История заместителя командира БМП-2 93-й отдельной механизированной бригады Михаила Кизилова, который шел на переподготовку, а попал на войну
В середине марта началась первая волна демобилизации. Домой возвращаются военные, прослужившие в зоне АТО год. Таковых более 35 тысяч.
Война меняет человека. Кого-то к лучшему, кого-то, будем откровенны, к худшему, всех — по-разному. Чтобы понять, в чем суть этих перемен, журналисты Фокуса поговорили с теми, кто уже вернулся с войны, а также с бойцами, которые считают часы в ожидании приказа о демобилизации.
30 лет, рядовой, наводчик-оператор БМП-2, заместитель командира боевой машины 93-й отдельной механизированной бригады. В мирной жизни был металлургом
Со дня на день должен прийти приказ о демобилизации. Это будет вторая демобилизация в моей жизни. Первый раз, помню, я часы считал — сколько служить осталось. Рвался домой. А сейчас не считаю, не задумываюсь — других забот хватает. Не придет приказ — что ж поделаешь… Хочется, конечно, к жене, к ребенку. Хотя я не знаю, где я теперь комфортнее себя чувствую — дома или здесь. Дома придется всего себя заново собирать, перестраиваться, а здесь привычно. Боевые товарищи, ответственность, адреналин, привычное напряжение. Дома же — тишина. А тишина для меня теперь — это головная боль, места себе не нахожу.
Голова болит. Месяц назад к нам мина прилетела, в дом, где мы тогда стояли. Ранения нет. Но начала голова болеть. Когда обстрелы — еще ничего, а вот затишье — и опять болит. Ходил к доктору, он выписал успокоительное. Когда вернусь домой, будет две главных проблемы: перебороть тишину и заново найти свое место в обществе.
Удастся ли вернуться на работу — не знаю. Слышал, что Днепропетровский трубный завод, где я числюсь, простаивает. Всех армейских выплат, а там несколько тысяч гривен должно быть, хватит на то, чтобы прожить месяц. У нас же ребенок маленький, а цены сейчас на все — сами знаете… Да и я себе вещи уже год как не покупал. Не буду же я на гражданке ходить в камуфляже и берцах. Значит, опять расходы. Думаю об этом, созваниваюсь иногда со знакомыми, советуюсь. Есть вроде бы две вакансии, одна в металлургической компании, другая — в охранной фирме. Посмотрим.
Сейчас всем сложно. Еще летом, помню, ребята на фронте строили планы на мирную жизнь. Рассказывали о том, кто где работает, кто-то с кем-то даже планировал совместный бизнес устроить. А сейчас тот, кто до войны был, скажем, малым предпринимателем, уже давно свой бизнес потерял. И все эти разговоры утихли.
"Обмануть меня теперь сложнее. Раньше кто-нибудь мог мне лапшу на уши повесить, а теперь я, бывает, поговорю с человеком и уже вижу, кто передо мной"
Жена говорит, что я изменился. Жестче, по ее мнению, стал, молчаливее. Наверное, это правда. То, что я видел, даже родным рассказывать не собираюсь. Лишние вопросы раздражают. Но воспоминания, боюсь, не уйдут, будут вертеться в голове. Выговориться надо — а перед кем? Многим из нас потребуется психолог.
Я и сам понимаю, что изменился. Критичнее к людям стал относиться. Но это не предвзятость, это другое. Вот, например, обмануть меня теперь сложнее. Раньше кто-нибудь мог мне лапшу на уши повесить, а теперь я, бывает, поговорю с человеком и уже вижу, кто передо мной.
Гражданские меня не раздражают. Я спокойно отношусь к тому, что кто-то ведет обычную мирную жизнь, в то время как мы воюем. Когда приезжал на побывку, заметил, что даже подвыпившая молодежь во дворе не вызывает никакой агрессии, нет желания выйти на балкон и обругать их. К пьяным, если они ведут себя нормально, тоже отношусь спокойно. Жизнь есть жизнь, она идет своим чередом.
Коробят иногда разговоры. Когда в тылу люди ругают государство, рассказывают друг другу о том, как все плохо. А как в стране, где идет война, может быть хорошо? Все кругом у них виноваты! Вот это действительно неприятно. На фронте таких разговоров меньше: каждый из нас понимает, зачем он здесь находится.
За этот год армия стала сильнее. Помню, как в первые дни мы с ужасом рассматривали технику, которую нам дали. Как однажды в дороге у БМП двигатель заклинило. Все ведь старое, убитое. А сейчас большинство машин на ходу — своими руками, как могли, восстанавливали. В армии появилось больше специалистов, инструкторов, слаженность между разными бригадами и батальонами возросла. Хотя техника все равно старая, проблем с ней много. Воюем, можно сказать, на металлоломе, но воюем.
- Читайте также: Дембель-2015: Вначале нас считали правосеками, но недолго
Передавать позиции ребятам из нового призыва не страшно. Я тут с замполитом нашим беседовал, он говорит, призыв качественный. Не было такого, как со мной, когда забрали на переподготовку, а отправили на войну. Эти уже знали, куда идут. Многим дали выбор, кто не хотел, отсеялся. По сути, пришли добровольцы.
Я горжусь украинским флагом. Лет через пятнадцать Украина станет великой державой, и я буду знать, что в этом есть и моя заслуга.