Почему в Донбассе сегодня возможно все, кроме настоящего перемирия

Договорились договариваться. Эти два слова могли бы заменить все двенадцать пунктов соглашения о перемирии в Донбассе, подписанного в Минске. Публикация текста на сайте ОБСЕ вызвала бурю эмоций и в Украине, и в Европе, и в России.

Похоже, Минские соглашения специально написаны так, чтобы их можно было понимать по-разному. Например, первый пункт: "Обеспечить незамедлительное двустороннее прекращение применения оружия". О каких именно сторонах идет речь? Об Украине и мятежниках? Об Украине и России? Об Украине, России и мятежниках? Нет, стоп! Это же уже три стороны. Или десятый пункт: "Вывести незаконные вооруженные формирования, военную технику, а также боевиков и наемников с территории Украины". О чем это? Российские военные, которые находятся на украинской территории и ведут боевые действия против наших вооруженных сил, законны или как?

Судя по имеющимся крохам информации, текст Минского соглашения родился как результат "психологической битвы" даже не трех, а четырех сторон: Украины, РФ, ОБСЕ (чей представитель Хайди Тальявини, конечно, не подконтрольна какому-либо национальному правительству, но, как утверждают знающие люди, примерно одинаково прислушивается к фрау Меркель, мистеру Обаме и господину Путину) и, наконец, так называемых мятежников. Причем для Москвы главным было не допустить официального признания участия в войне российских войск. Отсюда и отсутствие упоминаний о российских военных на нашей земле.

Некоторые источники утверждают, что украинская сторона сняла упоминание о войсках РФ в ответ на согласие Москвы признать за мятежниками власть только над де-факто захваченными территориями. Отсюда якобы пункты 3 и 9, в которых говорится, что некий "особый статус" должен касаться только "отдельных районов" Донецкой и Луганской областей.

Но опять же заметим: этот особый статус должен быть принят Верховной Радой в виде специального закона. И этим же правовым актом должны быть предписаны немедленные выборы местных властей. То есть "народные республики" согласны подчиниться общеукраинскому законодательству? Сами мятежники уверяют, что нет. Человек, называющий себя "премьером ДНР", заявил российской прессе, что никакого особого статуса в составе Украины народ Донбасса не хочет, а желает полной независимости.

Но это идет вразрез с официальной позицией Кремля. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков на прошлой неделе срочно опроверг распространенное российскими и украинскими СМИ толкование слов Путина о "новом государственном устройстве" для так называемой Новороссии. Путин и впрямь совершенно явно заявлял о государственном устройстве Украины как таковой, а не какой-то эфемерной Новороссии. Российский президент говорил об устройстве Украины, которое удовлетворит РФ.

Путину нужна гиря на ногах Украины, стремящейся к Западу. Пусть этой гирей станет хоть бы часть Донбасса, которой дадут некий особый статус, позволяющий тамошним лидерам влиять на внешнюю и бюджетную политику всей нашей страны. Кем бы ни были эти лидеры, если позволить на захваченных мятежниками территориях упомянутые в Минском соглашении "выборы", они будут послушны Кремлю. И подобные "выборы" — только начало. Глава российской дипломатии Лавров в очередной раз повторил известное требование к Киеву провести некую "конституционную реформу".

Увы, в этой истории действуют не две стороны, и даже не три. "Народные республики" — это порождение военной силы, и, что бы ни утверждали в пресс-службе АТО, математическое большинство среди вооруженных мятежников составляют уроженцы Донбасса. Это значит, что не только "республики" в Донецке и Луганске зависят от России, но и Россия зависит от них.

Эти люди наверняка понимают, что их Новороссия нежизнеспособна, но именно поэтому они крайне заинтересованы в эскалации конфликта с Киевом. Заложник собственной пропаганды о "защите соотечественников", Кремль просто вынужден будет предоставлять им поддержку. А если хотя бы часть Донбасса объявит о "государственности", то именно России придется ее содержать.

Конечно, это невыгодно Москве. Но может ли РФ это запретить? И может ли она отказать в подобной просьбе? Такой отказ подорвал бы всю квазиимперскую идею, на которой держится нынешняя российская власть.

Так что нынешнее прекращение огня означает лишь передышку. Когда и чем она закончится, неизвестно. Это может быть переворот в Киеве, если Украина сломается во время неизбежных зимних проблем. Это может быть прямая военная агрессия России на любом из возможных направлений. Это может быть возобновление полномасштабной войны в Донбассе. Наконец, это может быть отказ Украины от Донбасса или его части.

Чего пока, увы, не может быть, так это мира. Все стороны и в самом деле хотят мира. Но все — на своих собственных условиях. А эти условия непримиримы.