В поисках украденной иконы. Как властолюбец Андрей Боголюбский похитил святыню Киевской Руси

"Согласно преданию, Владимирская икона Божьей Матери написана святым апостолом и евангелистом Лукой еще при жизни Богородицы на доске стола, за которым совершало трапезу Святое Семейство. Владимирская икона Божьей Матери оставалась в Иерусалиме до 450 года. При Феодосии Младшем ее перевезли в Константинополь. В начале XII века патриарх Лука Хрисоверг послал специальный список (копию) с нее в дар великому князю киевскому Юрию Долгорукому.

Сын Юрия Долгорукого, Андрей, впоследствии прозванный Боголюбским, отправляясь с юга России на север для создания независимого от Киева владения, взял с собою Владимирскую икону Божьей Матери. После непродолжительного отдыха в городе Владимире князь Андрей продолжил свое путешествие, но, отъе­хав на несколько верст от города, лошади, везшие икону, неожиданно встали, и все попытки заставить их стронуться с места были безуспешны. Смена лошадей также ни к чему не привела.

Во время усердной молитвы князю явилась Сама Царица Небесная и повелела оставить Владимирскую чудотворную икону Богородицы во Владимире, а на сем месте устроить храм и монастырь в честь Ее Рождества. Ко всеобщей радости жителей Владимира, князь Андрей возвратился в город вместе с чудотворной иконой. С тех пор икона Божьей Матери стала называться Владимирской".

Это описание Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, одной из самых почитаемых в России икон с православного сайта bogomater.ru. Там же значится, что Русская православная церковь Московского патриархата установила троекратное празднование Владимирской иконы Божьей Матери: "Каждый из дней празднования связан с избавлением русского народа от порабощения иноплеменниками по молитвам ко Пресвятой Богородице". 8 сентября по новому стилю (26 августа по церковному календарю) — в память спасения Москвы от нашествия Тамерлана в 1395 году, 6 июля (23 июня) — в память избавления России от ордынского царя Ахмата в 1480 году, 3 июня (21 мая) — в память спасения Москвы от крымского хана Махмет-Гирея в 1521 году.

Все три исторических факта действительно имели место. Вот только Владимирская икона Божьей Матери, знаменитая реликвия Русской церкви, на самом деле — Вышгородская Богородица Нежности, одна из самых почитаемых святынь Руси-Украины. А реальная история того, как эта икона оказалась во Владимире, имеет мало общего с официальной версией.

Та самая икона. "Владимирская" икона Божьей Матери, а на самом деле Вышгородская Богородица Нежности, хранящаяся в храме Святителя Николая в российских Толмачах

Фальсификация первая

Дата "переезда" иконы из Греции в Киев установлена достаточно точно: это произошло примерно в 1131-м. Но в том году великим киевским князем был Мстислав Великий, а Юрий Долгорукий "исполнял обязанности" удельного князя далекого Ростово-Суздальского региона.

Конечно, можно предположить, что с датой вышла ошибка, а правдивой остается информация о личности князя, которого греки удостоили бесценного дара. Но есть и другие причины, которые вступают в противоречие с официальным сюжетом. А именно — жизненные истории обоих князей.

Мстислав и Юрий были сыновьями знаменитого Владимира Мономаха. Но отцовскую науку о том, "как подвигнуться на добрые дела", каждый княжич понял по-своему. Мстислав занял киевский престол после смерти Владимира Мономаха. Он руководил государством так, что его прозвали Великий, — он был мужественным рыцарем и мудрым правителем, "умел властвовать и держать порядок внутри государства". Слава о добродетели русского властителя ширилась по всей Европе. И потому венгерские, датские, византийские, польские монархи считали за честь сочетать браком своих принцев или принцесс с детьми Мстислава. Великий князь умер в 1132 году и был похоронен в построенном им Федоровском монастыре в Киеве. Вскоре после смерти церковь причислила его к лику святых. И потому, возвращаясь к истории иконы Богородицы, вполне логично, что именно такому славному властителю передали из Константинополя бесценный образ.

С Юрием Долгоруким все было совсем иначе. Сегодня его в основном знают как основателя Москвы. И, очевидно, поэтому умалчивают, что государственным деятелем суздальский князь оказался никудышным. Идефикс всей его жизни заключалась в получении Киева: суздальский князь несколько раз пытался захватить столицу Руси, за что летописцы и назвали его Долгоруким.

Княжья мечта сбылась в 1156 году, но правление продлилось недолго.

Великим киевским князем Юрий пробыл два года и умер насильственной смертью — его отравили. А киевляне, узнав о кончине нелюбимого правителя, разгромили княжьи хоромы и "всех суздальцев с бесчестием выгнали из города".

"Знак" свыше. Официальная российская история утверждает, что по дороге из Вышгорода Богородица явилась Андрею Боголюбскому с наказом везти украденную икону во Владимир. Эта версия даже стала темой для российской иконописи

Стоит разобраться, чем Долгорукий так досадил киевскому люду. Первый историк Киева Максим Берлинский характеризует Юрия как "правителя, который больше занимался развлечениями, нежели государственными делами, что киевлян очень раздражало", а хуже всего то, что "правление Юрия Владимировича привело к потере Русью многих земель и усилению половцев", и потому пребывание его в столице "для киевлян было невыносимым".

Николай Карамзин, автор "Истории государства Российского", называет Долгорукого "властолюбивым, но пустым князем, который не имел добродетелей великого отца и не прославил себя в летописях ни одним подвигом благородства, ни одним добросердечным поступком, присущим Мономаховому племени... Народ киевский так ненавидел Долгорукого, что не захотел, чтобы и тело его лежало рядом с Мономахом (в Святой Софии. — Фокус). Похоронили его за городом..."

Фальсификация вторая

По официальной версии, сын Юрия Долгорукого, Андрей Боголюбский, забрал икону из Вышгорода в Суздальщину. Но в летописях пишут, что на самом деле не забрал, а похитил.

Дело в том, что, завоевав киевский престол, Юрий Долгорукий поставил Андрея в Вышгороде и назначил его своим преемником. Молодому княжичу хотелось стать великим князем, но ему импонировало едино­властие. Киевские же традиции правления заставляли князя согласовывать все свои решения с дружиной, боярами и собранием граждан (вече). Это во-первых. Во-вторых, Боголюбский по опыту отца знал, что киевлянам нужно угождать — нелюбимого князя они могут прогнать, а то и вовсе извести.

Иначе говоря, перспективы стать великим и самовластным властителем в Киеве быть просто не могло. Окончательно это поняв, князь решил стать великим и самовластным — но у себя на Суздальщине. Для этого забитое и отдаленное Суздальское княжество он постановил сделать престольным, то есть во всем равнозначным Киеву.

Реализация замысла началась однажды глубокой ночью, когда Боголюбский украл из церкви чудо­творную икону Богородицы и без отцовского благословения — это особенно возмутило летописцев — удрал из Вышгорода в Суздаль. Слово "украл" здесь не преувеличение. Святой образ был очень почитаем не только в Вышгороде, но и во всей Руси. Возле него происходили невероятные чудеса, множество паломников со всей страны приходили поклониться Выш­городской Богородице Нежности. О добровольной передаче горожанами бесценной святыни, да еще и отпрыску разгульного князя, не могло идти и речи.

Московская квартира. Успенский собор в Кремле в середине XIX столетия, картина неизвестного автора. Здесь с 1480 года по 1918-й хранилась икона Вышгородской Богородицы Нежности — до тех пор, пока собор не закрыли большевики. Икона была передана Третьяковке

Но Боголюбский понимал, что зарождение новой столицы обязательно должно сопровождаться каким-то знаком Божьего благословения. Выш­городская святыня идеально для этого подходила. Это и побудило князя совершить святотатство.

По дороге в северные земли Андрей укрепился в мысли, что с введением самовластия на базе Суздаля придется изрядно поморочиться. Там жило старое боярство и более-менее, но все же действовали киевские демократические законы. И решил князь, что несравненно удобнее (для заведения новых порядков) будет Владимир — небольшая слобода невдалеке от Суздаля. Но как это сделать?

Фальсификация третья

Ссылаясь на древнее "Сказание о чудесах Владимирской Божьей Матери", официальная российская история утверждает, что по дороге из Выш­города Богородица явилась Андрею Боголюбскому с наказом везти икону не в Суздаль, а во Владимир. И потому князь тут же развернул именитое строительство новой столицы в до этого совершенно неименитом Владимире.

Увы, ссылка на "Сказание…" тут не совсем уместна. Дело в том, что сравнительно недавно, в 1895 году, исследователи Императорского Московского археологического общества, изучая стилистику "Сказания", неопровержимо доказали, что одним из ее авторов был… сам Боголюбский.

Видимо, взяться за перо князя побудили рискованные политические инновации — их крайне необходимо было "подпереть" должной идеологией. И князь оформил это беспроигрышным образом — со ссылкой на волю Божию.

В истории церкви записано немало историй явления Богородицы. Но такая честь выпадала не кому попало, а самым достойным. Боголюбский точно к таковым не относился — ни до, ни после описанного "явления".

Поставив украденную святыню во Владимире, Андрей провозгласил себя великим князем и начал строить там второй Киев — с Золотыми воротами, Успенским собором и т. д. "Но коллизия заключалась в том, что великокняжеский титул, самовольно присвоенный Андреем, вызвал на Руси скептическое отношение..., то звание было неразрывно связано с Киевом. Без Киева Андрея великим князем никто не признавал, и формально он оставался одним из удельных князей", — пишет историк Михаил Брайчевский. Иначе говоря, пока стоял Златоверхий град, другой легитимной столицы быть не могло. Исправить такую ситуацию Боголюбский решил уничтожением Киева.

"Пришло время Великого поста, начнем его с добрых дел", — учит книга молитв. Первую неделю Великого поста 1169 года "боголюбивый" князь начал погромом престольного града. "Грабили они весь город, — пишет летописец, — и монастыри, и Софию, и Десятинную Богородицу, и не было помилования никому: церкви горели, христиан убивали... и все святыни забрали, и монастырь Печерский подожгли"... Впервые за всю историю древней столицы при всеобщем сопротивлении киевлян город взяли на щит.

Войско Боголюбского вернулось во Владимир с честью, славой. "...И с проклятием", — добавляет летописец. А Николай Костомаров обобщает: "Боголюбский разрушил Киев со всем тем, что испокон веков было святым для всей Руси". Для окончательного унижения общерусской столицы Андрей поставил киевским князем безвольного и неавторитетного Глеба Переяславского. И, избавившись таким образом от хлопот с киевским верховенством, утвердил свой титул великого Владимирского князя. Но ненадолго.

Из руин и пепла престольный Киев восстал снова. Нелюбимого князя Глеба киевляне терпели два года — затем он был отравлен. Разгневанный Андрей прислал в Киев посла с требованием выдать лиц, причастных к убийству. Посланцу отказали и отправили домой с постриженной головой и бородой, что считалось наибольшим унижением посла и его патрона.

"Андрей, преисполнившись высокомерия и возгордившись весьма и множеством воинов себя окружив", решил подвергнуть столицу новому погрому. Огромное войско (50 тыс. воинов) вновь отправилось на Киев. Но дошло только до Вышгорода и взять его не смогло. Обороной города руководил князь Мстислав Храбрый, который "кроме Бога не боялся никого", свидетельствуют летописцы. После длительной осады суздальские воины с позором разбежались. "Ибо пришли они высокомерными, а смиренными ушли в дома свои", — заключает летопись. Этот исторический факт, кстати, неизменно замалчивается официальной российской историей.

На этом походы северных соседей "на Киев" прекратились. Тем более что в том же году Андрея Боголюбского убили его же бояре. "При всем своем уме, хитрости и ловкости Андрей не смог установить ничего прочного на русских землях, — пишет Николай Костомаров, — единственной мотивацией всей его деятельности было властолюбие. Насколько оценила его заботы Суздальская земля, свидетельствует его смерть".

Но вернемся к дальнейшей истории украденной святыни. Во Владимире она пробыла два с лишним столетия. Перед угрозой войска ордынского царя Ахмата в 1480 году ее окончательно перевезли в Москву, в Успенский собор. Тогда — а также 85 годами раньше, во время вторжения Тамерлана и 41 годом позже, когда Москва чудом избежала разорения от крымского хана Махмет-Гирея, — чудесное спасение московского люда от нападавших традиционно связывали с божественным покровительством Вышгородской (Владимирской) иконы.

В 1918 году Успенский собор в Кремле закрыли, а чудотворный образ перенесли в Государственную Третьяковскую галерею. 8 сентября 1999 года чудотворная икона была перенесена из Третьяковки в храм святителя Николая в Толмачах, соединенный с музеем небольшим коридором. Но при передаче святыни в руки патриарху Алексию II образ неожиданно треснул. Очевидцы утверждают, что один из иерархов церкви на это сказал: "К сожалению, Богородица уже не с нами".

Настоящий владелец. Восшествие на великое княжество Киевское Мстислава Великого, которому была подарена икона, впоследствии известная как Вышгородская Богородица Нежности

Благодать Божья

"Наследство, поспешно захваченное вначале, не благословляется впоследствии", — говорится в Книге Премудрости Соломона. Очевидно, именно поэтому на бывших периферийных землях древнерусской державы не возник ни второй Киев, ни Третий Рим. А некогда престольный град Владимир с XVIII века более известен своей пересыльной тюрьмой по дороге на каторгу — Владимирским централом. История еще раз подтверждает — на краденой святыне, как и на краденом счастье, ничего хорошего невозможно построить.

• Читайте также: День Победы. Как украинцы и крымские татары разбили московское войско

Древний Киев с тех пор также пережил немало сложнейших времен. Но славу и величие святого города никому не удалось ни уничтожить, ни украсть. "Святой Киев-град — воплощение благодати Божьей — является явлением того же порядка для славянского мира, что и Рим для мира католического", — справедливо пишет историк Игорь Гирич.