2 июля спикер Верховной Рады Андрей Парубий подписал письмо к новому президенту ПАСЕ Лилиан Мори-Паскье об отзыве приглашения для международных наблюдателей от этой организации на внеочередные парламентские выборы в стране. 3 июля миссия Ассамблеи приняла решение досрочно покинуть Украину. В тот же день госпожа Мори-Паскье заявила, что Киев обязан звать к себе наблюдателей для мониторинга избирательной кампании. Днем позже пресс-секретарь МИД Екатерина Зеленко прокомментировала это требование: "Ассамблея в своих правилах процедуры отметила, что наблюдать за выборами является правом Ассамблеи. Но это вовсе не означает, что парламент обязан приглашать ПАСЕ наблюдать за выборами… К сожалению, на июньской сессии этот совещательный орган Совета Европы сам проголосовал за необязательность выполнения своих решений, когда, по сути, отменил требование к России выполнять не одно, а целых 7 решений, одобренных в ответ на российскую агрессию против Украины". Дипломатические диалоги бывают столь негромки, что напоминают затишье перед боем. Причем таким, чей исход трудно предсказать.
Похоже, после возвращения России в ПАСЕ "общеевропейский дом" - концепция, которая пришла вместе с Горбачевым, - мало-помалу превращается в жандармерию. А участие в этом проекте тех, кто, по мнению больших европейских игроков - Франции и Германии, - представляет второй или даже третий эшелон несогласных, скорее напоминает функцию заключенных в паноптикуме – "идеальной тюрьме" Иеремии Бентама, английского философа-моралиста и правоведа, жившего в 17-18 веках. Коллективный надзиратель. находящийся в центре, является для них чем-то сакральным и невидимым, тогда как они сами видны ему будто на ладони, благодаря стеклянным перегородкам (вот она, иллюзия единства!). Он им ничем абсолютно не обязан, в то время как они должны помнить о его всевидящем оке и на всякий случай действовать, не нарушая пенитенциарные предписания, дабы не утратить благорасположения стражника.
Устанавливать свод правил – прерогатива той стороны, которая считается сильной. Это может раздражать, как Лондон раздражает диктат Брюсселя. Но с этим можно и смириться, если правила выполняются. Россия в ПАСЕ – это разрыв шаблона. Изменение самой политико-идеологической структуры Европы.
Когда 1 июля президент Франции Эмманюэль Макрон, после тщетных попыток выбрать новое руководство европейских структур, длившихся 20 часов, воскликнул: "Нам пора кардинально менять правила. Пока мы не реформируем то, как работают наши межправительственные институты, нас не будут воспринимать на международном уровне. Нас не будут воспринимать наши собственные граждане, а хоть о каком-то расширении ЕС вообще невозможно даже заикнуться… Мы создаем впечатление, что Европа – это нечто несерьезное", - он говорил о будущем столько же, сколько и о прошлом. В "серьезных организациях" скорость принятия решений напрямую зависит от количества договороспособных "избранных": чем их меньше, тем лучше. Достаточно перечитать "Законы Паркинсона", чтобы насладиться этой истиной. С некоторых пор Европа – колыбель и оплот демократии – стала страдать от турбулентности, которую привносит в ее структуры чрезмерность представительства. Раздражение Макрона – это иллюстрация невысказанного пожелания: хорошо бы вернуться к модели элитного клуба, где бы великие державы принимали решения, а прочие политические пигмеи играли роль статистов. Комбинация из трех пальцев (в виде возвращения России), которую ткнули в лица тем, кто еще что-то продолжал бормотать о моральных принципах и заветах, ровно это и продемонстрировала. Правда, теперь это зовется не свинством, а прагматизмом. И с этим приходится считаться, как с новым правописанием. Вопрос лишь - как на это реагировать, чтобы понести меньший ущерб? Киева, который начал показывать зубы, это касается напрямую.
Выгоден или нет украинский демарш самой Украине? Вряд ли ответ может быть однозначным. Сейчас наступает время ситуативных решений, временных компромиссов и союзов, по продолжительности больше напоминающих ночь в борделе, чем супружеское путешествие от алтаря к могильной плите. Причем выстраивать отношения со сторонниками, как выясняется, ничем не легче, чем с противниками.
У Украины есть явные симпатики, но и по поводу них невозможно сказать – что ждет наши двусторонние (пусть даже в структуре каких-то альянсов, типа ПАСЕ) отношения дальше. Наглядный пример – Великобритания. Часть ее представителей в Ассамблее голосовала против резолюции о возвращении России. Глава британской делегации Рождер Гейл не только осудил само это решение, назвав его "предательством принципов в ответ на шантаж". Не только указал на мотивы главных его "промоутеров": "В случае Германии - газопровод "Северный поток - 2". В случае партии Макрона "Вперед" - это интересы в снятии санкций, чтобы снова продавать французские товары России. И это, наверное, самые главные факторы". Не только сорвал тот фиговый листок – защита прав людей в РФ, - которым все это пытались прикрыть: "Утверждение, что россияне могут потерять доступ в Европейский суд по правам человека - чепуха, потому что они фактически уже сейчас не имеют к нему доступа". Он вдобавок призвал Украину не покидать ПАСЕ: "Оставайтесь в комитетах, как бы ни трудно было сидеть рядом с людьми, которые, по вашему мнению, не должны там быть. Нам надо пересилить себя и бороться".
Вроде бы пламенная речь, полная заботы о судьбах Украины. Причем человека, который называет себя другом нашей страны. Но все это – на фоне, который не может не настораживать. Численность британской делегации в ПАСЕ – 18 человек (максимальная квота, которой кроме нее владеют Германия, Италия, Россия, Турция и Франция). Голосовали в нашу пользу – 8. Не показатель? Возможно. Позиция страны, в конце концов, может проявляться по-разному. И иногда незначительные, казалось бы, действия могут весьма странным образом ее оттенять. Вот вам одно такое. Как сообщает сайт российского Государственного института русского языка им. А.С.Пушкина, британские школьники станут участниками смены по русскому языку в Артеке. В Крыму, который Запад вроде как признает украинским. Как все это следует расценивать? Делать вид, что ничего не происходит? Мол, ерунда все. Мелочи.
Однозначного ответа опять-таки нет. Видимо, нам придется поступать, исходя из той "новой этики", которая окончательно сформировалась последним решением ПАСЕ. При этом опытные дипломаты считают, что Украина должна остаться полноценным участником процессов в Ассамблее. И вообще – в полной мере присутствовать в Европе. Той самой, которая ведет себя ныне по отношению к России без малого так, как это делала Финляндия по отношению к Советскому Союзу после Второй мировой.
О финской стратегии вспоминает в своей только что вышедшей книге Поворотные моменты для государств в кризисе" Джаред Даймонд. Правительство и СМИ Финляндии, пишет он, старались не критиковать СССР и практиковали добровольную самоцензуру, которая обычно не ассоциируется с понятием демократии. Финское издательство, собиравшееся опубликовать "Архипелаг ГУЛаг", отказалось от этих планов из боязни оскорбить "советскую чувствительность". Когда одна финская газета в 1971 году написала (совершенно справедливо), что страны Балтии были оккупированы Советским Союзом в 1939-м, МИД СССР назвал статью "попыткой буржуазии подорвать добрососедские отношения" и призвал Финляндию "впредь не допускать подобных инцидентов". Финское правительство формально обратилось к своим журналистам с призывом к "большей ответственности".
Подобную политику многие критиковали, а термин Finlandization стал чуть ли не ругательством в европейском политическом языке. Но теперь это, похоже, превращается в воскресшую из пепла добродетель самой Европы. Возможно, многие европейские лидеры, исходя из национальной прагматики (только с денежным привкусом), готовы вести себя подобным образом. Но, во-первых, это все-таки не позиция абсолютно всей Европы. К счастью. А во-вторых, европейские медиа сегодня – это не СМИ Финляндии в эпоху холодной войны.
Борислав Береза не без лукавства изобразил ситуацию, которая сложилась в ПАСЕ накануне голосования по кандидатуре россиянина Леонида Слуцкого на должность вице-премьера Ассамблеи. За день до этого на почту некоторых европейских коллег, пишет он у себя в Facebook, "пришли письма с ссылками на статьи из "The Guardian", "BBC" и "DW". А в этих статьях информация и доказательства сексуальных домогательств со стороны депутата ГосДумы Слуцкого. В общем это повлияло на их решение. Я спросил их, а то, что он под санкциями Евросоюза не влияло? Ответили, что санкции - это отдельный вопрос, но вице-президент ПАСЕ, который практикует Sexual harassment - это за гранью всего возможного. В общем они говорят, что эта рассылка была очень грамотным нашим ходом. О чем они говорят, я не понял".
Здесь следует ставить смайлик и подводить итог: кандидатура Слуцкого была провалена.
Возможно, в том числе и в этом и будет состоять тактика Украины на поле сотрудничества с ПАСЕ, которое все больше превращается в минное поле. Делать ставку на несогласных с решениями "политических слонов". Блокироваться с ними. И по-новому, с особой интенсивностью, использовать информационные возможности европейской прессы. А отзыв приглашения миссии ПАСЕ и перепалка между нашим МИДом и новым президентом организации – это так, цветочки. Всего-навсего начало.