"На Западном фронте без перемен" от Netflix. Оккупанты крадут гусей и бесславно гибнут в грязи

Нашумевшая премьера от Netflix – экранизация бестселлера Эриха Марии Ремарка "На западном фронте без перемен" от немецкого режиссера Эдварда Бергера. Картина вызывает отвращение к оккупационной войне и к войне в принципе, как к явлению. Идея книги и фильма совпадают: война – это машина для уничтожения живого. Но детали разнятся: фильм доносит авторскую идею жестко и плакатно, хотя своей антивоенной цели достигает.

Фильм, вышедший на платформе Netflix 28 октября, сразу стали обсуждать в Сети. Оно и понятно – идет российско-украинская война, а здесь – экранизация самого известного в мире антивоенного романа. Фильм достаточно высоко оценен западной критикой (на Rotten Tomatoes рейтинг 94% со средним баллом 8,4 из 10), но есть нарекания по поводу упрощения персонажей.

На мой взгляд, 52-летний режиссер Эдвард Бергер это сделал сознательно, чтобы подчеркнуть бессмысленность войны, как таковой. В начале фильма мы видим, как мать-собаку сосут щенки – это природное явление, как бы говорит режиссер, а убийство людей — вчерашних детей — железками – это противоестественное явление…

Мы наблюдаем как действует массовая пропаганда на старшеклассников. И более точечная агитация – их школьного учителя. Следствие этого всего – радостное возбуждение учеников в предвкушении шанса стать "настоящими героями".

Четверо одноклассников идут добровольцами на фронт Первой мировой. На призывных пунктах 18-летние мальчики слышат все тоже: "Вы – стальная молодежь Германии, кайзеру нужны солдаты, а не дети!"

Центральный персонаж ленты – вчерашний школьник-доброволец Пауль Боймер (Феликс Каммерер) показан до невозможности наивным. "Хочу поскорее надеть форму", — звонко говорит он на призывном пункте. А потом с удивлением обнаруживает, что на ней бирка – с чужой фамилией. Офицер невозмутимо отрывает бирку с фамилией убитого на фронте предыдущего владельца формы и, лучезарно улыбаясь, возвращает ее молодому болвану: "Теперь она полностью ваша".

Тотальная мясорубка

Поль с товарищами попадает в 1917 году на Западный фронт, где Германия вторглась во Францию. Первый же артиллерийский обстрел лишает компанию романтических представлений о войне. Но еще звучит бравада: "Застрелим первого француза". Они стреляют наугад из окопа, но ответная пуля чуть не сносит череп другу Пауля, попав в каску. "Выстрелил и тут же десять шагов в сторону", — кричит на них капрал. Игры закончились.

Далее вас ждут, снятые до дикой натуралистичности штыковые атаки, убийства ножом и лопаткой. Взрывами отрывает ноги, руки, головы. Остатки людей висят на окопных рогатках, опутанных колючей проволокой.

Первая сентиментальная сцена, когда Пауль застегивает на все пуговички шинель своего убитого друга. Но командиры не теряют оптимизма: "Веселее, на хрен! В бой!"

Немецкие солдаты зарезали французов в блиндаже и тут же, голодные, бросились доедать остатки еды на столе. Их мародерскую трапезу прервал грохот – появились бронированные чудовища-танки. Поздно надели противогазы – рота трупов. Кругом пожары от огнеметов и взрывы самолетных бомб – машина смерти безжалостно пожирает людей, присланных на убой…

Непередаваемо красив сад в снегу, который словно обещание мирной жизни. Но машина войны не сбавляет оборотов. Голодные немецкие оккупанты, ворующие гусей у французских фермеров – один из самых забавных эпизодов в картине. "Ради еды – можно умереть", – хохочут они. Но вскоре им будет не до смеха.

Есть в ленте пара аналогий с российско-украинской войной. Военное руководство Западного фронта в количестве двух человек ужинает за несоразмерно длинным столом, наподобие того, за которым Путин принимал гостей и соратников. Вторая – это, когда немецкий солдат получает письмо от супруги: "Ты уже начал копить деньги?" Подобные письма от жен российских оккупантов стали уже общим местом в сатирических скетчах "Квартала 95".

Человек или зверь: кульминация фильма

Пауль стал опытным фронтовиком. В рукопашном бою он исколол ножом французу грудь. Солдат противника хрипит, сквозь дыры в шинели сочиться кровь. Истерические вопли Пауля: "Не кричи!". Он жестоко засыпает французу землей рот. И вот они лежат – жертва и убийца. Француз смотрит на немца синими глазами. И того вдруг пробивает: это же человек! Немцу становится жаль французского солдата. Он кидается с ножом еще раз, чтобы разрезать шинель – помочь французу дышать. Пауль бежит за водой, чтобы промыть тому рот от земли, которую сам и насыпал. "Прости, друг!", — кричит он умирающему. Одна половина лица главного героя в грязи, другая – чистая: наполовину – зверь, наполовину – человек. Синие глаза француза застывают, глядя в небо. Пауль достает его документы: Дюваль Жерар, печатник. На фото жена и дочь. "Я разыщу твою жену", — плачет немец. Казалось, трансформация героя произошла.

Однако потом ополоумевший Поль снова становится зверем-убийцей – при чем в гораздо более абсурдной ситуации. И теперь вся его голова – темна от грязи. Бергер предельно символичен: герой ничего не осознал.

Кто же протагонист?

Протагонистом в фильме является вовсе не главный герой, а реальное историческое лицо – это политик и писатель Маттиас Эрцбергер (Даниэль Брюль) – руководитель комиссии по перемирию между Антантой и Германией, который первым поставил свою подпись под документом, прекратившим Первую мировую. У него погиб на этой войне сын и Маттиас делает все, чтобы "солдаты перестали умирать каждый час". Для него, как и для авторов фильма и зрителей, очевидно: единственное правильное решение – прекращение бойни. В фильме нет речи о его дальнейшей судьбе: Маттиас Эрцбергер был убит нацистами в 1921 году.