Количество танков на душу населения — это тактика, а доля ВВП — стратегия, — Александр Мельник

КТО ОН

поэт, прозаик, публицист, культуртрегер, автор нескольких книг стихов и прозы, организатор поэтического фестиваля "Эмигрантская лира" и главный редактор одноименного журнала

ПОЧЕМУ ОН

у Мельника необычная судьба; он одновременно русский, украинец и европеец, человек оставивший науку ради коммерции, коммерцию ради эмиграции и академическую карьеру ради литературной деятельности

Этнический украинец, родившийся в Молдавии, учившийся в Москве, живший в молодые годы в Улан-Удэ и ныне обитающий в бельгийском Льеже. Каким образом так получилось?

— В этой каше виновата эмиграция — как моя собственная, так и моих далеких предков, в стародавние времена проживавших в Украине. Мой дед по отцу Даниил Мельник жил в селе Бережанка Хмельницкой губернии тогдашней Российской империи. Это село расположено на реке Збруч, которая служила границей сначала Турции и Польши, а позже — Австро-Венгрии и России. Прадед по матери Федор Шуляк проживал в Подольской губернии (нынешняя Кировоградская область). В начале ХХ века столыпинское аграрное законодательство поощряло куплю-продажу земли крепкими собственниками и создание хуторов. Поэтому и Мельники, и Шуляки перебрались в Бессарабию и оторвались от Украины.

Поначалу им было нелегко, но потом прижились. Федор Шуляк привез с собой из Украины зерно и засеял им купленный участок, однако из-за засухи весь урожай погиб. От отчаяния он хотел было покончить с собой, но его выручил соседний помещик, давший в долг зерно. Следующий урожай был богатым, и жизнь понемногу нормализовалась. Со временем Федор построил целый хутор из восьми домов.

У Даниила Мельника другая история. Он купил в Бессарабии небольшой участок земли и начал строить дом, но не хватило денег. Тогда он уехал в Канаду и два года работал там в районе Монреаля на строительстве Тихоокеанской железной дороги. На заработанные деньги достроил дом, прикупил земли, завел хозяйство. Но Мельника впоследствии раскулачили.

Мои родители родились уже в Молдавии. Ну и я появился на свет там же.

Это преамбула, а дальше?

— А дальше — грустная история о том, как я растерял свою украинскость. Украинцев в Молдавии всегда было немало, но украинских школ там как не было, так нет и сейчас. Поэтому я окончил обычную русскую школу. В результате так и не научился ни читать, ни писать по-украински. Дома мы разговаривали даже не на суржике, а на суржике в кубе. А поскольку в 16 лет я переехал в Россию, мой "молдавский" украинский так и остался на уровне 16-летнего подростка.

После московского Института геодезии и картографии я по распределению попал в геодезическую экспедицию в Улан-Удэ. Несколько лет занимался картографированием дна Байкала, потом меня пригласили в академический институт, где я изучал природные ландшафты по космическим снимкам. После распада СССР ушел в бизнес. В 2000-м мы с женой переехали в Бельгию. Сейчас у нас два гражданства — российское и бельгийское.

Ты говорил, что несколько раз радикально менял свою жизнь. Можешь чуть подробней рассказать, как и почему?

— Попробую. Первая перемена была связана с переездом в Россию. Потом довольно круто жизнь поменялась после моего перехода от забайкальской экспедиционной жизни в науку. Я работал над диссертацией, но после развала страны в 1991 году на зарплату научного сотрудника прожить было невозможно, и я ушел в свободное рыночное плавание. Возможно, это звучит смешно, но несколько лет мы с компаньонами поставляли в Бурятию чулочно-носочные изделия.

Следующая перемена судьбы была самой радикальной. Решив свои материальные проблемы, я начал откровенно скучать, вариться в коммерческом котле мне надоело. И тут помогла мистическая история. В один жаркий летний день у меня помутилось в голове, меня отвезли домой, несколько дней я провел под капельницей. Врачи сказали, что у меня аневризма головного мозга, и отправили в Ленинград на операцию. Там в нейрохирургической клинике диагноз уточнили: у вас не аневризма, молодой человек, а опухоль, только еще неясно, злокачественная или доброкачественная, нужны дополнительные обследования.

Несколько дней, проведенных в кровати лицом к белой стене, перевернули всю мою жизнь. Затем меня вызвали к врачу и сообщили: нет ни аневризмы, ни опухоли. Я был абсолютно здоров. Произошла врачебная ошибка, вызванная невысоким качеством тогдашних сканерных снимков. В Улан-Удэ я вернулся другим человеком. Понадобилось еще несколько лет на радикальное переустройство всей жизни, но это был уже вопрос времени.

В феврале 2000 года мы прилетели в Брюссель. Со временем я защитил в Льежском университете диссертацию, стал доктором наук и пару лет преподавал географию в одном из брюссельских институтов. Потом ушел и оттуда. С 2008 года занимаюсь литературным проектом "Эмигрантская лира", а на жизнь зарабатываю газетно-журнальным магазином.

Эмигрантам свойственны два противоположных чувства: тоска по родине и радость от жизни вдали от нее. Какое из них больше присуще тебе?

— Проблема в том, что родин у меня несколько. В Молдавии я провел лишь свои детские годы, но этот благодатный край люблю и часто вспоминаю. В Украине, на родине предков, я никогда не жил, но так получилось, что в еще в 1970-е годы в Черновицкую область из Карелии перебралась моя старшая сестра (ее муж был энергетиком и участвовал в строительстве Днестровской ГЭС). Потом туда же в маленький городок Новоднестровск переехали две другие сестры, а следом за ними из Молдавии и мама. Я периодически всех их навещал.

Близкие родственники живут в Киеве и Харькове. Но родным краем я считаю Россию — страну, в которой прожил 23 года и где живут сейчас мои дети. Но если я по чему и тоскую, то по Байкалу. Смешно сказать, но его площадь равна площади Бельгии.

Что представляет собой русскоязычный Льеж? Есть ли там украинские эмигранты?

— Сколько в Льеже русскоязычных, никто точно не знает, но немало. Все они сильно разобщены, но кое-какие ядра концентрации имеются. Есть две православные церкви (одна Константинопольского, вторая — Московского патриархата). Имеется несколько культурных ассоциаций, периодически проводятся художественные выставки и концерты, но масштаб этих мероприятий, конечно, несравним с русской культурной жизнью в Брюсселе. Есть в Льеже и украинский культурный центр, который в том числе обучает детей украинскому языку. А раз есть центр, значит, есть и украинцы.

В чем были главные трудности адаптации в Бельгии?

— Первые два года я учился в университете города Лувен-ла-Нев. Для записи в докторантуру требовалось получить местный диплом третьего цикла с отличием. Учиться после долгого перерыва было нелегко, тем более что многие учебники были на английском языке, которого я не знал. Пришлось оперативно выучить. А французский я немного помнил еще со школы.

Другая проблема — поиски средств к существованию. Я разослал несколько сотен резюме и получил столько же отказов. Это неудивительно, потому что с моим тогдашним статусом студента мне каждый год приходилось продлевать вид на жительство. После того как мы купили магазин в Льеже, проблема выживания отпала, хотя писать диссертацию мне пришлось в перерывах между приходами покупателей.

Чем вообще эта страна отличается от соседних с ней стран Европы?

— Бельгия — очень маленькая страна. Она разделена на две части, Фландрию и Валлонию, в которых живут люди с разным языком и совершенно разным менталитетом: гедонисты-латиняне на юге и трудоголики-германцы на севере. Такого разделения, пожалуй, больше нет нигде в Европе. А в остальном — все как везде.

Как возникла идея "Эмигрантской лиры"? В чем цели и задачи этого конкурса?

— "Эмигрантская лира" — все-таки не конкурс, а разветвленный поэтический холдинг. Началось все с фестиваля — первый прошел в 2009-м, а нынче мы соберемся в Брюсселе, Льеже и Париже уже в девятый раз. На каждом фестивале проводятся финалы двух поэтических конкурсов — "Эмигрантский вектор" (для поэтов-эмигрантов) и "Неоставленная страна" (для поэтов-неэмигрантов), а также конкурса поэтов-переводчиков "Свеча толмача" и конкурса эссеистов. Есть еще много мероприятий. Главная цель "Эмигрантской лиры" — консолидация русскоязычных поэтов всего мира.

Еще мы издаем литературно-публицистический журнал "Эмигрантская лира". В 2014 году он стал лучшим русскоязычным журналом по версии портала "Мегалит". Журнал можно прочитать в интернете на сайте. Кстати, в последнем номере опубликована моя статья "Русская лира в степях Украины. Об украинской поэзии на русском языке".

В списке лауреатов "Эмигрантской лиры" немало поэтов из Украины.

— Да, поэты из Украины — наши частые гости. Лауреатами фестиваля и победителями наших конкурсов в разные годы были Ирина Иванченко, Владислава Ильинская, Ия Кива, Евгения Красноярова, Алексей Мишуков, Александр Хинт. Многие украинцы входили в число призеров и финалистов. Неоценимую помощь в проведении первого фестиваля оказал Александр Кабанов, ведущий поэт Украины, пишущий на русском языке. Он был членом финального жюри фестивалей 2009-го и 2010 года, участвовал в нашем выездном фестивале в Амстердаме.

Расскажи, пожалуйста, о мероприятии, на котором поэты читали переводы стихотворений на разные языки.

— В 2013 году мы впервые включили в программу фестиваля вечер разноязычной поэзии "Созвездие Лиры", на который пригласили поэтов, пишущих стихи на самых разных языках. С тех пор этот вечер стал традиционным, особенно он полюбился иностранным поэтам. Стихи всех участников мы переводим и публикуем в специальном сборнике на французском и русском языках, а также на языке оригинала. Участвуют в этом вечере и русские поэты, пишущие на других языках.

Еще у вас были какие-то удивительные выездные сессии. Чуть ли не в Китае, да?

— В феврале-марте мы проводим выездные поэтические вечера "Эмигрантской лиры" в разных городах мира — в Москве, Кельне, Париже (там вечера проходят ежегодно), Нью-Йорке, Иерусалиме, Амстердаме, Кишиневе, Лондоне. В этом году фестиваль действительно был в двух городах Китая — в столичном Пекине и легендарном Харбине. Между прочим, эти города, находящиеся в разных климатических зонах, разделяет расстояние более чем 1250 километров. Выбор понятен и логичен: Пекин — столица Китая, а про поэтический Харбин времен первой волны эмиграции нет нужды напоминать. Стихи читали и русские, и китайские поэты. Цель перед собой мы поставили масштабную — реанимировать русскую поэзию в Китае.

Александр Мельник: "В моем курсе была тема "Зоны напряженности и конфликтов в мире". Мне и в кошмарном сне не могло присниться, что одной из таких зон станет Украина"

Изменили ли что-то в твоей жизни украинские события последних лет — Евромайдан, аннексия Крыма, война в Донбассе?

— За несколько лет до Майдана, когда я преподавал географию в одном из брюссельских институтов, в моем курсе была тема "Зоны напряженности и конфликтов в мире". Мне и в кошмарном сне не могло присниться, что одной из таких зон станет Украина. Кстати, в январе 2014 года я был в гостях у родственников в Киеве. В субботу 18 января гулял по Майдану, фотографировал палатки и демонстрантов, а на следующий день улетел в Брюссель. И только дома, в Льеже, узнал о начавшихся в этот воскресный день на Майдане драматичных событиях.

• Читайте также: Друзья Украины. Как стэнфордский преподаватель учит студентов "читать" Киев и Одессу

На какой вопрос тебе хотелось бы ответить, а я его не задал?

— "Что бы ты пожелал народу Украины?" Искренне желаю ему успешно провести такие социально-экономические реформы, которые при жизни одного поколения выдвинули бы страну в ранг богатейших европейских государств. И тогда сами собой решатся все территориальные проблемы. Потому что количество танков на душу населения — это тактика, а доля ВВП — стратегия.