Безумец, гений, шут. Почему стоит сходить на выставку Мирослава Ягоды

Ягода — один из самых интересных и загадочных авторов львовской художественной сцены. Шут, безумец, гений, блаженный — как его только не называли. Сам он говорил: "Художник — шут в колпаке. Половина в белом, половина — в черном".

Его художественная практика (да и сама жизнь) была такой же двойственной, как и эта фраза. Появившись на львовской культурной сцене в поздние 1980-е, Ягода моментально влился в создающуюся новую культурную тусовку. Стал ее частью, однако до конца своих дней оставался чуть в стороне, держался особняком.

Он решительно разрывал шаблоны, совмещая в своих работах высокое и низкое, концептуализм и живописное сумасшествие, серьезное и гротескное, мигрируя от библейской притчи до скабрезного анекдота. В его художественной практике было много как религиозных, так и танатических (черный фон, черепа, кости, мертвецы и т. п.) мотивов. Но смерть на его полотнах неотделима от жизни, а апокалиптические сюжеты — от света.

Сам Мирослав Ягода был не менее эксцентричен, чем его работы: то мог одеться, как настоящий денди, то эксплуатировал образ бомж-стайл, крайне необычно себя вел. Вокруг него возникло много легенд, разобраться, где правда, а где выдумка, не всегда просто. Скорее всего, столкновение с ни на кого не похожим Ягодой требовало от окружающих немедленно наложить на это некий штамп: отсюда ярлыки "маргинал" и "отшельник", всю жизнь тянувшиеся за художником.
В последние годы он практически перестал создавать живопись, писал только тексты. В марте 2018-го его не стало. Имя Мирослава Ягоды могло бы стать еще одной из нерассказанных историй украинского искусства, а зрители никогда бы не увидели его работы в большом объеме. Но спустя два года после его смерти в Национальном художественном музее открывается выставка Мирослава Ягоды "Я + GOD = А".

Глава отдела искусства ХХ–ХХI веков музея Оксана Баршинова рассказала Фокусу о художнике, выставке его работ и том, как бы она выглядела в музее современного искусства, который вот-вот появится.

Радикал от искусства

Что главное нужно знать зрителю о львовском художнике Мирославе Ягоде?

— 1990-е часто называют самым малоизученным периодом в истории украинского искусства. Это на самом деле так: профессиональных источников на данную тему почти нет. Из-за нехватки достоверной информации события тех, казалось бы, относительно недавних лет уже обросли некой авторской мифологией, поэтому зритель зачастую оказывается в плену авторского взгляда, который, как правило, субъективен. Так что мы до сих пор находимся в процессе накопления архива украинского искусства.

Творчество львовского художника Мирослава Ягоды представляет преимущественно период 1980–1990-х. Правда, в его случае мы говорим не об авторской мифологии (поскольку художника уже нет с нами), а о каких-то городских легендах, которыми часто обрастают личности и жизненные истории авторов.

Ягода — наш украинский Данте. Его работы — настоящие откровения, он умел видеть и выражать образы так, как не под силу многим другим авторам. Мы бы хотели представить Мирослава Ягоду зрителю как очень яркого художника-неоэкс­прессиониста, максимально выразившего свое время. 1980-е в Украине — период слома, перехода, поисков, и в творчестве Ягоды все это отражено. Поэтому акцент в выставке мы делаем именно на работах того десятилетия.

Что собой представляет выставка Ягоды в Национальном художественном музее, в чем ее замысел?

— Для нас это процесс возвращения яркого имени в историю, стремление показать, насколько важное место этот художник занимает на карте отечественного искусства 1980–1990-х. Когда мы помещаем фигуру художника в культурный контекст — буквально ставим рядом с другими авторами, — тогда можем взвешенно говорить о его месте внутри времени, в котором он жил и творил.

Для нас в музее сейчас интересный период исследований и выставочных проектов, связанных с живописной линией в истории украинского искусства. Часто можно услышать о преобладании живописи в нашем культурном контексте, но это связывают в большей степени с Киевом. А в случае со львовской арт-сценой такой автор, как Мирослав Ягода, интересен в разрезе неоэкспрессионистской, постмодернистской традиции, проявившейся в украинском искусстве в 1980-х и отражавшей общемировые тенденции.

Ягода ведь в тот период получил признание не только в Украине, но и в Польше, Австрии, Германии и др. То есть был вписан в общеевропейский контекст. При этом широкая украинская аудитория его знает крайне мало. Справедливо ли сказать, что одна из целей выставки — открыть Мирослава Ягоду широкой аудитории?

— Конечно! Когда Ягоду пытаются представить неким отшельником и маргиналом, мягко говоря, это не совсем так. Я бы даже не назвала его андеграундным художником (хотя о нем так часто говорят), поскольку его художественная практика абсолютно в ключе того времени — это был совершенный мейнстрим. И именно как мейнстримного художника мы и хотим его представить зрителю.

Ягода — автор, максимально глубоко выразивший собственную эпоху, стремившуюся порвать с советской нормативностью и предрассудками, выйти за пределы персонального и даже морали. Если взять, например, историю сквота "Парижская коммуна", наиболее исследованного художественного объединения ранних 1990-х, то его участники исповедовали те же идеи. Но если они так и остались в пределах собственной тусовки и арт-рынка, то Мирослав Ягода пошел дальше — он был радикален в том смысле, что никогда не останавливался и никогда не изменял своим идеям.

Союз света, тьмы и тени

Важно

Альтернативная история. Алиса Ложкина — о том, как объяснить украинское искусство миру

В названии выставки "Я + GOD = А" зашифрован поэтический манифест. Что это за шифр и почему это характерно для Ягоды?

— Очевидно, что Мирослав Ягода задумывался о собственном месте в универсуме. Поэтому он очень интересным образом разложил собственную фамилию на три составляющие: "Я (личность) + GOD (бог) = А (альфа, начало начал)". Такой шифр символизирует движение от персонального к универсальному через божественное.

И визионерство, и религиозная тематика характерны для творчества Ягоды, что отражено в названии выставки. Точно так же, как имя автора распадается в названии проекта на три составляющие, экспозиция выставки делится на три части, нами поэтично обозначенной как "союз света, тьмы и тени".

Свет, тьма, тень. Светлые, яркие, мрачные, темные — произведения Ягоды очень разные, поэтому на выставке их разделили на три зала: "Свет", "Тьма" и "Тень"

Каждый из трех залов выставки будет иметь разное решение. Где тьма, а где свет, в большей степени определили работы Мирослава Ягоды: в его карьере были и "темный" период, и "светлый". Также у Ягоды необыкновенная графика, ее также представят на выставке.

Один из залов будет выглядеть как капелла или воскресная школа. Второй — как система неких ячеек, где каждый зритель сможет в максимально интимной обстановке пообщаться с произведениями. Третий зал будет похож на зал ожидания — там есть намек на лимб или переход. Ягода действительно настолько мощный художник, что его работы создают сильнейшее напряжение, которое невозможно не почувствовать, находясь рядом с ними.

В последние годы жизни Мирослав Ягода почти отошел от живописи, но при этом продолжал писать тексты и поэзию. Будут ли на выставке его поздние работы?

— Тексты — неотъемлемая часть практики Ягоды, даже его графика часто сопровождается текстовыми дополнениями. Кроме того, Мирослав Ягода был превосходным поэтом. Поэтому мы включили в выставку рукописи его поэтических произведений и другие тексты, а также фотографии разных лет и архивные материалы.

Два музея вместо одного

Правильно ли я понимаю, что эта выставка — часть серии проектов Национального художественного музея, заполняющих лакуны в истории украинского искусства, его течениях, явлениях и именах?

— У нас действительно есть цикл проектов, нацеленных на последовательный разговор об истории украинского искусства и на то, чтобы сформировать максимально полную картину искусства ХХ века.

С момента создания музея одна из наших стратегических задач — показывать максимальный охват художественных практик. Кроме того, у нас есть тактическая задача — сейчас музей находится в процессе ремонта. По его окончании через полтора года мы планируем представить часть экспозиции, посвященной второй половине ХХ века, и выставки, которые мы сейчас делаем, для этого критично важны. Именно они позволяют нам сформировать новый, современный взгляд на историю украинского искусства.

Также есть другая серия проектов — "Клітина". Это более камерные исследовательские проекты, которые мы чаще всего показываем в нашем зале-шахматке [прозван так посетителями за напольную плитку в черно-белую клетку]. Само название "Клітина" имеет массу ассоциаций: это и живая клетка организма, и ячейка целого — что-то, из чего складывается более масштабный нарратив. В проектах этой серии мы обычно пристально, "под микроскопом" что-то рассматриваем: творчество конкретного художника либо какую-то часть его практик. Сейчас в нашей шахматке идет ремонт, но уже на осень там запланированы проекты, например, готовим выставку известного одесского автора Олега Соколова.

Для выставок такого плана музею часто приходится обращаться за помощью к другим культурным институциям и частным собраниям. Каковы перспективы возобновления госзакупок в свете запуска музея современного искусства?

— Если говорить о пополнении музейной коллекции, то здесь запрос всегда формулирует музей. Мы относимся к этому очень ответственно, и наше пополнение собрания всегда максимально целевое: мы формируем своеобразные "виш-листы" — списки работ, которые хотим видеть в нашей коллекции, — и обращаемся к различным институциям и меценатам. К счастью, многие откликаются.

А что касается нового музея современного искусства? Он будет создан на базе отдела искусства ХХ–ХХI веков вашего музея?

Важно

Битва за Ройтбурда и не взлетевшая "Мрiя". Чем запомнился 2019 год в украинском искусстве

— Новый музей современного искусства будет основан не на базе нашего отдела искусства XX–XXI веков, как предполагалось изначально, а автономно, с нуля. Наш же отдел продолжит свою работу. И выставки, и исследовательская работа — все остается по-прежнему. Наша коллекция искусства данного периода тоже остается у нас. Поскольку современность — та точка, в которой мы находимся и где происходит много интересных культурных процессов, то у нашего отдела искусства XX — начала XXI века всегда много работы: нужно оперативно отслеживать, исследовать и осмыслять эти тенденции. Потому, несмотря на то что музей современного искусства будет существовать отдельно от нас, наш отдел, сфокусированный на искусстве современного периода, также будет расти и расширяться. Это остается нашим приоритетом, и здесь у нас еще много работы.