Патриарх Кирилл на суде в Гааге: есть ли перспективы?

Сообщение о преступлении

В начале апреля 2022 года, когда в Украине шел второй месяц войны, патриарх Кирилл выступил с речью в храме Вооруженных сил РФ.

"Если в мирное время это можно объяснить какими-то привилегиями или материальными соображениями, то в военное время служба в вооруженных силах — это настоящий подвиг. Служба требует готовности от каждого, кто принял присягу, защищать родину, не жалея жизни своей", — сказал он. Уточнив: благодаря действиям русских военных "решится судьба России", а "народы святой Руси" сейчас страдают из влияния "внешних сил".

Эти слова в Украине восприняли как призыв к ведению войны, обратив внимание на то, что ранее Кирилл не реагировал на обстрелы Мариуполя и массовые убийства в Киевской области.

На днях правозащитная организация "Права человека без границ" (Human Rights Without Frontiers) с главным офисом в Брюсселе попросила Международный уголовный суд в Гааге привлечь патриарха Кирилла к ответственности. Причина – возможное соучастие в военных преступлениях и преступлениях против человечности, которые совершали и совершают российские вооруженные силы в Украине. Соответствующее заявление юристы направили прокурору Международного уголовного суда (МУС) Кариму Хану.

В представлении собрана информация из открытых источников – в первую очередь публичные заявления патриарха Кирилла. Кроме того, указывается, что сразу после инаугурации президента РФ Владимира Путина в 2000 году между ним и патриархом Кириллом состоялось негласное соглашение, согласно которому "Путин поддержал восстановление былой славы Церкви и строительство многочисленных храмов, а Кирилл бы обеспечил ему дипломатические связи и поддержку народа России".

Путь в Гаагу

Юрист Украинской правовой консультативной группы Виталий Хекало объясняет, что любая общественная организация может подготовить представление и собрать материалы для Международного уголовного суда. Ранее и украинские общественные организации готовили подобные об агрессии РФ. Дело суда – рассматривать или нет. Если прокуроры увидят возможные доказательства преступления, откроют производство и будут расследовать. Если нет конкретики – могут оставить без рассмотрения.

"По тем материалам, которые размещены на сайте организации, можно увидеть, что юристы, готовившие их, не проводили опросы свидетелей, не были на месте событий, не собирали доказательства – не посещали службы, не слушали проповеди, а пользовались информацией из открытых источников, что может выглядеть не очень убедительно и поверхностно", – обращает внимание Хекало.

В то же время юрист вспоминает, что тема публичных выступлений уже звучала в Гааге в контексте дела о геноциде в Руанде.

"Гражданин Италии Жорж Руджу, который работал на местной радиостанции, заявлял о необходимости совершать насилие одной этнической группы над другой (радиоведущий призывал народность хуту убивать их сограждан народности тутси — Ред.). И это был призыв к таким действиям, — вспоминает Хекало. – Если же посмотреть на указанные в представлении заявления, то нельзя сказать, что они содержат прямые призывы к насилию в отношении украинцев. Возможно, завуалировано звучали подобные идеи, но не открыто. Думаю, пока доказательств недостаточно, чтобы обвинить церковь в причастности к военным преступлениям".

Хекало говорит, что описанные в представлении действия больше похожи на преступление агрессии: "Можно услышать заявления со стороны церкви, что Россия должна войти на православные территории, установить свои правила, освободить их от влияния Запада, восстановить свои права. Такие аргументы подходят для обоснования преступления агрессии, а не военных преступлений". А преступление агрессии – это не компетенция Международного уголовного суда.

В то же время роль РПЦ в войне в Украине еще будет исследована. В этом уверена юристка-международница Катерина Бусол.

"Для этого будет проведен анализ многих выступлений и заявлений, и это кропотливая работа. Надо понимать, какие именно преступные действия последовали, если последовали, после слов о "священной войне", Киеве как "матери городов русских" и необходимости его освободить, – говорит она. – Думаю, когда мы говорим о религии, то надо посмотреть на события в Украине и с другой стороны. Мы знаем о случаях нападений на представителей Православной церкви Украины и греко-католиков (известно о минимум десяти похищениях). Интересно посмотреть, как на них реагировала Русская православная церковь, что говорила накануне. Я не говорю, что ответственность Кирилла не надо изучать или невозможно доказать, но должен быть куда более широкий набор фактов. МУС важно не просто выдать ордер на арест, но и быть максимально уверенным, что этот ордер влиятельный, как с точки зрения перспектив задержания, так и привязки его действий к конкретным преступлениям".

Другие санкции

Украинские религиоведы отмечают: церковь в России тесно связана с государством.

"Церковь – часть государственного аппарата, которая обслуживает его интересы, – уверен религиовед Игорь Козловский. – От христианства мало осталось, потому что христианство предполагает, что мы эмпатично относимся к людям любых вероисповеданий, национальностей. Призыв благословлять войну противоречит самой сути христианского учения". Его коллега Виктор Еленский напоминает, что патриарх Кирилл с самого начала своего правления отстраивал собственную вертикаль власти и налаживал контакты с Кремлем. Он – обязательный гость на мероприятиях государственного уровня, как премьер РФ Михаил Мишустин или министр обороны Сергей Шойгу.

Об участии патриарха РПЦ в политической жизни говорят и европейские чиновники, которые ранее вспоминали о введении санкций в отношении граждан РФ. В частности, министр иностранных дел Литвы Габриелюс Ландсбергис говорит, что Литва призывает Евросоюз ввести санкции и против патриарха Кирилла. А тем более имущество в ЕС у него есть. В 2019 году российская "Новая газета" писала, что патриарх Кирилл владеет, например, шале в Швейцарии под Цюрихом, а его состояние оценивается в 4-8 миллиардов долларов — сбережения хранятся в банках Швейцарии, Италии и Австрии.

Но санкционная история, как и возможный путь в Гаагу, для предстоятеля Русской православной церкви может быть долгой. Главная преграда – не деятельность или высказывания патриарха, а процедура. К нему в мире отношение как к религиозному деятелю, который действует независимо. И в Москве это понимают. Там уже прокомментировали инициативу о санкциях, назвав все подобные угрозы вмешательством в церковные дела.

"Введение санкций против религиозных лидеров – это нонсенс, отказ от здравого смысла", – заявил "Интерфаксу" глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда. Информацию о Гааге в РПЦ не комментируют.