Новый украинский популизм. О чем сказал и промолчал Владимир Зеленский в своей инаугурационной речи

Кроме упавшего президентского удостоверения в инаугурации президента Зеленского был еще один знаковый момент – перепалка с Олегом Ляшко. Лидер украинских радикалов не одобрил идей лидера украинского государства относительно того, каким образом необходимо бороться за сознание жителей оккупированных территорий.

Хотя спорить было не с чем – президент ничего конкретного и не предложил – Олег Валерьевич не удержался от конфронтации. Это можно понять: вместе с Зеленским в украинскую политику приходят совершенно новые практики популизма, и популизм Ляшко на этом фоне ощутимо отдает нафталином. Его время прошло.

Популисты старой школы – это менестрели бедных. Свои политические капиталы они создавали на эксплуатации чувства обделенности наиболее уязвимых групп, в основном пенсионеров и селян. А с учетом того, что Украина – объективно бедная страна, уязвимость и обделенность тут являются массовыми явлениями. Поэтому популистам набегало достаточно голосов. В итоге бедность у нас оказалась возведенной в своего рода политический культ: бедный – значит святой, бедный – значит правый.

Зеленский – это совсем другое дело. "Я буду делать все, чтобы украинцы больше не плакали", - закончил президент свою инаугурационную речь. Конечно, этот такой спичрайтерский прием, призванный обыграть комедийный бэкраунд нового президента, но за ним действительно стоит особая политическая реальность. А именно новый украинский популизм.

О чем сказал Владимир Зеленский? О том, что каждый из нас – президент, что президент и народ – это фактически одно "политическое тело". Это довольно необычная для Украины метафора или, если угодно, фантазия, поскольку предыдущим президентам было сложно избавиться от ощущения собственной избранности, исключительности – исключенности из народной массы – а некоторые даже и не ставили перед собой такой задачи. И тем не менее, это именно метафора, фантазия – полная, до неразличения верха и низа, идентификация лидера с последователями. В мировой истории есть несколько примеров воплощения этой фантазии в жизнь, и все они плохо закончились.

В реальности речь может идти скорее о нахождении оптимальной для функционирования общества дистанции власти – не слишком большой, чтобы власть оставалась доступной для общественного контроля, но и не слишком малой, чтобы не скатиться в нехорошие тоталитарные формы правления. Владимир Зеленский настаивал на максимально демократичной церемонии инаугурации, предлагался даже совместный проход лидера с последователями к зданию Верховной Рады.

Жизнь внесла свои коррективы, и сторонники президента следили за церемонией на отведенных им за специальным ограждением местах. Единения президента и народа не вышло. Кесарю – кесарево. Хотя мысль о том, что каждый из нас несет свою часть ответственности за происходящее в стране, в жизни – весьма здравая. Просто важно точно отмерить эти части, тогда и спрос с каждого будет честнее, здоровее с психологической точки зрения.

Еще важная составляющая нового популизма – стремление неукоснительно следовать воле народа во всех важнейших вопросах. 100% украинцев, говорит президент, объединены общей мечтой, общей судьбой и общим жизненным опытом. Как метафора этот тезис смотрится неплохо, это сильный тезис. Но как руководство к действию он более чем спорный. "Воля народа" – это тоже фантазия. Разные люди хотят разного. Более того, люди часто хотят прямо противоположных вещей.

• ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: "Бескомпромиссно и в пах". Украинцы обсуждают инаугурацию Зеленского

Одним нужно получать более высокие зарплаты, другим – нести как можно меньше издержек на оплату труда наемных работников, одни считают себя притесненными будучи україномовними, другие – русскоязычными, одни хотят гендерного равенства, другие – запрета гей-парадов и абортов. Обрести тотальное единство в таком обществе, конечно, можно – поместив несогласных за пределы генеральной совокупности, исключив их из общепринятых представлений о нормальности. Примеров хватает, сейчас это модно. В случае, если речь идет о распределении 73 на 25, это может даже сойти за приемлемый вариант.

Но по ряду важных вопросов украинское общество – это лоскутное одеяло мнений и позиций. Возможно ли привести все это все к единому знаменателю (кстати, к какому именно) ненасильственным способом? И нужно ли? Фантазиям о единстве необходим противовес в виде более утилитарных вещей, обеспечивающих нормальное сосуществование разных людей в рамках единого пространства – развитие правовой системы, например. Но, как уже было сказано, конкретика – не самая сильная сторона нового президента.

Ровно за неделю до инаугурации президента Зеленского американский историк Тимоти Снайдер произнес одну из самых сильных политических речей последнего времени "Judenplatz 1010. Обращение к Европе". Спасение мира, считает он, во многом зависит от того, сумеют ли европейские страны противостоять опасностям нового популизма.

Этот популизм имеет три характерные черты: за ним всегда стоят мощные цифровые технологии, он презирает государство и, главное, отрицает наличие по-настоящему серьезных проблем, подменяя их менее важными, но более хайповыми.

Можно проводить параллели с новым украинским популизмом, можно фокусироваться на отличиях. Но одного не отнять.

Президент Зеленский – это президент отрицания.

В первую очередь, отрицания войны как факта жестокой конфронтации Украины с мощным и коварным врагом, Российской Федерацией. В инаугурационной речи Владимира Зеленского о России не было не сказано ни единого слова.

Ни как о враге, ни как о стороне переговорного процесса. Переговоры о возврате военнопленных или оккупированных территорий будем вести, а с кем – не понятно. Рассуждая о будущем Украины, президент неожиданно привел пример сборной Исландии по футболу. Непрофессиональные игроки собрались и доказали всему миру, что невозможное возможно. Футбол – это сублимированная война, все верно. Но насколько этот опыт пригодится в условиях войны реальной? Хотя если цель президента Зеленского в том, чтобы украинцы больше не плакали, отрицание можно считать самой подходящей тактикой. Войны нет, России нет, играем в исландский футбол.

Новый президент, не отходя от инаугурационной трибуны, объявил войну старым элитам – правительству, парламенту. Удобные и благодарные партнеры для политического спарринга. Но тактика "малых врагов" имеет большой недостаток – она краткосрочная. Через два года новый президент перестанет быть новым, и придется искать новых воображаемых врагов.

Закрывая торжественное заседание парламента, уже распущенного президентом, спикер Андрей Парубий сказал: "Спасибо. Было весело".

Новый украинский популизм, контуры которого просматриваются в речи Владимира Зеленского, таит обещание, что будет тоже весело.