В ожидании Годо. Как золотой голос Испании приучает украинцев любить классику

Впервые я увидел его на столичном турнире по профессиональному боевому самбо. Юрий исполнил в ринге гимн Украины, "Червону руту" Владимира Ивасюка и что-то из итальянской классики. Спустившись в зал под аплодисменты публики, он почему-то спросил у меня, одного из многих зрителей, кольцом окружавших ринг: "Ну как, нормально получилось?" Так я познакомился с солистом Madrid Opera Юрием Годо. Его композиции дважды завоевывали музыкальную премию Billboard и были номинированы на Grammy. А испанские СМИ называли его лучшим тенором Испании.

Во второй раз мы встретились у него в студии, где Юрий занимается вокалом с талантливой десятилетней Полиной Овсепян, готовя ее к участию в телепроекте "Голос країни. Дiти". Пока мы с Юрием разговариваем, Полина устанавливает камеру, перед которой должна петь.

"Ты лишнего не пиши, — просит Юрий. — Не надо ни о моем участии в Майдане, ни о войне. Давай лучше о музыке". Из-за этой просьбы за кадром осталось много интересного. Например, рассказ о знакомстве с Виталием Кличко, который после одного из концертов сказал Годо: "Я знаю, что можно вырубить кулаком, но чтобы голосом..."

КТО ОН

Оперный певец, бывший солист Madrid Opera, номинант премии Grammy

ПОЧЕМУ ОН

Вместе с режиссером-постановщиком Виталием Пальчиковым создал музыкальные проекты "Бельканто по-украински" и "Арсенал-Опера"

О президенте Украины и короле Испании

Как могло случиться, что украинец стал лучшим исполнителем классики в Испании и получил кубок из рук короля?

— Многие считают меня счастливчиком, но я вижу в этом Божий промысел. Иначе как объяснить, что я, владея множеством профессий, стал оперным певцом и музыкантом. А все начиналось с рок-группы в Зеленодольске, c участия в команде КВН Криворожского пединститута, где я учился, и с песен под гитару на Андреевском спуске.

Вот поешь ты на Андреевском — и тут идет король Испании...

— И тут идет президент Украины Леонид Кучма. Тогда в Киеве проходили дни украинской диаспоры. Леонид Данилович с представителями, по-моему, канадской диаспоры неожиданно появился на Андреевском. А мы с другом-аккордеонистом как раз пели какую-то неаполитанскую песню. В хоровой капелле "Думка", где я тогда работал, зарплаты задерживали больше чем на полгода. В Киевской консерватории, где я учился, то же самое было со стипендиями. Спасали только выступления на Андреевском и в подземных переходах. Кучма остановился, послушал, поинтересовался, где мы работаем, пожал руку.

Когда же наконец о короле Испании?

— В 1998 году меня пригласил в Испанию на гастроли тогдашний замминистра культуры, а сейчас ректор Киевской музыкальной академии им. П. И. Чайковского Владимир Рожок. Я должен был выступить как солист с хором Киевской музыкальной школы им. Н. Лысенко. Импресарио Элеонор Гаго, послушав меня, предложила учиться в Испании и заключить контракт с ее компанией Concer lyrica. Однажды после моего выступления в соборе, где короновались все испанские монархи, Элеонор сказала, что у нее есть для меня сюрприз. Не говоря ни слова, она отвезла меня в резиденцию короля Хуана Карлоса І. Король, видимо, был на том рождественском концерте. Он поразил меня высоким ростом, а королева — невероятным обаянием. Она восхищалась моими выступлениями перед детьми с синдромом Дауна — у меня было несколько таких благотворительных концертов в Испании. А с королем мы говорили в основном о рыбалке — он оказался заядлым рыбаком. В конце беседы монарх подарил мне серебряный кубок работы толедских мастеров. Это была первая значимая награда в моей вокальной карьере.

А как же титул "лучший голос Испании"?

— Журнал Оpera Actual объявил меня лучшим тенором Испании сезона 2004/2005. Потом я стал победителем в каком-то опросе знатоков оперного искусства, и мнение Оpera Actual повторили другие издания. И так было в течение трех театральных сезонов. Честно говоря, признание приносило мне немало проблем. К примеру, один из моих педагогов, Эдуардо Хименес, после всех этих статей стал приветствовать меня словами: "Вот пришел лучший тенор Испании. Сейчас мы посмотрим, как он умеет петь!" В такие минуты мне хотелось, чтобы журналистам понравился кто-нибудь другой.

Обед у Паваротти

Расскажи о своих испанских учителях. Правда ли, что ты учился у Паваротти?

— Меня учили лучшие мастера оперного вокала: Эдуардо Хименес, Хайме Аррагаль, Пласидо Доминго, Монсеррат Кабалье, Лучано Паваротти. С одной стороны, он выглядел счастливым человеком. Ведь ему удалось добиться во много раз больше того, о чем он мечтал. Но все же в нем чувствовалась какая-то грусть. Мне кажется, он слишком мало времени уделял себе. Много времени он тратил на работу, много часов проводил с друзьями и с обеими своими семьями, даже после развода с первой женой. У него за столом находилось место для всех: от миллионеров до учеников.

Ты тоже бывал на его обедах?

— Каждый учитель кормит своего ученика — так принято. Эдуардо Хименес, к примеру, обычно кричал служанке, когда я приходил: "Мария, принеси Юрию чай!" А если я отказывался, он кричал: "Юрий не хочет чай, готовь для него обед!" Знаменитый тенор Хосе Семпере, к которому я ездил дважды в месяц, ни разу не отпустил меня без того, чтобы не угостить знаменитой валенсийской паэльей. Да и мой киевский педагог Владимир Тимохин, насколько я знаю, кормил всех своих учеников, живших в общежитии.

Чем отличается испанская публика от украинской?

— В Европе знают и ценят оперную классику гораздо больше, чем у нас. Там к ней относятся как к части своей культуры, ею гордятся. В Испании мне удавалось собирать на своих сольных концертах, проходивших на больших площадях, по 15–20 тысяч человек. В Италии при входе в театр общество "Друзья оперы" ставит две огромные корзины: одна с гвоздиками, а другая — с яйцами. И почти каждый, кто идет смотреть представление, берет и то и другое. Когда чувствуешь, что оценка твоего пения будет не только на словах, работаешь совершенно иначе (смеется). Правда, яйца в меня не бросали ни разу за все время моих выступлений за границей. Бывало, что свистели и топали, но в Европе это аналог аплодисментов.

Правда ли, что ты отказался от предложения короля принять испанское гражданство?

— Предложений поменять гражданство было несколько. Но они меня никогда не интересовали. Существует зов крови, который нельзя предавать.

Бельканто по-украински

В Западной Европе оперные солисты — обеспеченные люди, а у нас они часто с трудом выживают на нищенскую зарплату. Как ты зарабатываешь в Украине?

— В основном концертами. Недавно мы с моим другом, режиссером-постановщиком Виталием Пальчиковым, создали проекты "Бельканто по-украински" и "Арсенал-Опера". В "Бельканто" собраны лучшие музыкальные произведения, как авторские песни — мои и моих друзей, так и песни других композиторов из Украины, Италии, Испании, Франции, США. Я исполняю их в сопровождении потрясающего украинского бэнда All stars quartet под руководством Евгения Селезнева. Мы также поем Ивасюка, Мозгового, которых интерпретируем по-своему. Есть такая группа — Mecano, которую называют испанской Beatles. Ее песня Hijo De La Luna прозвучала уже почти на всех языках мира, но на украинском ее так и не исполняли. Мы сделали это.

Где тебе легче работать — в Украине или в Испании?

— В Украине труднее. На концерты часто приходят конкуренты, и это создает тягостную атмосферу в зале. На Западе такого нет, потому что для постановки оперы отбирают артистов со всего мира. При таком подходе никто не пытается доказать, что он лучше тебя. Раз человека отобрали, он априори достойный исполнитель. Кроме того, в Украине часто приходится сначала показывать публике, кто ты такой, демонстрируя силу голоса без микрофона, и лишь потом выступать.

Как заинтересовать классикой публику, как правило, не разбирающуюся в высоком искусстве?

— Виталий Пальчиков как-то восторженно сказал своим артистам за кулисами: "Молодцы! На харизме вытянули! На харизме! Пели, правда хреново…" (Смеется.) Я к тому, что любую публику, даже не разбирающуюся в искусстве вокального пения, не обманешь. Ты либо честен с ней, либо нет. Кроме того, я стараюсь делать концерты максимально интерактивными, чтобы они больше напоминали общение, чем классические выступления. Поэтому не вожу с собой конферансье. На концертах я исполняю не только классические произведения, но и авторские, украинские народные песни в оригинальной обработке, классику шансона. Говоря о шансоне, я имею в виду не Круга с Розенбаумом, а Мирей Матье с Шарлем Азнавуром.

Не предлагали ли тебе работу в Киеве? Как ты относишься к скандалам в Национальной опере?

— Именно из-за этих скандалов, формирующих тяжелую ауру, я и не хочу работать в Национальной опере. Кроме того, многим моим друзьям, приходившим туда на прослушивание, говорили, что они "профессионально непригодны". Правда, вскоре после этого "приговора" их забирали оперные театры Парижа, Вены и Нью-Йорка.

Почему тебе не удалось пройти слепые прослушивания для участия в проекте "Голос країни – 2"?

— Честно на этот вопрос ответил только один из судей проекта — Олег Скрипка: "Ви – геній, але я не знаю, що з вами робити". В Украине так часто бывает — здесь просто не знают, что делать с талантами. Украина парадоксальная страна в этом смысле. С одной стороны, в ней невероятное количество талантливых людей. С другой — поп-музыка очень низкого уровня.

Как певец становится священником

Продолжаешь ли ты и сейчас сотрудничать с Мадридской оперой?

— Три года назад я прервал этот контракт, чувствуя, что приходит время открыть новую страницу своей биографии. Я с детства мечтал стать священником и теперь хочу окончательно перейти из большого музыкального мира в мир духовный.

Значит ли это, что на карьере профессионального певца ты поставишь крест?

— Думаю, лет десять я еще смогу выступать, но потом мне придется уйти со сцены. Уходить надо вовремя, но многим исполнителям, таким как, к примеру, Паваротти, этого не давали сделать поклонники. Поэтому я буду постепенно сокращать количество концертов, учась в духовной семинарии, куда я хочу поступить. Но даже если я стану священником, все равно не перестану петь. Думаю, раз в год смогу организовывать сольные концерты. Кроме того, у меня есть несколько идей относительно музыкальных экспериментов с церковными хорами. Можно делать удивительные вещи.

Сценический псевдоним Годо — намек на твою религиозность или признак увлечения философией Сэмюэля Бэкетта?

— Его пьесу "В ожидании Годо" я прочел лет через семь после того, как взял себе этот псевдоним. Сценическое имя мне послано Богом, хотя я уже сомневаюсь, что оно только сценическое — так я с ним сросся (смеется.) Быть Годо — значит находиться в пути, искать себя, искать истину.

Повлияла ли война на твое отношение к УПЦ МП?

— Когда приходишь в церковь, не надо смотреть на людей, которые ее наполняют или даже возглавляют. Ты приходишь к Богу. На войну я смотрю глазами священника, который ни при каких обстоятельствах не может благословить убийство. Несмотря на то, что я как волонтер немало помогал и продолжаю помогать украинской армии, несмотря на то, что я считаю себя украинцем и патриотом своей страны, я против войны в принципе. Этой и любой другой. Иисус Христос априори не может быть во главе армии.

Ни шагу без ножа

Удивительно слышать такие слова от человека, который, если верить его рассказам, в юности никогда не расставался с ножом.

— Да, это правда. Иногда я шучу, что ничего не боюсь, потому что у меня Кривой Рог за плечами. В этом городе во времена моей молодости у слабого не было шансов. Криминальные группировки разделили Кривой Рог на сферы влияния. Выходить на улицу вечером без ножа или кастета было опасно. Думаю, от тюрьмы меня спас спорт. Друг моего отца обучал нас самбо — в то время это было единоборство для спецслужб. Тренировки начинались в пять утра. Я ходил на них с 13 до 17 лет. Александр Михайлович предупреждал всех своих учеников: "Кому-нибудь расскажете, что я с вами занимаюсь, и тренировки закончатся".

Почему такая секретность?

— Если бы о наших успехах узнали старшие ребята, нас сразу бы забрали в какую-нибудь криминальную группировку. А "ботаники" и музыканты никого не интересовали. Помню, мне так хотелось рассказать всем, что я могу отжаться 50 раз и пробежать сто метров быстрее всех. Но нужно было молчать. Может быть, благодаря этому я так и не стал фигурантом уголовных дел.

• Читайте также: В Украине у нас нет возможности "гигиенично" зарабатывать, — Дмитрий Яблонский

То есть твои выступления в качестве певца на турнирах по смешанным единоборствам неслучайны?

— В молодости я серьезно занимался боксом, был чемпионом Украины среди юниоров, потом много лет занимался киокушинкай-карате. Не смог стать профессиональным спортсменом из-за травмы. После нее решил с головой уйти в музыку. Сейчас занимаюсь только фитнесом. Хотел снова начать тренировки по карате и боксу, но друзья-спортсмены отговорили: "Ты так замечательно поешь. Тебе точно нужен поломанный нос и травмы ушей?"

• Читайте также: Две вещи разъединяют людей — идеология и религия, — Михаил Казиник

Как могло получиться, что человек с такими вокальными данными пять лет отдал флоту?

— Командирский голос во флоте совсем не лишний (смеется). Да, я действительно прослужил пять лет в Севастополе, в том числе на "Гетмане Сагайдачном". После трех лет срочной службы вдруг понял, что не смогу жить в "бардаке гражданки", и вернулся на флот — еще на два года. А потом снова поступил на музыкально-педагогический факультет Криворожского пединститута, который мне пришлось оставить из-за службы на флоте. Там я стал играть в КВН, и мы очень неплохо выступали. После одного из выступлений театральный режиссер Светлана Маслякова, жена "ведущего КВН" Александра Маслякова, убедила меня в том, что мне нужно поступать в консерваторию. Я уехал в Киев и поступил. Так появился Юрий Годо.