Встряхнулись сами, встряхнули Европу. Что дал Украине месяц военного положения

Разобраться, что дало стране военное положение Фокусу помогли военные и политические эксперты.

Превентивная мера против угрозы нападения

О целесообразности введении военного положения политики спорили с 2014 года. За – неприкрытая аннексия Крыма и военное вмешательство России в события на востоке. Против – ограничения прав и свобод, которые позволяет использовать закон о специальном режиме, невозможность проводить выборы и передача военным, не имеющим опыта государственного управления, властных функций.

Исход дискуссии решили события 25 ноября, когда Россия открыто, с использованием боевой авиации атаковала украинские корабли – буксир "Яну Капу", бронированные катера "Бердянск" и "Никополь", которые совершали плановый проход из Черного в Азовское море через Керченский пролив. "Яну Капу" протаранили, "Бердянск" обстреляли из пушек. Все три судна были захвачены в плен. Экипажи, включая троих раненых моряков, взяты под стражу и заточены в российское СИЗО по обвинению в незаконном пересечении границы.

Кремль до сих пор пытается представить эти события как рядовой пограничный инцидент. В то время как даже российские морские эксперты признают, что украинским кораблям не могли отказать в проходе через Керченский пролив. Азовское море по договору от 2003 года является внутренним для двух государств. Территориальные претензии одного из них не имеют юридической силы.

Но не только Азовский конфликт стал отправной точкой для введения в Украине военного положения. Были другие сигналы, вынуждающие Украину взяться за ножны.

– Россия формировала боевые группы на северо-восточном направлении и на Мариупольском, – говорит политик Тарас Чорновил. – Это достоверные данные разведки. Удар на первом фланге должен был стать отвлекающим маневром. Основные ударные силы Кремль намеревался направить на Мариуполь, Бердянск и другие города Азовского побережья, чтобы проложить сухопутный коридор от захваченной территории Донбасса в Крым. Была прямая угроза нападения, и она не снимается до сих пор. Введение военного положения стало той превентивной мерой, которая привлекла к Украине внимание мира и сдержала тайные планы противника.

Мариуполь защищен

Закон о режиме военного положения дает право президенту как верховному главнокомандующему упразднять его досрочно, но ничего не говорит о праве на продление ВП. Когда истекает срок закона, вся процедура должна начинаться сначала – обращение в СНБО, представление в Верховную Раду, споры с трибуны, голосование.

– Нельзя исключать, что Россия начнет агрессию в новогодние праздники. Если бы закон о военном положении не приняли в ноябре, нам пришлось бы все делать с "нуля" – отзывать депутатов с рождественских каникул, разыскивать их по заграничным курортам. Представьте, сколько бы на это потребовалось времени, когда счет идет на часы, – говорит Тарас Чорновил. – Сегодня благодаря ВП основные приемы действия армии отработаны, наши военные части готовы к отражению возможной атаки. Произошла передислокация войск, на Мариупольском направлении – в зоне возможного прорыва – усилены боевые позиции, развернуты дополнительные системы ПВО.

Эксперт отмечает, что дали свой результат и сборы резервистов первой очереди, которые были объявлены в рамках военного положения.

– Проверена, во-первых, готовность военкоматов к оповещению, сбору и мобилизации резервистов, во-вторых, мы увидели, что бывшие бойцы готовы снова стать в ружье, – отмечает политик. – Многие участники АТО, услышав об учебных сборах, сами пришли на них, не дожидаясь вызовов.

Из недостатков Тарас Чорновил отмечает непроработанную логистику. В режиме военного положения все основные магистральные железнодорожные и автомобильные пути переходят в управление Министерства обороны. Но в том компромиссном варианте, на который пошли депутаты – введение ВП только в десяти приграничных с Россией областях, – это невозможно было сделать.

Гражданские администрации и военные штабы увидели друг друга

То, что украинская армия сейчас находится в полной боевой готовности, подтверждает и известный военный эксперт, бывший замначальника Генерального штаба Игорь Романенко. По его мнению, военное положение качественно изменило нашу оборонную сферу.

– Первое и архиважное – это быстрая реакция Украины на вооруженную агрессию России. Мы показали, что можем и умеем оперативно решать вопросы своей безопасности. Второе и не менее важное — в десяти областях Украины гражданские администрации начали взаимодействовать с военными штабами. Хотя бы на уровне передачи документов и их изучения. Это немного похоже на военную игру, но, тем не менее, прошла тренировка на случай критической ситуации, – говорит генерал-лейтенант запаса. – Я знаю, что опыт такого взаимодействия передавался и в регионы, которых военное положение не коснулось. Все встряхнулись на пятом году фактической войны.

Эксперт также отмечает, что военное положение позволило перевести мощности военно-промышленного комплекса на работу в три смены.

– Это позволило увеличить число подготовленной для армии техники. 200 единиц передаются в войска благодаря мерам, которые предусматривает ВП, – отмечает Игорь Романенко. – Причем 100 единиц из этого количества, об этом открыто говорил министр обороны Степан Полторак, подготовили всего за две недели режима военного положения. Планы были рассчитаны на два месяца, депутаты ужали их до одного, но и этого оказалось достаточно для качественных изменений.

Мирное население принятый указ о ВП 26 ноября не коснулся никак. Напомним: ни комендантского часа, ни временной конфискации автомобилей или жилых помещений в пользу армии в помине не было. Но слово "встряхнулись" уместно и здесь, считает Игорь Романенко. Гражданские управленческие структуры изучили 24 пункта военной опасности, а простой обыватель благодаря активности СМИ хотя бы ознакомился с особенностями ВП и возможной практикой его применения.

– В повышенную боевую готовность приведена не только армия, а все силовые подразделения – пограничники, полиция, Нацгвардия. Взаимодействие отработано.

Слово "война" встряхнуло Европу

Отдельной чертой можно подвести внешнеполитические итоги. Украинско-российский конфликт тянется так долго, что наши зарубежные партнеры привыкли к нему и практически перестали замечать. Минские переговоры тоже превратились в перманентный процесс и больше не будоражат западное общество. А вот слова "война", "военное положение" здорово встряхнули Европу и заставили напомнить об угрозе, которая зреет в самом ее центре.

– О новых санкциях для России заговорили в США. Даже Италия, которая имеет право открыть дискуссию на предмет урезания санкций и собиралась это сделать, теперь вынуждена отступить. Санкции продлили на уровне послов государств. Теперь мы имеем минимум полгода гарантий в этом вопросе, – констатирует Тарас Чорновил. – Если Италия снова заявит о желании дискутировать, понадобиться еще порядка шести месяцев. То есть об урезании санкций можно будет говорить только к концу 2019-го.

В Европе и США осознали, что проблема Керченского пролива, которой раньше как бы не существовало, есть. И обострил ее ни кто иной, как Кремль, отказывающийся выполнять международные договоры. В ближайшее время, как сообщил секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов, Украина намерена совершить еще один проход из Черноморского бассейна в Азовский.

– Секретарь СНБО открыто сказал, что мы рассчитываем на поддержку стратегических партнеров, – отмечает Игорь Романенко. – А надо помнить, что Америка и Британия как морские державы очень принципиальны в вопросах свободы судоходства. Конечно, корабли НАТО сопровождать наши суда не станут. Но к походу украинских кораблей будет приковано внимание мира. Мы обеспечим все заявки, организуем видео-, аудиофиксацию. И если россияне снова преградят путь, нарушения договоренностей с их стороны, имперские замашки получат адекватную международную оценку. Россия не может претендовать на Азовское море, и этого ей не позволят.

Политика или оборона

На политическую жизнь внутри страны военное положение не оказало большого влияния, считает бывший вице-премьер министр по вопросам Европейской интеграции Олег Рыбачук.

– Думаю, что инициаторы ВП рассчитывали на несколько другой политический сценарий. Тем не менее за этот месяц мы наконец-то начали то, что должны были делать четыре года назад — сводить войска и отрабатывать действия на случай полномасштабного военного вторжения, – говорит Олег Рыбачук. – Поздно – это лучше, чем никогда. Хотя что такое один месяц? В бочку меда влили "ведро" войны, и оно растворилось.

Однако продолжать военное положение в том виде, в котором оно было объявлено, нельзя, считает эксперт.

– Это политический проект, а мы должны сосредоточиться на оборонных программах, секторе внутренней безопасности. Подтянуть спецслужбы, создать единый контрразведывательный центр, куда бы стекалась разная информация. У нас несколько служб имеют свои разведывательные подразделения, но они друг с другом не связаны и фактически не контактируют. Скорее конкурируют в вопросах крышевания контрабанды, и это пора прекращать. Я считаю, что нам необходимо разработать и принять новый, более демократичный закон о военном положении, который бы не содержал такого большого ограничения прав, как нынешний, но требовал бы от военных участия во внутреннем управлении страной и постоянной готовности к сопротивлению внешним угрозам. Такой закон можно принять в долгосрочное действие.

Однако об этом, считает эксперт, можно будет говорить только после выборов. Если до весны удастся сохранить нашу зыбкую стабильность.