Бежать? Никогда в жизни. Письмо парижанина своему ребенку, который родится в июне 2016-го

На следующий день после террористических актов в Париже журнал L"Obs (придерживающийся, как и нынешнее правительство Франции, социал-демократических взглядов) опубликовал письмо одного из граждан страны, Николя Франка, своему будущему ребенку. Мужчина, готовящийся стать отцом, призывает сограждан не давать волю гневу, отказаться от ненависти и ксенофобии и ради мира в стране не поддерживать тех, кто призывает к мести. В комментариях к публикации возмущенные сторонники националистических идей раскритиковали позицию Франка и призвали французов на ближайших региональных выборах в декабре 2015 года поддержать ультраправую партию "Национальный фронт".

*********

"Здравствуй.

Уже полтора месяца я знаю, что ты здесь, что ты растешь и развиваешься. Из-за того, что на ранних сроках беременности бывают осложнения, сообщать о ней не принято раньше третьего или четвертого месяца, как минимум — до первого УЗИ. Так что никто пока не знает, что ты здесь, кроме твоих папы и мамы. Нам очень хочется поделиться со всеми новостью, мы надеемся, что все пройдет хорошо, и нам не терпится встретиться с тобой. Но надо немного подождать, это абсолютно нормально. Такое ожидание знакомо всем родителям, и до сих пор мне удавалось перехитрить нетерпение, разговаривая с тобой, про себя или вслух, наклонившись поближе к тебе, — чем, кроме всего прочего, я очень веселил твою мать. И это, мне кажется, тоже абсолютно нормально.

Но сегодня, 14 ноября 2015 года, прежнего способа общения мне уже недостаточно. Вчера произошло варварское, беспрецедентное событие, которое тебе когда-нибудь придется осмыслить. И вот это уже совсем не нормально.

Как ты узнаешь о том, что произошло вчера? Надеюсь, это будет небольшая сноска в твоем учебнике по истории, и вы с друзьями даже съязвите на этот счет — настолько нереальным и далеким от повседневной жизни покажется вам это событие. И я очень надеюсь, что этот эпизод не будет вынесен в начало отдельной главы — как событие, давшее начало гораздо более страшным вещам.

Вообще-то было бы неплохо, если бы в твою школьную программу вообще не вошло то, что произошло вчера. Это означало бы, что случившееся не повлекло за собой серьезных последствий для твоего мира. И все-таки тебе стоит знать о том, что случилось, о том, что мы пережили, когда ты еще только готовился к нам присоединиться.

Нужно, чтобы ты узнал об этом, даже если сейчас я не знаю, что сказать и с чего начать, и даже если потом тебе это не пригодится.

Вчера вечером, где-то около десяти, одни безумцы взорвали себя на национальном стадионе "Стад де Франс", другие прогулялись по улицам Парижа, расстреливая прохожих, а третьи взяли в заложники полный концертный зал, открыли огонь по людям, а потом взорвали себя вместе с ними. 128 убитых, 250 раненых.

Когда все это происходило, я был в двух километрах от дома, в месте, которое тоже могло оказаться мишенью. Потом, в машине, проезжая по улицам города, я думал о твоей маме и о тебе. И, по правде говоря, не столько волновался о своей жизни, сколько думал о том, в каком мире тебе предстоит расти.

Вернемся к фактам. Я назвал их безумцами, но в действительности все немного сложнее. Они — те, кого принято называть экстремистами. Они разделяют идеологию, основанную на ошибочном прочтении религиозных текстов, их воодушевляют и направляют военачальники, которые сами держатся подальше от сражений, и они готовы умереть ради того, чтобы унести с собой как можно больше жизней. Зачем им это? Чтобы запугать население нашей страны, отомстить за действия наших солдат, воюющих в Сирии, и победить в священной войне против нашего мировоззрения.

Сработает ли это?

Сложно ответить тебе сейчас, меньше чем через сутки после случившегося. Да, мы немного напуганы, но нет, это не помешает нам жить дальше. Закрыться в страхе у себя дома означало бы уступить этим людям: в субботу утром и я, и твоя мама как обычно отправились на работу, надеясь, что она принесет людям пользу.

Действительно ли это событие было беспрецедентным?

И да, и нет. У нас уже происходили теракты. Помню, когда я был еще совсем маленьким, слышал разговоры о бомбах в парижском метро. Теракты случались и до того, случались и после, хотя меры безопасности были усилены, чтобы как можно лучше защитить нас. Нет, вчерашние хладнокровные убийства, совершенные смертниками, не были уникальным событием. К несчастью, мишенью таких же нападений недавно оказалось еврейское сообщество. А меньше чем год назад два экстремиста зашли в редакцию "Шарли Эбдо", такой газеты, которая обычно лежит в туалете, и перестреляли уйму людей, работавших там. В частности они убили Кабю, карикатуриста, о котором все отзывались как об очень приятном человеке. Я помню его: когда я был маленьким, он вел мою любимую телепередачу, в которой с юмором пытался научить детей рисовать. Ладно, со мной ему, по правде говоря, не удалось добиться успеха, но я очень старался. И мы все мечтали, чтобы он был нашим старшим братом. Да, те люди убивали за рисунки, и да, его они убили тоже. Но сейчас преступники не выбирали жертву специально, они не изучали людей и их профессии, они стреляли наугад, по всем, кто оказался рядом. И выстрелив, они взорвали себя. Методы стали более "профессиональными", и, кажется, они пытались дать понять, что это только начало.

То есть кто угодно может взять в руки оружие и стрелять по людям на улице или захватить в заложники 1500 человек в концертном зале? Восемь человек могут запугать 2 млн парижан?

Я бы хотел сказать тебе, что это не так. Но если честно, сегодня я думаю, что так и есть. Обойдя закон, можно без труда прибрести армейское вооружение, тогда как легально ты можешь купить только самое легкое оружие, и даже это будет связано с огромными сложностями. Вчера скоординированно действовали нескольких террористов, но даже один человек способен причинить немало вреда. Я мог бы показать тебе страны, в которых я когда-то жил и в которых вооруженные люди повсюду. Страны, где охранники в магазинах вооружены помповыми винтовками и в которых, безусловно, ничего подобного бы не произошло, по крайней мере, не таким образом. Ты можешь подумать, что это и есть решение. Что на насилие надо отвечать насилием. Нет, это не решение, хоть я и не знаю, как тебе это объяснить, и не знаю, что является настоящим решением, если оно вообще существует. Но ответное насилие — это как раз то, чего они ждут, чтобы узаконить свою войну.

Какие ощущения на следующий день после случившегося?

Все просыпаются немного заторможенными. Трудно осознать произошедшее, это были очень известные места, знакомые всем парижанам. Магазины закрыты, учреждения закрыты, Елисейские поля пусты, Эйфелева башня не светится. Объявлено чрезвычайное положение. Город полумертвый.

Значит, они выиграли, вы напуганы?

Нет, я так не думаю. Мы восстановим дыхание. Каждый отдышится, кто-то быстрее, кто-то медленнее. Мне сегодня звонило много людей, в том числе друг, который живет рядом с теми улицами, где произошли нападения. Непросто будет залечить раны, даже если из твоего окружения никто не был убит или ранен физически. Мы избиты, но не потеряли сознание. Уже сегодня и французы, и иностранцы объединяются, чтобы отдать дань памяти погибшим и чтобы показать, как важно удержаться на ногах. Это тем более похвально, если учесть, что мы не знаем, остался ли на свободе кто-то еще из стрелков, а массовые собрания запрещены полицией из-за чрезвычайного положения. В январе, после нападения на "Шарли Эбдо" больше 500 тысяч человек вышли на улицы. Ты не представляешь себе, какое было ощущение, видеть это единство, единство отличных друг от друга людей, уважающих отличия друг друга. Именно такие моменты возвращают веру в человечество, именно такие моменты помогают понять, что насилие — не единственный путь. Сегодня доказательства поддержки приходят со всего мира, и мы видим рассвет огромного движения единства.

Да, но в итоге все останется по-прежнему?

Нет, меры были приняты, множество других терактов удалось предотвратить. Я вспоминаю сейчас героическое поведение американских солдат (участвовавших в августе этого года в задержании террориста, который открыл стрельбу) в поезде Thalys. Но "жить вместе" — это не закон, мгновенно вступающий в силу, над этим надо работать, это требует времени и усилий. И, тем не менее, это единственный способ двигаться дальше. Поддаться ненависти, дать волю гневу, вооружить всех вокруг означало бы эскалацию насилия, которое ввергло бы в хаос всю страну. Через несколько недель нас ждут региональные выборы, и я очень надеюсь, что ради себя и ради тебя французы смогут отказаться от ненависти, смогут отказаться от ультраправых взглядов. Нам всем необходимо сделать выбор между войной и миром, и предстоящее голосование станет важным этапом в осуществлении этого выбора.

А может, переехать?

Бежать? Никогда в жизни… но... В январе (после терактов в редакции "Шарли Эбдо") я отправился на площадь Республики, ничуть не задумываясь о том, насколько опасно участвовать в массовом мероприятии. Опасность, даже вполне реальная, ничто по сравнению с единством, которое необходимо было продемонстрировать, ничто по сравнению с идеалами, которые необходимо было защитить. Сегодня я уже не так уверен, потому что теперь ты здесь или почти здесь. Если бы сегодняшний день наступил несколькими месяцами раньше, я бы, так же, как в январе, пришел на место трагедии, чтобы выразить соболезнование. Но неизвестно, все ли террористы погибли, или кто-то сбежал и готовит новые нападения. Конечно, я пойду туда завтра. Но вопрос переезда в провинцию действительно актуален. Мы задавали его себе и раньше, тем более что наметились профессиональные перспективы. Сегодня у меня нет ответа… А вообще-то нет, ответ однозначен. Мы не переедем. Ты не будешь рожден в страхе!

• Читайте также: Трагедия в Париже: 11 сентября в середине ноября

2015-й был тяжелым годом. Два теракта нанесли серьезный удар по Франции и по всему миру. Но они также стали поводом продемонстрировать нашу солидарность и готовность защищать наши ценности. И это наполняет надеждой. Ты родишься в июне или июле следующего года, ты будешь ребенком не 2015-го, а 2016 года. Ты будешь ребенком, родившимся после. И наша задача сделать так, чтобы события 13 ноября дали начало лучшему миру, более справедливому и более просвещенному. Дыши тем ветром, который будет дуть, пока ты будешь расти в животе своей матери. Учись на наших ошибках и на наших достижениях".

Перевод Катерины Богданович
Источник: lettresamonenfant