Ветеран АТО Валерий Липинский рассказал Фокусу о том, как разочаровался в поддержке государства и почему перестал носить военную форму
КТО ОН
24 года, младший сержант, батальон "Айдар"
ПОЧЕМУ ОН
Сооснователь кофейни VeteranoCoffe
В детстве я мечтал о собственном ресторане. В 2012-м, отслужив в армии, переехал из Стаханова в Киев и устроился работать барменом в одно из столичных заведений. Тогда же познакомился с Виталиком Мартыненко, другом и будущим компаньоном по бизнесу.
Поначалу я посещал Майдан как "клуб выходного дня". Отчасти потому, что проводить там дни и ночи не позволяла работа. Со временем встретил там новых друзей, которые разделяли мои приоритеты и принципы. С ними в мае 2014-го я пополнил ряды Айдара.
Мне пришлось пережить две контузии и ранение. Однажды Генштаб послал нас на зачистку Лутугино. По центральной дороге, понимаете? Этот квадрат вражеской артиллерией обстреливался с трех сторон. Нам ничего не оставалось, кроме как по рации послать Генштаб куда подальше, обойти Лутугино с тыла, выбить оттуда "зеленых человечков" и занять их позиции. И все бы ничего, но Генштаб направил на Лутугино два наших танка, не предупредив, что в городе уже свои. Боевые единицы влетели в город и начали по нам стрелять. На войне случается всякое. В свободное от боевых задач время вместе с сослуживцами поехали патрулировать Счастье: отлавливать мародеров, насильников, алкашей и прочую нечисть, нарушающую комендантский час. Тут-то по нам кто-то из нехороших людей и выстрелил. В машину не попали, но автомобиль перекинуло. Итог ДТП: осколки в шее и черепно-мозговая травма. Потерял сознание.
Когда медики с меня стягивали разгрузку и бронежилет, подумал, что это сепаратисты в плен берут. А я специально для такого случая гранату на плече носил. Не хотел так просто сепарам сдаваться. Касаюсь плеча — пусто, гранаты нет. Я подхватился, провел серию ударов, сбил одного из них с ног. Меня скрутили: "Свои мы, остынь!" И отпустили. А я опять подорвался, на второго накинулся. Снова скрутили. И так четыре раза. Потом посмотрел — действительно, военная скорая с нашим флагом. И все, отключился.
Жгучую ненависть по отношению к гражданским я впервые ощутил, когда выписался из госпиталя. Волонтеры поселили меня в квартире возле Бессарабки на месяц. Я частенько выходил к ларьку, что на Крещатике, за сигаретами. Видел сытую, жирную жизнь и ловил себя на мысли, что неплохо было бы достать пулемет Калашникова и дать длинную очередь по всем этим мальчикам в узких джинсах, которые отсиживаются дома да девочек в коротких юбках за попы щупают.
Обещания государства о выплатах, о предоставлении земли не радовали. Мне, например, предложили участок земли в Вышгородском районе, в 12 км от дороги и любой другой инфраструктуры. Как тут не разочароваться? Со временем я осознал, что мне де-факто никто ничего не должен. Я в АТО сам пошел, ради своих принципов и убеждений. Я больше не делю людей на военных и штатских. Сами видите: форму я уже не ношу. Если ветеран отказывается ходить в гражданском — это проблема. У меня ее нет.
После дембеля я устроился в одну из открытых мобильных кофеен. Неделя работы на солнце — и началась хроническая мигрень. Поначалу старался не обращать внимания: чему тут удивляться, ведь контузии были и черепно-мозговая травма. На третьей неделе работы начал сознание терять. Обратился к волонтерам, чтобы помогли прокапаться магнезией или чем-то еще.
"Как ты с этим жил до сих пор?" — спросили меня в больнице. И влепили инвалидность. Я им тогда мысленно ответил: "Да спокойно жил! А вот как дальше буду жить — не знаю". Как раз проводилась полицейская реформа, я хотел стать копом. А инвалидность ставила на этих планах крест.
Когда компенсацию, около 180 тыс. грн, выплатили, задумался: а что же дальше? Решил открыть кофейню. Подумывал, не назвать ли ее шутливо "Хунта Кава". Позже познакомился с Леней Остальцевым, основателем пиццерии PizzaVeterano. Он рассказал о своем бренде, вдохновил меня на его продвижение.
Нас спрашивают: действительно ли VeteranoCoffe имеет какое-то отношение к АТО? Пока оттолкнуло это только одного — как я понял, бытового сепаратиста. Он убежден, что мы убийцы, потому что воевали против "таких же украинцев, но с другой идеологией". Больше он к нам не приходил. Большинство же клиентов вполне лояльно к нам относятся. Жители окрестностей даже принесли нам чашки с нарисованным на них укропчиком. Поддерживают нас. Конечно, мы планируем и фирменные чашки, и фартуки, но это будет позже.
У нас кофе вкусный и атмосфера приятная. Виталик, когда за "станком" стоит, улыбается, у него на каждый случай жизни есть какая-то история. Как-то мы должны были отъехать — у нас съемки были, немецкое телевидение приезжало. Пришлось на полдня оставить кофейню. Посадили за прилавок девочку. Касса в тот день упала значительно. Есть разница между тем, когда работаешь на дядю и когда на себя.
Была у нас ложка дегтя в бочке меда. Мы участвовали в открытом электронном аукционе, я забронировал два места для мобильной кофейни — на ВДНХ и возле станции метро "Вокзальная". Все вроде бы прозрачно, но когда нажимал на "повысить ставку" на электронных торгах, ничего не происходило. Официальное объяснение: завис сервер. В результате глюка системы кое-кто по себестоимости выкупил 40 мест. Мы попытались пролить свет на ситуацию. Были обещаны новые торги, однако до сих пор о них не слышно.
Это место нам досталось совершенно случайно. У человека, который делал для нас прицеп, был небольшой, но срочный долг. Он согласился перепродать нам свое выигранное на аукционе место. То есть мы, сами того не ожидая, получили прекрасную возможность работать у озера Тельбин. Подфартило!
Считаю ли я себя везучим человеком? Конечно. Я был на войне и вернулся живым. Это настоящая удача.