Схватили кадыровцы, в Донецке ампутировали руку. История плена и спасения Николая из Мариуполя

"Бог дал мне дальше жить"

До начала войны Николай Бурлака работал слесарем-ремонтником на металлургическом комбинате "Азовсталь".

"24 февраля я еще в последний раз вышел на работу. А потом началась война и нас отправили домой", – рассказывает он.

Николай вспоминает, что в те дни в Мариуполе удавалось выживать благодаря помощи военных и остаткам продовольствия на складах.

"Военные наши привозили воду, рыбу, сладости для детей. Украинская армия нам помогала. Бывало, что и мы с тестем подбрасывали им сигарет или какую-нибудь еду. Однако от еды они почти всегда отказывались, ведь бывали случаи, когда те, кто рвал горло за Россию, которая ничего им не дала, травили военных", — рассказывает Бурлака.

20 марта 2022 года молодой человек получил тяжелые ранения.

"В тот день я с тестем находился недалеко от завода "Азовсталь" в Левобережном районе, вблизи рынка. Мы там собирали дрова, чтобы разогреть еду и выпить что-нибудь горячее. Как вдруг начался обстрел. С какой стороны, непонятно. Я увидел какое-то здание, забежал в него, чтобы укрыться от обстрела, но и минуты не простоял, как в это здание прилетело через крышу. Я сразу почувствовал бешеную нагрузку на спину. Тогда я подумал, что все, спина сломана. Открываю глаза, а рука вся посечена, нога засыпана, попали осколки и в голову", — вспоминает парень.

Благодаря помощи близких Николаю удалось выжить.

"Тесть достал меня из-под завалов, мы дошли до нашего дома и жена уже оказала мне первую помощь. Такое ранение: 50 на 50, можно было выжить, а можно и нет. Но Бог дал мне дальше жить", – говорит мариупольчанин.

Тогда Николай Бурлака решил, что надо во что бы то ни стало эвакуироваться из города, который россияне беспощадно равняли с землей.

Били за трезубец

Но спастись было не суждено: Николай попал в плен к кадыровцам.

"Мы нашли гражданский автомобиль, который должен был выезжать из Мариуполя. Мы уехали, но возле бывшего детского лагеря "Орленок" меня взяли в плен. Там был блокпост, где проверяли авто, на которых люди пытались уехать. Меня вытащили из автомобиля, выбросили прямо за шкирку на землю. Зачем я им был нужен? Дело в том, что с 2019 по 2022 год я проходил службу, а для них все, кто с 2014 года служит, враги", — рассказывает мужчина.

Сначала Николая отвезли в оккупированный Новоазовск, а затем в Донецк, где мужчине ампутировали травмированную обстрелом руку.

"В Новоазовске мне обработали руку и даже сказали, что руку можно было спасти, но все врачи у них, мол, заняты, поэтому никто спасать меня, конечно, не собирался. Я там был около суток, а потом приехал какой-то мужчина, как я понял, из ФСБ. Он меня допрашивал, чтобы я сдал украинские позиции. Я отвечал, что ничего не знаю, но их такой ответ не устраивал. Они вытащили меня на улицу, надели на голову мешок и куда-то увезли. Четверо суток в одном нижнем белье меня продержали в подвале, кормили одним хлебом с водичкой, а 26 марта мне уже в Донецке ампутировали руку, потому что довели до гангрены. От руки уже шел запах, на ней были ожоги, гематомы и все что угодно", — вспоминает Бурлака.

Отношение окупантов к пленным, по словам Николая, было бесчеловечным.

"Отношение очень враждебное. Меня постоянно выводили и избивали, потому что у меня татуировка трезубца на руке и ноге, за него меня и избивали. Бывало и так, что одними и теми же бинтами перематывали по три раза. Постоянно давили психологически. Говорили, что мы там в Украине никому не нужны, что нас расстреляют. Потом говорили, что все — Украину они уже полностью взяли, и Киев их, и Запорожье их. Но они когда оккупировали Бердянск, они думали что это Киев, а Запорожье — думали, что это уже граница Украины", — объясняет мужчина.

Но больше всего не повезло украинцам, над которыми издевались кадыровцы.

"Они очень жестоко издеваются над людьми. В плену с нами был один человек, чеченцы его взяли целым, но выбили коленную чашечку, пристегнули наручниками и двое суток он висел. Его, конечно, били, пытались ножом на спине вырезать трезубец. Они говорят, что украинские военные насилуют женщин и детей, но на самом деле это они сами и делают. Они как проститутки – где больше денег дадут, туда они и пойдут, за тех, и будут воевать", — рассказывает Николай Бурлака.

Спасение

После нескольких недель в больницах Донецка Николая перевели в печально известную колонию в Еленовке, а затем в оккупированный Луганск.

"Честно говоря, уже думал, что меня обменяют или когда война кончится, или расстреляют", — рассказывает мужчина.

И все же чудо произошло.

"На День Конституции меня бросили в грузовик и в Запорожской области прошел обмен", — вспоминает Николай.

Однако, по словам парня, поначалу он не поверил, что едет на обмен.

"Ведь нам постоянно говорили, что мы едем домой. Говорили такое в Донецке, потом просто перевезли в другую больницу. Потом в больнице один там начал говорить на украинском: "Все, едете домой, к родной матери", а на самом деле привезли в колонию в Еленовке. Потом в Еленовке говорили то же, а отвезли в Луганск. В Луганске тоже один россиянин говорил, что едем домой, но мы ему уже не верили, пока не увидели своими глазами украинский флаг", — вспоминает мариупольчанин.

А потом была реабилитация в Запорожье и три недели реабилитации в Моршине.

"Сейчас мне поставили временный тренировочный протез. Через 8 месяцев должны поставить уже бионический. Фантомные боли, конечно, еще мучают. Кажется, что рука то чешется, то пальцы словно выламывает", — говорит Николай.

Мужчина уверяет, что оккупанты превратили его город в пустыню и люди там страдают.

"Мариуполя, можно сказать, что сейчас уже нет, — с грустью рассказывает Николай Бурлака. – Там одно поле. Оставшиеся люди жалуются, что работы никакой нет, россияне прислали своих гастарбайтеров, которые зарабатывают больше местных. Местное население там просто выживает".

Узнать больше о реабилитации воинов и пострадавших от войны в Украине, а также помощи украинцам с инвалидностью, которые получили убежище в странах ЕС, вы можете на сайте организации EnableMe Ukraine.