Уполномоченный по правам человека Валерия Лутковская в интервью Фокусу рассказала о своей роли в деле Юлии Тимошенко, в чем она не согласна с экс-главой МВД Юрием Луценко, а также будет ли она продолжать судебную тяжбу с народным депутатом Александрой Кужель
В последний год работы ваша предшественница Нина Карпачева опубликовала отчет, согласно которому в 2011 году из числа народных депутатов к омбудсмену чаще всего обращались представители оппозиции — свыше 70%. При вас эта пропорция поменялась?
Мы не делим депутатов по представительству той или иной политической силы. Всего от народных избранников в этом году мы получили 212 обращений (1,8% общего числа жалоб). Если и существует перевес обращений одной политсилы по отношению к другой, то он несущественный.
Сколько обращений и запросов, связанных с делом экс-премьера Юлии Тимошенко, к вам проступало?
Было два обращения от группы народных депутатов. Еще два от самой госпожи Тимошенко, одно из них пришло до того, как я вступила в должность. Она жаловалась на условия содержания, и поскольку вопросы оказания адекватной медицинской помощи и обеспечения надлежащих условий содержания входят в сферу нашей компетенции, было открыто производство по данной жалобе.
Чем ограничивается роль омбудсмена в процессах, подобных делу Юлии Тимошенко? На какую помощь она может рассчитывать?
В таких процессах институт омбудсмена эффективен, когда речь идет об условиях содержания и оказании медпомощи. Мы объявили о полной деполитизации, а значит, попытки использовать омбудсмена в политических спекуляциях будут неэффективными. И тут уместно сравнить два дела: Тимошенко и Луценко. В случае, когда речь идет о реальной жалобе на условия содержания, на непредоставление адекватной медпомощи и при этом нет желания политически манипулировать омбудсменом, Уполномоченный может быть эффективен. И яркий пример тому — дело Юрия Луценко. В деле госпожи Тимошенко все сигналы проверялись, в том числе и жалобы, что видеонаблюдение нарушает право на личную жизнь. Мы приехали без предупреждения в харьковскую больницу, (где проходит лечение экс-премьер. — Фокус), о нашем визите не знали даже в пенитенциарной службе. Проверка показала, что видеонаблюдение не вмешивалось в ее личную жизнь, так как оно прекращалось в моменты проведения медицинских манипуляций, расположение видеокамер было жестко регламентировано, и никаких камер в туалете и душевых не было.
Вы поверили на слово? Как это можно проверить?
Это было легко проверить. Нам говорят, что на время медпроцедур видеонаблюдение прекращается. Мы спрашиваем: "Как?" Отвечают: "Надеваем на камеры колпаки". Мы говорим: "Покажите, как". Нам указывают на лестницу, стоящую рядом. На нее поднимается сотрудник, привычным движением накидывает колпаки. Этот процесс фиксировался в журнале. Время процедур Тимошенко совпадало со временем, внесенным в журнал. У меня нет оснований не верить.
Звучит неубедительно.
А что вы хотите еще в виде доказательств? Видеонаблюдение не архивировалось, то есть не сохранялось. Проверить по видеозаписи, что здесь оно прекращается, а тут начинается, невозможно.
Другими словами, не найдя подтверждения, вы усмотрели политическую манипуляцию со стороны Юлии Тимошенко или ее сторонников.
В таких делах мы не даем субъективных оценок. Мы лишь проверяем факты, фиксируем увиденное и предоставляем возможность всем самостоятельно делать выводы. То есть мы стали неинтересны как объект манипуляций. Могу лишь добавить, что по состоянию на сегодня жалоб нет. После январского визита было единственное обращение госпожи Тимошенко о присутствии представителя Уполномоченного при доставке в суд. Представитель был, но доставка не состоялась. На этом история закончилась, но производство нами не закрыто, так как жалобы могут поступать и в дальнейшем.
А в деле Луценко политической составляющей не увидели?
Желания политически манипулировать омбудсменом ни у него, ни у его защиты не было. В той ситуации действительно существовала необходимость нам включиться. Имелись жалобы защиты на условия содержания и предоставление медпомощи. На сегодня производство закрыто.
Юрий Луценко считает глупостью ваше заявление о том, что Юлию Тимошенко можно лечить в Германии лишь в случае принятия парламентами двух стран межгосударственного договора. И ссылается на действующее Соглашение о правовой помощи между Украиной и европейскими институциями, по которому можно выписать процедуру ее отправки на лечение за рубеж.
Соглашение регулирует иные вопросы. К примеру, если лицо находится на территории Германии, а его нужно допросить как свидетеля на территории Украины, то включается механизм правовой помощи. Тогда Генпрокуратура может обратиться к соответствующему органу в Германии с просьбой провести допрос. Но этот механизм не имеет никакого отношения к ситуации, которая складывается сейчас в деле Тимошенко.
А что можете сказать относительно позиции защитника экс-премьера Сергея Власенко? Он со ссылкой на конкретные статьи утверждает, что закон гарантирует заключенным права, которые имеют остальные граждане Украины, и предусматривает лечение украинцев за рубежом без ограничений.
Он не до конца цитирует статью 7 Уголовно-исполнительного кодекса, по которой осужденные имеют все конституционные права, за исключением ограничений, определенных законами и установленных приговором суда. А статья 36 "Основ законодательства Украины о здравоохранении" действительно предусматривает лечение граждан Украины за рубежом, но только в тех случаях, когда невозможно предоставление медпомощи в отечественных клиниках.
Если ваша роль в деле Тимошенко ограничена единственным вопросом, логично закрыть производство. Когда собираетесь это сделать?
Производство обычно закрывается после того, как человек либо получил медпомощь, либо закончил отбывать наказание. В деле Тимошенко оно будет открыто, пока она не закончит лечение.
Что именно должна сделать украинская власть, чтобы выполнить решение Европейского суда по правам человека по делу Тимошенко, который признал незаконность ее ареста?
Государство, исполняя любое решение ЕСПЧ, должно осуществить три действия. Во-первых, уплатить сумму сатисфакции, если она определена в решении. Но она в данном решении не определена. Во-вторых, предоставить возможность судебного пересмотра решения — но это компетенция украинского суда. В-третьих, изменить законодательство, дабы не было аналогичных нарушений в будущем. Это условие выполнено со вступлением в силу нового УПК.
Судебный пересмотр в компетенции Верховного суда?
По процедуре предусмотрено, что после решения о нарушении прав человека гражданин имеет право обратиться в суд о пересмотре ранее принятых решений. Далее Верховный суд определяет, было ли нарушение, зафиксированное в решении ЕСПЧ, определяющим для правосудия в целом. И решает, отменять ранее принятый вердикт по сути или нет. Но при этом 5 статья (Конвенции, по которой Евросуд установил нарушение прав. — Фокус) имеет одну особенность — ее действие заканчивается в тот момент, когда вынесен приговор судом первой инстанции. То есть сегодня нарушения, констатированные ЕСПЧ, неактуальны в деле Тимошенко.
Народный депутат Александра Кужель заявила, что вы получили свою должность коррупционным способом — благодаря тому, что приходитесь сестрой жены тогдашнего министра юстиции Александра Лавриновича. Вы подали на нее в суд, но он разрешил Кужель не извиняться перед вами за свои слова. С вашей стороны есть еще претензии к Кужель?
Процесс не завершен, кассационная жалоба подана. Мне кажется, это одно из тех решений, которое стоит заносить в учебники. Суд решил: поскольку информация о том, что Лутковская приходится родственницей Александру Лавриновичу не является негативной, ее необязательно опровергать. Несомненно, это "позитивная" информация и для меня, и для Александра Лавриновича, хотя и не соответствует действительности — наши семьи не пресекаются в генеалогическом древе.
С чем связываете уменьшение жалоб на пытки в милиции?
Новый УПК повлиял на то, что явка с повинной не считается доказательством в суде, а значит, отпала необходимость ее выбивать. В основном обращения касаются действий пенитенциарной службы или отголосков прежних привычек. Жалобы на пытки остались, но они касаются времени до ноября 2012 года — даты принятия нового УПК. К примеру, за восемь месяцев 2012 года к нам поступило 273 жалобы на пытки в милиции, в этом году за аналогичный период мы получили 156 обращений.
Много жалоб на бездействия милиции?
Это стабильный показатель, за 8 месяцев поступило свыше 2500 обращений. Есть жалобы на участковых, ненадлежащим образом отреагировавших на ту или иную ситуацию. Или на следователей, которые нетщательно или предвзято расследуют преступление. Имеются жалобы на оперативные закупки.
Дмитрий Орлов, Фокус