Люди не хотят, чтобы их воспитывали, — Андрей Шабанов

В юности Андрей Шабанов окончил в Одессе студию киноактера, но для начала актерской карьеры время было не самым подходящим: 1993 год, киностудия закрыта, кино не снимают. К тому же его отец — инженер до мозга костей — не понимал, зачем сыну эта профессия. После школы, чтобы подстраховаться, Шабанов поступил в два вуза одновременно: политехнический институт и государственный экономический университет. Выбрал последний, стал изучать финансовое дело.

Когда окончил первый курс, в Одессе открылась первая музыкальная FM-радиостанция "Просто Ради.О", Андрей пошел работать туда. "Нынешнему читателю, особенно юному, сложно объяснить, чем это было: ты живешь в стране за железным занавесом, и вдруг в городе появляется первая FM-радиостанция! — восклицает Шабанов. — Это было событие, волна свободного мира, которая докатилась до нас: станция, где в микрофон говорят парни, которые ходят с нами по одним улицам, они ставят западную музыку. Нас, ведущих, узнавали в общественном транспорте по голосам. Ты едешь в троллейбусе, громко разговариваешь с друзьями, тебе стучат по плечу и спрашивают: "А вы случайно не Андрей Шабанов?" Это были нереальные чувства. Все мы были локальными богами, притом что, естественно, зарплаты были невысокими".

Получив красный диплом, Шабанов проигнорировал девиз "стране нужны банкиры". Он ни дня не работал в банке и ни капли об этом не жалеет. Его и в самом деле сложно представить в кресле банковского служащего.

На "Просто Ради.О" Андрей дорос до должности генерального продюсера. В 2010 году Шабанов стал чаще ездить в Киев по работе и все дольше задерживался в столице. "Тогда мы открывали киевскую вещательную студию, до этого вещали через спутник из Одессы. Я решил запустить вечернее шоу, взял в партнеры Аню Балент, целый год в прайм-тайм обсуждали с ней животрепещущие темы, — вспоминает он. — Однажды мне позвонили с "Нового канала", пригласили прийти на кастинг в утреннее шоу, программу "Подъем". Как-то зацепился, потом мне предложили вести еще одну программу, потом еще и еще. На телевидении я реализуюсь больше как актер, чем продюсер. Мне приятно находиться перед камерой, играть — всегда же хотел сниматься в кино". При этом телеведущий замечает, что это именно актерская игра, телекартинка, как правило, не соотносится с ним настоящим: "Если ведешь юмористическую передачу, рассказываешь сплетни шоу-бизнеса, конечно, это не ты".

Сейчас Андрей Шабанов много времени уделяет собственному проекту в жанре стендап-комедии. Хотя и не исключает, что займется серьезными проектами.

Музыкальная ментальность

Рекламные доходы медиа могут многое рассказать об экономическом положении страны. Что ты скажешь об этом на примере "Просто Ради.О", дно нащупали?

— Все плохо. Но лучше, чем было в 2014-м и 2015 году: с прошлой осени мы ощущаем стабилизацию рынка. Реклама — это то, на чем бизнес экономит в первую очередь. Как только стабилизировалась ситуация с долларом и прекратились открытые военные действия, рынок сразу ожил, хотя это, конечно, не то, что было. Откровенно говоря, поводов для оптимизма нет. Мне кажется, пока в страну не пойдут зарубежные инвестиции, легче не станет, только они в состоянии оживить экономику.

Каким ты видишь контент идеальной радиостанции?

— В первую очередь — музыка. Радио слушают в автомобиле, хотя есть интересный момент: радио — единственное медиа, не требующее визуальной фокусировки, которое ты можешь потреблять, делая что-то еще: готовить еду, писать курсовую. Но кто бы что ни говорил, люди чаще всего слушают радио за рулем по дороге на работу и с работы домой. В это время человека нужно максимально развлекать. Есть люди, которые не любят много текста, им нужна какая-то фоновая музыка, хорошая подборка. Сейчас любой имеет доступ к интернету и может накачать себе идеальный плей-лист и вообще слушать iPod, но при этом человек ленив, более того, чтобы отслеживать новинки, ему надо быть прожженным меломаном, а радио делает эту работу за него. Есть и еще один момент. Когда мы проводили опросы, у людей спрашивали, зачем они слушают радио, если можно накачать свою любимую музыку, некоторые отвечают: нам интересно, что прозвучит следующим треком. То есть радио может дать тебе какую-то песенку, которую ты не слышал уже года два.

Во вторую очередь — интертейнмент, который звучит, когда люди едут в машине на работу или возвращаются домой. Мне нравятся разговорные программы, я люблю слушать обсуждение животрепещущих тем. Но как показывают наши исследования, таких людей немного.

Ты изучал медиа в Америке, стажировался там на радиостанции. Наш радиопродукт проигрывает в качестве?

— Знаешь, как бы парадоксально это ни звучало, нет. Мы же, по сути, копируем то, что делают они, и сегодня разница в производимом продукте несущественна, если мы не будем глубоко копать и говорить, что они молодцы, крутят Мика Джаггера, Muse и RHCP, а у нас есть дурацкие станции, которые ставят Стаса Михайлова или Ирину Аллегрову. Я считаю это очень субъективным, потому что хоть мне эти музыканты и не нравятся, их любят многие слушатели, и мы не можем исключать такое понятие, как музыкальная ментальность. В остальном в продукте разницы нет. Но есть существенная разница в том, что остается за кадром, как компания выглядит изнутри. Там все оптимизировано.

Я проходил практику в продакшене. На радио это звукозаписывающая студия, которая готовит рекламные ролики, например. Чтобы сделать этот ролик, мы используем трех человек: копирайтера, который напишет текст, диктора, который должен этот текст начитать, звукорежиссера, который запишет диктора и соберет этот ролик, сделает короткий аудиокусочек. Там все это делает один человек.

Переломных два года

"Наше радио" времен Михаила Козырева стало путевкой в жизнь для многих музыкантов. В Украине есть такое радио, которое помогает стартовать?

— Я бы, конечно, постучал себя в грудь и без ложной скромности сказал, что мы на "Просто Ради.О" сделали много для того, чтобы группа "Океан Эльзы" стала очень популярной в Украине. Поскольку наша аудитория — креативный класс, эта музыка очень хорошо зашла. Но однозначно сложно сказать, что есть кто-то один. Думаю, что каждая станция вносит свою лепту в продвижение исполнителей. К нам обращаются очень много рок- или инди-групп, поскольку у нас не поп-формат.

Наверняка, среди них есть достойные.

— Очень мало, но есть.

Талант себе дорогу пробьет или все-таки без связей не обойтись?

— Если у тебя перед глазами оказываются два одинаково талантливых парня, но тебе надо взять одного из них и этого одного ты знаешь или кто-то за него попросил, конечно, отдашь предпочтение ему. Но если перед тобой оказывается один талантливый парень, а другой — тупица, люди, которые переживают за качество своего продукта, никогда не возьмут тупицу, даже если за него очень сильно попросят.

Помнишь, в "Дне радио" был эпизод, когда продюсер — бывший басист объяснял, почему он продвигает попсу: послушаю, не нравится, деньги получил — нравится. По твоим наблюдениям, Украине удается вырваться из этой меркантильной "сансары" или бабло, которое можно заработать, ориентируясь на массовые вкусы, побеждает?

— Люди, которые занимаются не поп-музыкой, четко понимают, во что они ввязываются.

Поп-музыка — понятие относительное. Ту же Джамалу не назовешь альтернативным исполнителем, но и попсятины там нет.

— Мы ее творчество условно называем "музыкой со вкусом". Я уверен, что она понимала, во что ввязывается. Я не знаю, получилось бы у нее что-то наподобие того, что делают Потап и Настя, к примеру, — это очень хорошая, качественная поп-музыка для нашей территории. Вот "о, боже, какой мужчина" — это реально ужасная ресторанно-застольная музыка. Потап и Настя не такие, но они все равно считаются поп-музыкой, тот самый креативный класс ее не принимает, но принимает Джамалу. Однако ее популярность росла очень медленно. Она безумно талантливый человек, у нее достаточно сложные произведения, офигенный вокальный диапазон. Уверен, что если бы она где-то подвинулась в аранжировках, языке песен (долго пела на английском), упростила мелодии, все было бы быстрее.

То есть да, эта "сансара" дает о себе знать. Но при этом в России еще пять лет назад был хорошо развит рынок альтернативной музыки. Группа, которой нет в медийном пространстве, могла поехать во всероссийский тур, заработать хорошие деньги, потратить их на качественную запись нового альбома, опять его через интернет или еще как-то распространить. У нас негде было развиться этому альтернативному рынку, я не знаю, почему этого не произошло, но это очень обидно, конечно.

После победы Джамалы Руслана констатировала, что в этом году, благодаря отбору на Евровидение, началось переосмысление украинской музыки, перед которой стоит выбор: идти за модой или двигаться вперед, пусть и за пределами тренда, формируя свою аутентичную экзотику. Она призвала парламент обеспечить поддержку украинского контента в медиа, а украинский бизнес — инвестировать в него. Так ли это необходимо?

— Полгода назад мы обсуждали вопрос квотирования украинской музыки — и с тогдашним министром культуры Вячеславом Кириленко, и в своей компании — с продюсерами и радийщиками. Моя позиция либеральная. В США, например, нет министерства культуры, и как-то все там работает. То, что рынку нужно, он сам заберет. Спроси, к примеру, у Андрея Хлывнюка, Валеры Харчишина или Святослава Вакарчука, нужны ли им эти квоты или поддержка. Нет.

Так исторически сложилось в связи с аннексией Крыма, войной на востоке, что интерес к российскому контенту отпал, перестали приезжать артисты, а желание украинцев слушать музыку, ходить на концерты осталось. То, что последние два года сделали для украинской музыки, никакие квоты, которые вводили и раньше, никакая государственная поддержка, которая, пусть через пень-колоду, была и раньше, не сделали за все время.

Абсолютно разные аудитории

Ты сам смотришь телевизор?

— Посматриваю, но редко. Смотрю политические ток-шоу. Причина — интересно, а что же будет дальше. Если бы можно было с такой стоимостью политических проектов получать резонанс, рейтинги, доли где-нибудь на Западе, думаю, это был бы самый востребованный формат. Все остальное смотрю в Сети.

Чего не хватает украинскому телевидению?

— Классных сериалов собственного производства уровня НВО, что-то типа "Игр престола" или "Карточного домика", например. Хотя уже есть попытки. Я считаю, что "Слуга народа" очень классно сделан. Нужно больше такого продукта.

Все больше людей перестают смотреть ТВ. Тебе не кажется, что многие каналы отсекают от себя часть более требовательной аудитории пошловатыми шоу?

— Аудитории телевизора и интернета — абсолютно разные. То есть они могут быть одинаковыми по национальному, возрастному признаку, даже по уровню доходов и статусу, но смотрят разные вещи, как будто у них в головах есть какой-то тумблер: это мы смотрим, а это нет. Я не хочу говорить, что интернет-аудитория более интеллектуальна — это очень субъективный и дерзкий выпад, просто они разные. Но интернет пока не монетизируется так, как телевидение, а телевизионщикам нужны доли и рейтинги, чтобы получить деньги от рекламы. Поэтому то, что смотрит телеаудитория, что дает высокие рейтинги и хорошие доли на телевидении, никогда не соберет столько зрителей в интернете. И наоборот.

Производители контента ориентируются на вкусы публики. А вкусы воспитали такие: ржака, шок, позорище, сенсация. Выхода нет?

— Объясню. Мы на "Просто Ради.О" всю жизнь заявляли, что крутим музыку с хорошим вкусом — качественную рок-музыку и отечественный рокопопс. Гордо били себя в грудь, говоря, что воспитываем аудиторию, прививаем ей вкус. В конце концов, в Киеве вылетели из тройки лидеров, превратились в маленькую, гордую, но нишевую станцию, опустились на 10–12-е место. Когда в свое время появилось много новой поп-музыки на украинском и русском языках, что дало возможность открыться многим поп-станциям, таким как "Русские" и "Наше Радио", мы сказали: "Нет! Мы не будем подвигаться в своих принципах! Никакой попсы у нас не будет, а если и будет, то только качественная!" Мы считали это позорищем. Но результаты рейтингов о многом говорят.

Мне кажется, люди не хотят, чтобы их воспитывали. Медийщиков часто обвиняют в том, что они дают в эфир отвратительный отупляющий продукт, то, что ты назвал словами "ржака", "шок", "позорище", и именно медийщики виноваты в снижении интеллектуального уровня граждан. Это не так. Я свято верю в то, что смотрят не то, что показывают, а показывают то, что смотрят, не наоборот.

То есть позиция Зураба Аласании, создающего Общественное телевидение, одна из целей которого — образование, воспитание вкуса публики, тебе кажется идеалистической?

— Нет. Просто в такой ситуации мой главный вопрос: кто заплатит за банкет? Безусловно, такое телевидение нужно, оно должно существовать в противовес тому "ужасу и кошмару", который царит в медиа. Есть же всемирно известные примеры, когда это неплохо монетизируется, имею в виду телеканал Discovery, когда сухую техническую информацию делают интересной для просмотра. Но это безумно дорого — создавать такой контент, учитывая невысокую долю телесмотрения по сравнению с мейнстримовыми каналами.

На телевидении стоит ожидать какого-то нового проекта с твоим участием?

— Да, но это сюрприз.

Хотя бы намекни, в какой сфере?

— Юмор.

Защитная реакция организма

Почему стендап стал модным явлением?

— Как человек, создавший и продюсировавший первый стендап-проект в Украине, могу сказать, что это логичное развитие. Мне хотелось создать какой-то телевизионный проект, я думал над тем, что мне было бы интересно сделать для телевидения. В Нью-Йорке зашел в стендап-камеди-клуб — очень известный Comedy Cellar. Обычный формат — ведущий представляет комика, он выступает десять минут, потом следующий. Я посмотрел и понял — вот оно. Что у нас было тогда, в 2012 году? Украинского Comedy Club уже не было, есть "Студия Квартал-95", но они достаточно закрытая структура, есть КВН, но это командная игра. А здесь ничего этого не надо.

Я думал, сейчас кину клич — и ребята подтянутся: те, кто хочет шутить, и те, кто хочет послушать шутки. Конечно же, я ошибался. Это было слишком оптимистично. Первый год носом землю рыл, встречался с людьми, которые, как мне казалось, способны что-то написать, по часу их уговаривал: "У тебя получится, попробуй". Таким образом, нашел команду, сняли сезон для "Нового канала", начали выступать. А в феврале этого года я сделал первую Киевскую международную неделю стендап-комедии. Суть в следующем: собрать всю стендап-тусовку из Украины и ближнего зарубежья. Четыре дня подряд проходили концерты, выступали ирландец Дилан Моран, очень смешной русскоговорящий комик из Израиля Илья Аксельрод, ребята из Санкт-Петербурга и лучшие наши ребята. А в течение дня мы отсматривали всех комиков, съехавшихся со всей страны, отбирали тройку лучших, и они выступали на разогреве у артистов. Приехало 200 с лишним человек. Много было сырого материала, но такой результат мне и не снился, когда я это начинал.

Твоя карьера во многом связана с юмором. А в Facebook ты бываешь вполне серьезен и, судя по количеству лайков, этим тоже можешь быть интересен аудитории. Не было желания в каком-нибудь проекте хотя бы на время сменить амплуа?

— Желание было, но я еще себя не убедил, что нужно сделать шаг в этом направлении. Мне 40 лет. В этом возрасте ты вольно или невольно задумываешься о каких-то серьезных вещах, причем задумываешься глубоко. И достаточно часто эти вещи меня удручают. Вполне возможно, что юмор — некая защитная реакция организма от того, что на самом деле происходит внутри меня. Но никогда не говори "никогда". Я не исключаю, что рано или поздно сделаю этот шаг.

• Читайте также: Подорвем страну, вот клянусь вам, — Зураб Аласания

Представляешь себя в качестве ведущего политического ток-шоу, к примеру?

— Политического — вряд ли, скорее что-то в области социальной психологии. Мне очень интересны отношения, люди, интересно разобраться в человеке, его мотивах, почему отношения между людьми складываются именно так, причем я имею в виду не только романтические отношения. Хочется найти объяснение каким-то необъяснимым, на мой взгляд, вещам.

Фото: Ярослав Дебелый