Россия за забором. Как живет поселок, разделенный российско-украинской границей

— Мы живем в аппендиксе, — иронизируют жители Мелового. Крайний восток Украины, за забором уже Россия, и это не преувеличение. Граница между странами пролегла по центральной улице поселка с символическим названием Дружбы народов.

Перед местными выборами ничто в Меловом не указывало на предстоящее: ни билбордов, ни агитационных палаток, ни даже самодельных листовок на столбах. Меловчанам выборы не интересны, кандидатов в мэры вспоминают с трудом.

— Люди вообще голосовать не хотят, — шепотом рассказывает медработник Ольга.

Здесь так принято: по секрету, тихонько и шепотом. Лучше держать язык за зубами, незнакомцев вообще игнорировать — мало ли, настучат еще.

Выживет хитрейший

Единственное, о чем местные говорят много и охотно, это о рынке — главном кормильце поселка. В последнее время он на ладан дышит.

— Раньше за день было не обойти, сейчас покупать некому и продавать нечего. Выживали за счет россиян, а теперь их не пускают, — жалуются угрюмые, укутанные в теплое базарники.

Рынок открыт дважды в неделю — по средам и субботам. Палатки и контейнеры расставлены вдоль улицы Дружбы народов с украинской стороны и с обеих возле погранзаставы. Россияне перебегали улицу, быстренько покупали, что кому надо, и возвращались к себе. Пограничники закрывали на это глаза. Теперь можно отхватить приличный штраф за пересечение госграницы в неположенном месте.

В Меловом уже давно нет работающих предприятий. Здесь можно либо торговать на рынке, либо гнать самогонку, либо "контрабасить" по-мелкому — под забор, через рельсы РЖД и к поездам в Чертково, пытаясь продать пассажирам фрукты, овощи, напитки.

— Жить как-то надо. И коммуналку заплатить, и пожрать, и на задницу что-то натянуть. Берут пиво, воду, колбасы, яблоки, картошку варят, сейчас орехи таскают, пока сезон. В переулочек с ведрами, раз — нырнула под забор и через рельсы побежала. Зимой много не налазишься — холодно, да и поездов меньше. И ловят, и штрафуют — пять тысяч русскими дают. Но для людей это единственный способ выжить, вот и рискуют, — рассказывает улыбчивая Тамара об особенностях местного предпринимательства.

Женщине за пятьдесят, у нее сахарный диабет и пенсия - тысяча гривен. Больше половины тратит на лекарства. В молодости Тамара работала на мясокомбинате. После развала Союза его забрала Россия, хоть он и расположен на украинской стороне.

Против всех

Россияне злятся: они привыкли ходить за продуктами в Украину — здесь намного дешевле. Украинцы тоже сердятся: их лишают возможности заработать.

— Почему мы прожили столько лет бок о бок, а теперь нас свободы хотели, сами себе хозяевами быть. Но нет, Киеву все под себя надо грести, — громко возмущается Надежда, грузная женщина в засаленной фуфайке и сапогах-калошах. Она щелкает семечки и нарочито сплевывает шелуху на дорогу, изредка прерываясь на брань.

В Меловом у каждого есть родственники в зоне боевых действий или на территории России. Более того, в самом поселке под одной крышей живет много смешанных семей.

— Вот через дорогу соседи мои. Бабушка прописана в России, она всю жизнь на почте в Чертково проработала. У нее там стаж и пенсия нормальная. Дочка ее тоже, сколько себя помню, через пути работать бегала. Где-то там у родственников и прописались. Зять — украинец, работает в РЭСе, внук — тоже украинец, пограничник. Вот даже взять одну семью, так половина — украинцы, половина — русские, — разъясняет Тамара. Ее дочь тоже вышла замуж в Чертково. В Украине получает пенсию за выслугу лет, а в России работает медсестрой в инфекционном отделении.

Примерно пятая часть меловчан имеет два паспорта — российский и украинский. Многие ходят на работу в Чертково. С утра встал, умылся, оделся, мост перешел — и уже за границей, к концу рабочего дня проделываешь обратный путь и снова становишься безработным украинцем на соцвыплате.

— Моя подруга говорит, что через ее квартиру граница проходит: выйдет на кухню — она в Украине, а пойдет в зал — уже в России. Необычно, конечно. Вот поедешь вглубь Украины и чувствуется, что это одна страна: у вас деньги одни, вас украинцы окружают. А у нас пойдешь в центр и первым делом спрашиваешь, какой курс. И начинается: наши гривны, ваши рубли. Здесь определиться трудней, — философствует Тамара.

Молодежи в Меловом днем с огнем не найдешь. Магазины работают максимум до пяти. После четырех и без того малолюдный поселок вымирает. Лишь редкие прохожие и собачьи стаи нарушают гнетущую тишину неосвещенных улиц.

— Все убегают, кто куда вырвется. В Харьков, Киев, Северодонецк. Многие — на заработки в Россию. С украинским паспортом можно спокойно ездить по всей Ростовской области. Здесь же — безысходность, — грустно улыбается Наташа. Она похожа на подростка без копейки в кармане, который смотрит с улицы на богато украшенную витрину магазина.

Голосовать на местных выборах пришло чуть больше четверти избирателей, почти полторы сотни из которых просто испортили бюллетени.

• Читайте также: Донбасса давно уже нет, не тревожьте мертвеца, — Олег Соловей, доцент Донецкого университета

Нового мэра поселка выбрали всего 526 жителей, а в райсовете большинство получил Оппозиционный блок. Старшее поколение застряло во времени, "когда был один Союз на два поселка". Младшее — заглядывает через забор к соседу.