Профессор МГУ Наталья Зубаревич рассказала Фокусу, что ждет дотационный Крым в составе России и почему бесполезно бодаться с "крымнашистами"
Фрагмент программы российского канала РБК-ТВ с участием директора региональной программы Независимого института социальной политики Натальи Зубаревич стал хитом YouTube. Пока российский эксперт давала неутешительный для Крыма прогноз, выражение лица ведущего программы на глазах телезрителелей менялось — от легкого недоумения до изумления.
"Фактически мы закончили 14-й год с Крымом как с самым дотационным субъектом Российской Федерации, — спокойно объясняла Зубаревич, пока на экране демонстрировались кадры фейерверка на праздничном митинге в Крыму под триколорами. — 125 миллиардов — это чистый трансферт из федерального бюджета. С регионом, в котором уровень дотационности, если считать по-честному, 85%. Это между 87% Ингушетии и 82% — Чечни".
На последний вопрос - "можем построить Крым?" - Наталья Зубаревич ответила однозначно: "До конца 2010-х – нет. Экспертный ответ. Очень жесткий. Нет. А дальше – помните старую присказку – либо ишак, либо падишах".
Чуда не случилось
В эфире РБК вы рассказали, что Крым — территория собеса.
— Да. 42% всех расходов на Крым — это расходы на социальную защиту, туда зашиты доплаты к зарплатам, надбавки к пенсиям. Это очень большие суммы.
Принимая решение о включении Крыма в состав России, российское руководство не учитывало этого?
— Ответ очень простой. Экономика вообще не присутствовала при принятии этих решений. Это геополитические решения, к экономическому анализу они не имеют ни малейшего отношения. Так же, как и решение об инвестициях из бюджета в электроэнергетику.
Решение о строительстве моста через Керченский пролив из этого же ряда? Есть ли будущее у этого проекта?
— Понятия не имею. Генподрядчик назначен, даже будут какие-то экологические изыскания под этот проект. Но это же небыстрый процесс: строительство займет два-три-четыре года. Я предполагаю, что мост построят. Заберут деньги из других мест, но построят.
Появление моста может оживить экономику региона?
— Мы про Россию ничего не понимаем — неизвестно, что будет через два года, а вы про Крым спрашиваете. "Собес" сократят, в этом я ни секунды не сомневаюсь. Насколько я знаю, уже начали рубить надбавки. А в отношении важнейших инфраструктурных проектов — обеспечения автономного электроснабжения и моста, думаю, что деньги найдут даже при плохом состоянии российского бюджета.
Какие отрасли крымского хозяйства вам кажутся перспективными?
— Понятно, что рекреация. Но для этого нужны потребители и инфраструктура. Пока с инфраструктурой очень плохо. А потребители — когда россияне капитально обеднеют, к чему дело идет, Крым окажется для них более привлекательным местом отдыха, потому что Сочи и Кавказ станут не по карману. Но опять же, все упирается в инфраструктуру.
Понимаете, здесь есть вещи иррациональные. Россия — очень северная страна, поэтому отношение к таким теплым местам особое. При беднеющей России Крым становится местом, замещающим родной Северный Кавказ. Но я сомневаюсь, что он будет дешевле. В Крыму все с такой скоростью дорожает, что мы поменяем шило на мыло. Хотя, что называется, не свое взяли, люди будут ехать.
Жители постсоветского пространства – неубиваемая публика. Способ как-то заработать находят очень многие
Я там был в январе, и мои приятели, приехавшие из Москвы, говорили, что по ценам он уже догнал столицу, а по некоторым позициям и перегнал ее.
— Верю. Все ведь надо завозить, бюджет дотирует очень сильно. Доля расходов на экономику в бюджете Крымского федерального округа — 15%. Половина этой суммы — дотации на топливно-энергетический комплекс: это и электроэнергетика, и поставки топлива. Если будет дотироваться меньше, цены еще быстрее пойдут вверх. Такое ощущение, что по ценам Крым догонит остальные регионы в течение года-полутора, если уже не догнал по многим параметрам. Чудес в экономике не бывает.
В Крыму малое предпринимательство было достаточно развито: люди жили за счет курортного сезона, торговли.
— Расслабьтесь. Все поступления от малого предпринимательства в 2014 году составили меньше 900 млн рублей при бюджете Крыма в 159 млрд рублей. То есть доля налоговых поступлений от малого бизнеса стремится к нулю. Это полпроцента — значит, люди в теневке сидят.
Возможно ли оживить деловую активность на полуострове?
— Не раньше чем получится сделать это в России, потому что в России тоже сжимается малое предпринимательство. Только после этого получится и в Крыму. Не бывает отдельных потемкинских деревень на фоне ухудшающегося инвестиционного климата в Российской Федерации. Но жители постсоветского пространства — неубиваемая публика. Способ как-то заработать в неформальном секторе находят очень многие.
Я хорошо помню, как год назад крымчане потирали руки, ожидая, что Россия сделает из Крыма витрину. Этим мечтам не суждено сбыться?
— Не получится никакой витрины. Витрина возможна, когда вы делаете особые инвестиционные условия, создаете особую зону. Но весь мировой опыт особых зон говорит нам об одном: должен прийти глобальный инвестор. Вопрос: кто придет глобально в Крым? Ответ: никто. Все, тема закрыта. Вдруг переместить в Крым российские инвестиции, которые падают третий год подряд, тоже не удастся. Крупные инвесторы не пойдут, потому что все они игроки глобального рынка, они под санкции попадут. Сейчас все маскируются внучатыми, дочерними компаниями, чтобы хоть что-то там проинвестировать. Крым — территория бюджетных инвестиций или госкомпаний, которым терять нечего и они уже под санкциями.
Меньше смотрите телевизор
Вас не удивила реакция ведущего во время эфира на РБК? Он очень растерялся, хотя, в принципе, вы говорили вещи, очевидные для любого здравомыслящего человека.
Вопрос: кто придет глобально в Крым? Ответ: никто. Все, тема закрыта
— Нет. Совет: меньше смотрите телевизор, больше считайте цифры, они открыты и доступны. Тогда голова будет как-то более адаптирована к реальности.
Почему об этих вещах не принято говорить в России?
— В российском массовом сознании произошла очень сильная активизация двух форматов. Постимперского синдрома, о котором мы думали, что им переболели, — но нет, он очень легко оживляется. И образа врага, который исторически свойствен русскому национальному сознанию: кругом враги, а мы здесь защищаемся. У людей в таком состоянии начинают работать фильтры. Они не воспринимают информацию, которая не укладывается в их картину мира. Тут не надо ругаться, это бессмысленно. Просто надо понимать, что так устроено человеческое сознание.
Другое дело, что этот диссонанс не может быть вечным. Либо картина мира поменяется — что вероятнее, либо исчезнут те, кто дает эту более адекватную информацию, — чего я тоже не исключаю. Россия больна. И Украина нездорова. К этому надо относиться более спокойно. Бодаться, ругаться бессмысленно, надо спокойно, мягко объяснять, чем я и пытаюсь заниматься.
Вы не боитесь за это пострадать?
— То, что я рассказываю, — это данные Федерального казначейства, они находятся в открытом доступе. Меня никто не может ни за какое место ухватить, я могу показать на сайте казначейства, откуда берется эта информация.
Экономическая часть российской власти все это знает. В российской экономической власти сидят умные, хорошо информированные люди. Но проблема в том, что они не могут влиять на принятие решений, система устроена так, что у них нет права голоса. Они вынуждены расхлебывать результаты принятия решений.