Юбилей Ивана Мазепы: эпизод из "Молитвы о гетмане Мазепе" раскрыл логику этой исторической фигуры

В культуре Мазепу изображали очень по-разному разные творцы: от Байрона и Пушкина до Чайковского. Но вспомним воплощение гетмана в первом украинском историческом блокбастере режиссера Юрия Ильенко "Молитва о гетмане Мазепе" с бюджетом 3,5 миллиона долларов (в 2001 году это было 12,5 млн грн). На тот момент это был самый дорогой украинский фильм. Он был показан на Берлинале и ряде фестивалей, но не принес создателям наград. Однако одна из сцен получилась символичной, точно раскрывающей характер реального Мазепы.

Вначале Юрий Ильенко назвал свой фильм "эпосом". Потом делал поправки, говоря, что это "видения", "фантасмагория". Тут и Петр I — какой-то маниакальный гей, совокупляющийся с солдатами и прочими меншиковыми. Да и образ Мазепы — крайне неоднозначный. Его в целом не поняли ни украинские националисты, ни антинационалисты. Режиссерское желание "отмолить" гетмана, которого российское самодержавие предало анафеме, понятно, но тут было как-то слишком все наворочено.

В ленте много живописных декораций и нарисованных фигур, выполненных известным художником Сергеем Якутовичем, что делало фильм концептуально-театрализованным. Проект обладал больше чертами видео-арта, чем признаками обычного художественного фильма и если бы позиционировался в той категории, глядишь, взял бы немало международных призов. Правда, для видео-арта хронометраж в два с половиной часа — тоже зашкал.

В общем в ленте огромное количество вольностей, но один эпизод точно заслуживает внимания с символической точки зрения.

Идет Полтавское сражение (на видео 1 час 29 мин.) Пушки стреляют, ядра летят. Носится, что-то хрипло крича, побритый (единственный раз видел его без бороды) Никита Джигурда, изображающий шведского Карла XII. Короля ранят, но он продолжает экспрессивно отдавать приказы направо и налево, хотя количество хаоса только увеличивается. Где-то бьется Петр I, которого прекрасно сыграл тогда начинающий, а теперь уже популярный актер Вячеслав Довженко ("Киборги").

А вот и мэтр Богдан Ступка в роли Ивана Мазепы. Но он не сражается. Не бегает. Не суетится. Он посреди побоища просто… ест. Да, вы не ослышались. И пьет. За накрытым прямо под открытым небом столом, ломящимся от яств.

И вот к этому столу сквозь строй шведских и русских солдат прорывается крайне недовольный Петр I. Известно, что накануне казачий гетман предал царя, перейдя к Карлу. И тут вот нарисовался крайне недовольный российский монарх, нахально усевшись за трапезный стол.

Но Мазепа в лице Ступки не стушевался. Чокнулся чашей с бывшим патроном и сказал: "Я не буду вспоминать незлым тихим словом (цитата из Тараса Шевченко, который еще не родился) твоих предшественников, которые вместо того, чтобы выполнять Переяславский договор, наслали во все украинские города своих воевод…" В общем не Петр тут стал излагать свои претензии, а царю от гетмана — предъява. И тост Мазепы: "Выпьем же за Переяслав (пьют, чокнувшись)".

Напомню, в разгаре Полтавская битва. А господа едят-пьют. Тут на стол кидается российский солдат, у которого полыхает мундир на спине, и начинает жадно уплетать поросенка. Петр, презрительно поглядев на него, выплескивает солдату на спину горилку, ткань вспыхивает еще ярче, что не мешает служивому кушать с аппетитом за господним столом. Это такой фон для гетманской речи. А спич Мазепы продолжается минуты три и он, наконец, делает такой вывод, поднимая бокал: "Я провозглашаю нейтралитет. Мы не должны воевать ни со шведами, ни с поляками, ни с великороссами. Мы должны защищать свою собственность, собственную землю…"

Тут молчавший все время Петр I грубо прерывает речь гетмана и пытается его придушить. Дальше — дым, и ничего нельзя разобрать. Но даже в такой неразберихе вывод сделать можно.

Символически Ильенко уловил суть гетмана.

Тот — отличный дипломат, политический интриган и экономический реформатор. За время его двадцатилетнего правления было экономическое процветание, что позволило отреставрировать и построить десятки церквей в Украине. Мазепа сыграл большую роль в становлении Киевской братской школы, а затем коллегии, основанной киевским митрополитом Петром Могилой. При содействия Мазепы учебное заведение получило статус академии и вошло в историю как Киево-Могилянская академия. Как сказали бы сегодня: развитие бизнеса при нем породило масштабное меценатство.

То есть Мазепа в первую очередь обладал недюжинными экономическими способностями и за двадцать лет преобразил вверенную ему Право- и Левобережную Украину. А тут от Петра I поступил приказ: в случае вторжения Карла XII применять тактику выжженной земли, чтобы ничего шведам не досталось.

Ивана Мазепу связывали с Петром Первым 20 лет сотрудничества — он поддержал юного Петра во время заговора его старшей сестры Софьи и Василия Голицына. Петр I был благодарен ему за это, дав множество льгот для гетманства. Однако выжигать построенное гетман был не готов. Поэтому и перешел в 1708 году на сторону Карла XII. Возможно, он и не слишком верно оценивал военный потенциал российского и шведского монархов, потому что более сведущ был в экономических вопросах. Но, конечно, в Полтавской битве Мазепа не участвовал даже в качестве едока — это фантазия Юрия Ильенко.

Однако украинский режиссер в этом эпизоде все-таки верно уловил направленность Мазепы на нейтралитет, дабы добиться на собственной земле экономического процветания, которое олицетворяет ломящийся от еды и питья стол. Во всяком случае, логику этой исторической фигуры посредством такого художественного "видения" уловить можно. И она, несмотря на творящийся в ленте абсурд, не лишена реальной исторической основы.