Раковый корпус. Может ли украинский Минздрав бороться с онкологией

Недавно, 22 мая, появился пост Ульяны Супрун в поддержку проекта Янины Соколовой об опыте борьбы с раком.

К счастью, текст Ульяны Супрун написан не в стиле "мочить Манту — сидеть не холодном", однако… он даже не нов: практически дословно там повторяется пост от 21 ноября 2018 года. Все те же дифирамбы успехам закупки лекарств через международные организации, все то же "пацієнти з раком крові вперше на 100% забезпечені препаратом Іматиніб. Цей препарат міжнародні організації змогли закупити у 67 (!) разів дешевше, ніж держава у 2014 році. Також препарату для хіміотерапії Доцетаксел у 2017 році закупили у 5 разів більше". Вот даже не знаю, это тоже пиар?

Писать такое после двух разгромных отчетов Счетной Палаты, где подчеркиваются провалы МОЗ в закупках медикаментов: задержки поставок на год-полтора (при условии предоплаты!), дисбаланс закупок (когда одни препараты поставлены в количестве, превосходящем потребности, а другие — не поставлены совсем), сомнительное качество лекарств и такие сроки годности, что впору не закупать, а принимать разве что в рамках гуманитарной помощи, а то и брать доплату — с учетом возможных дальнейших затрат не утилизацию неиспользованного.

Повторно звучит и другой месседж: "Трансформуємо систему охорони здоров"я, щоб люди, які стикнулися з раком, могли отримати ефективне та доступне лікування, і не платити останні гроші для боротьби з хворобою". Надеюсь, команда МОЗ понимает, что такие вещи нельзя говорить ради красоты и округлости высказывания — они должны и могут звучать как цели и обязательства.

И пусть дальше в качестве способов достижения заявленной цели звучат то международные закупки, то (в третий раз) законченное строительство нового корпуса ОХМАТДЕТ или похвальные, безусловно, новости об увеличении финансирования целевых программ (пусть и без уточнения, что с учетом роста курса валют на самом деле "увеличенное" финансирование позволяет приобретать или меньшее количество лекарств, или более дешевые и не всегда качественные аналоги) — проблема не только в этом.

Начиная за здравие, с доступности качественного и своевременного лечения рака, заканчивают за упокой — повторением мифа о том, что профилактика онкологических заболеваний способна решить проблему роста заболеваемости и/или сэкономить средства на лечение. "Адже від 30% до 50% випадків раку можна уникнути, якщо позбутися факторів ризику та щорічно проходити профілактичні обстеження".

Да, есть такие понятия как генетическая предрасположенность, факторы риска и канцерогенные факторы. Все это суть факторы, провоцирующие повышенный риск мутаций, в результате которых клетки становятся раковыми, приобретая способность бесконтрольно делиться, утрачивая способность вовремя гибнуть и уходя из-под контроля иммунной системы.

Оставаясь актуальными и для молодых и абсолютно здоровых во всех остальных смыслах людей, онкологические заболевания уверенно держат пальму первенства среди причин смерти у пожилых пациентов, наряду с осложнениями и декомпенсацией хронических заболеваний сердечно-сосудистой системы, легких и обменных нарушений. А еще вместе с ростом продолжительности жизни мы неминуемо получаем рост количества случаев онкологических заболеваний и расходов на их лечение.

Было бы хорошо, если бы все было так просто — не курите, не ешьте жареного, не сжигайте свою кожу на солнце — но, к сожалению, это не так. В большинстве случаев рак — это случайность, пока что, на современном уровне развития медицины, это так.

Если и корректно говорить о снижении чего-то в результате работы с факторами риска и ранней диагностики, то это может быть разве что снижение инвалидности и смертности, а не избегание самого рака. В противном случае это был бы один из самых ожидаемых прорывов за всю историю медицинской науки и Нобелевская премия нашла бы своих адресатов.

Другая сторона роста количества онкологических заболеваний, как ни парадоксально — успехи медицины. Чем лучше методы диагностики, чем для большего числа людей они доступны — тем больше случаев будет выявлено. Это не означает, что люди стали больше болеть — просто больше больных получают диагноз.

• ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Ургентная медицина. Можно ли было спасти журналиста Фокуса

Однако за "А" должно следовать "Б", а нежелание и неумение говорить "Б" или хотя бы понимать, что оно там, вообще-то есть — бич нашей системы государственного управления.

После выявления заболевания неминуемо должно следовать его лечение, вот как. Причем это касается и ранней диагностики, и тестов (очень недешевых, кстати) на генетическую предрасположенность. Вот выявили ее, предположим — что дальше? А дальше должны следовать либо индивидуальные программы наблюдения, с регулярными обследованиями, либо превентивные действия, вплоть до удаления молочных желез (пример Анжелины Джоли все помним).

Скажите, а кто будет за это платить и каким образом МОЗ и Правительство, в том числе будущее, собирается сделать так, чтобы это бремя либо не ложилось на плечи домохозяйств, либо было для них посильным?

Да, ранняя диагностика увеличивает шансы на выживаемость и на активную жизнь после лечения. Однако, во-первых, она вовсе не равна "избеганию заболевания" (как, если его-то она и выявляет?) или возможности не заниматься лечением и не тратить на это средства бюджета или самого пациента!

Или вы собираетесь в каждом случае вменять пациенту в вину, что он плохо избегал рисков или недостаточно хорошо соблюдал ЗОЖ, а потому это теперь его проблемы? Однако, еще раз, от рака не застрахован никто, ни молодые, ни здоровые, ни худые, ни вегетарианцы (и снова пример — Стивен Джобс).

Во-вторых, сами по себе скрининги (то есть обследования определенных групп населения при отсутствии у них каких бы то ни было жалоб или подозрений на заболевание, потому что если жалобы или подозрения есть — это уже не скрининг, это диагностика), даже в урезанном виде — удовольствие не из дешевых. Взвесить пациента или измерить объем талии можно практически бесплатно, для всего остального уже нужны оборудование, специалисты, сертифицированные лаборатории. Нужны средства.

Кстати, все эти скрининги и обследования — прерогатива первичного звена медицинской помощи. Они или прямо там проводятся и оцениваются, или оттуда человек получает информацию о их необходимости, вместе с направлением. Сколько-сколько, напомните, НСЗУ выделяет на одного подписавшего договор с врачом на "первичке"?.. 370 грн в год?

И ведь это в основном средства, которые идут на оплату труда врача и его медсестры, разве не так? Или как могут и дальше выплачиваться обещанные 16-18 тыс. зарплаты семейному врачу, если часть пойдет на скрининги и анализы? А иначе, если НСЗУ не собирается это все финансировать или если Минфин и дальше будет сопротивляться необходимости выделять на здравоохранение не менее 5 % ВВП — в чем смысл таких постов и. о. министра?

Например, стоимость дерматоскопии (диагностика родинок и новообразований кожи) — от 300 грн за 3 (три) родинки, колоноскопии — 850-2000 грн (нужно в различных ситуациях раз в пять или раз в десять лет после 50 лет). Маммография — от 400 до 1500 грн (женщинам после 40 лет необходимо, по разным данным, ежегодно или раз в два года). Даже элементарный ПАП-тест, необходимый минимум раз в три года (это если все было идеально в прошлый раз и нет носительства вируса папилломы человека) для ранней диагностики рака шейки матки обойдется в 350-450 грн.

Да, это в ценах частных клиник в Киеве, с учетом минимальных. Да, в государственных, возможно, будет дешевле, но не факт, потому что диагностика давно не бесплатна, как и стоматологическая помощь, и мы уже привыкли воспринимать это как норму. Не так и дорого?

Возможно, и не так. Хотя, смотря кому. Однако, еще раз акцентирую — это только диагностика. Хорошо, если все хорошо и вердикт звучит как "приходите через 2-5 лет, повторим". В случае обнаружения проблемы — ради чего и проводится скрининг — следует предпринимать лечение, зачастую оперативное, а нередко еще и с сопутствующей химиотерапией. И обязательным наблюдением после.

В каком месте здесь, простите, экономия? А ведь именно ее такие вот сообщения от чиновников минздрава обещают нашим правительствам и президентам. О, это сладкое обещание, что денег можно будет тратить меньше! Или хотя бы не больше. И вот результат: очередной то кандидат в президенты, то уже Президент вещает о том, что нам нужно тратить средства на профилактику, а не на лечение, что медицина и здравоохранение… занимаются не тем, разбазаривают, понимаете ли, народные денежки — а могли бы, если бы вовремя делали свое дело, и сэкономить.

Друзья, "экономия" в здравоохранении — это или социал-дарвинизм и "дешева рибка — погана юшка", или эффективное здравоохранение и экономия на издержках в результате потери трудоспособности и необходимости содержать и лечить нетрудоспособного.

Возможно, это цинично, но в развитых странах принято оценивать соотношение затрат на лечение и количества лет активной (!) жизни, которые можно в результате этого лечения выиграть. По умолчанию предполагается, что каждый выигранный год будет результативным для общества и экономики, что человек своей жизнью привносит некий полезный вклад — или что система социальной защиты устроена так, что общество в случае нетрудоспособности индивида теряет столько, что уж лучше потратиться на лечение.

Поэтому, чтобы нашим доморощенным либералам и капиталистам захотелось тратить на здравоохранение больше средств (да-да, именно тратить, потому что — напомню — речь идет об онкологических заболеваниях, лечение которых является неподъемным бременем для большинства граждан), они должны увидеть этот баланс — а для этого или система социальной защиты должна быть достаточно дорогостоящей и эффективной, или ценность продуктивного труда должна быть на высоте.

Возможен и совсем другой, не измеряемый в деньгах и возможной пользе подход, исходящий из ценности каждой человеческой жизни.

Когда мы ничего не считаем и стараемся по умолчанию сделать все возможное для каждого, сколько бы это ни стоило. Звучит хорошо? Гуманистично и человекоцентрично? Еще бы. Однако тогда нам нужен или совершенно другой тип взаимоотношений в обществе (отсутствует повсеместно, попытки построить — провалены), или… эффективная экономика и достаточное количество средств. То есть, замыкая круг, снова высокая добавленная стоимость и высокая ценность труда каждого.

Стоит над этим работать? Еще как стоит! Стоит сделать все возможное, чтобы если государство не считает нужным платить за медицинское обеспечение своих граждан, граждане сами были в состоянии оплатить все, что им нужно (да, в том числе покупая страховые полисы, если будет выбран такой вариант)? Тоже вариант!

Задача создать такую систему профилактики, чтобы человек не болел и не нужно было его лечить пока что не имеет решения. Хорошие новости: поиски решения ведутся. Как только — так и сразу. Даже не сомневайтесь, с таким количеством желающих не тратить средства на лечение никакие всемирные заговоры фармацевтов не смогут сокрыть или отменить факт изобретения способа не болеть. Не теряем надежды, да. А пока ищут — увы, приходится пользоваться тем, что есть.