К чему ведет жадность

Все газеты мира сейчас пишут о финансовом кризисе: мол, скоро он постучится и лично к вам домой! Но чтобы предвидеть последствия, полезно понять причины кризиса. А они просты. Представьте: вы – президент коммерческого банка в Америке. Раз в три месяца ваш банк печатает подробную отчетность, и от прибыли за последний квартал напрямую зависит курс ваших акций. Если акции будут расти медленнее, чем у конкурентов, – вас просто уволят. Что делать? Постоянно растить кредитный портфель – прибыль банка зависит от этого напрямую. Но все ваши "хорошие" клиенты со стабильными высокими доходами уже давно взяли кредиты и купили себе дома. Да и денег на новые кредиты у вас уже нет.

Тогда к вам приходит инвестиционный банкир (из Merrill Lynch или Lehman Brothers) и говорит, что он легко может объединить ваши кредиты в новый вид ценных бумаг, "порезать" их на части и продать инвесторам. Фондам, арабским шейхам, иностранным банкам – то есть тем, кто сам не может выдать кредит в США, но очень хочет получать прибыль от растущего американского рынка. Теперь у вас есть деньги для выдачи новых кредитов. Поэтому вы идете к "хорошим" клиентам и уговариваете их купить еще по 2–3 дома. Идете и к "плохим" – чтобы они купили свой первый в жизни дом. Никаких проблем: ни вы, ни они не верят, что недвижимость может подешеветь. Не верят в это и страховщики из AIG, а потому предлагают вам по очень низким ставкам застраховать риски неплатежей. Ведь менеджеры AIG тоже очень хотят порадовать своих акционеров и не забыть о бонусах для себя. Но называется все это не жадность – упаси Бог! – а введение на рынок новых полезных инструментов для уменьшения риска.

Так продолжается 6–7 лет, пока "плохие" клиенты не начинают массово отказываться от выплат по кредитам и возвращать банкам ключи от брошенных домов. А потом и "хорошие" решают, что одного дома им достаточно. Но сложные ипотечные ценные бумаги уже перепроданы десятки раз, и уже никто не знает, кто именно владеет кредитом Джона Смита, который вернул ключи. А ведь общая их сумма превышает $10 трлн.! Огромные банки не могут сосчитать, сколько у них "умерших" кредитов: например, Ситибанк уже четырежды увеличивал оценки своих убытков, доведя их до $22 млрд.

Банкам перестают доверять, а как только тебе не доверяют – никто не дает тебе деньги. И теперь, чтобы деньги снова появились на рынке, нужно вмешательство правительств. США оценили стоимость помощи своей финансовой системе в $700 млрд. Правда, сенаторы опасаются возникновения moral hazard: если у банков будет уверенность, что правительство их гарантированно спасет, – это грозит новыми кризисами. Поэтому спасать всех нельзя ни в коем случае: если ты был жаден или глуп – ты должен разориться.

Сам по себе кризис – не трагедия. К катастрофическим последствиям могут привести неверные методы выхода из него. В 80-х годах недвижимость Японии рухнула почти на 60%. Но банкам не позволили разориться – политики не хотели расстраивать избирателей. В результате японская экономика не растет уже более 15 лет. Сейчас в США многим позволят разориться, кого-то выкупит государство, но сразу же продаст на рынке. И американская экономика выйдет из этого кризиса еще более сильной, чем раньше.

Достигнет ли кризис Украины? Встречный вопрос: а вы доверяете украинским банкам? Готовы положить туда свои деньги более чем на год? Нет? Вот и никто теперь не доверяет. Но почему тот же Ситибанк так быстро объявляет о своих убытках? Да потому что в западном мире за искажение отчетности сажают в тюрьму. А наша отчетность – это туфта. Поэтому среди наших банков уже очевидно есть банкроты – неизвестно лишь, кто конкретно, поэтому люди не доверяют всем сразу. Нам следует брать пример с Америки – быстро принимать меры по поддержанию рынка, банкротить мертвые банки и спасать остальные. И я надеюсь, что хотя бы при кризисе у нас, наконец, будут приняты необходимые для развития рынка законы.