Гай Ричи: "Мы стали старше, но не мудрее, и это хорошо"

Британский режиссер Гай Ричи — сегодня лидер Голливуда по скорости производства блокбастеров. Он снял криминальную комедию ("Джентльмены") через полгода после выхода диснеевского блокбастера ("Аладдин"), и всего через год выпускает на экраны новый экшен-триллер, уже снимая следующий фильм.

Весной в украинских кинотеатрах стартовал прокат триллера "Гнев человеческий", ради которого режиссер воссоединился со старым "боевым товарищем" — Джейсоном Стейтемом, а значит, самое время поговорить с автором "Джентльменов" и "Большого куша" о новом фильме, творческой свободе и Джейсоне Стейтеме.

"Сущие гроши" для Стейтема

"Гнев человеческий" — ремейк французского фильма "Инкассатор" (режиссер Николя Букриефф, 2004-й год), мало известного, хоть и очень хорошего. Как вы к нему пришли?

— Я тоже посмотрел фильм Николя Букриеффа далеко не сразу, но все-таки довольно давно — десять лет прошло точно. И эта история не отпускала меня. Однажды я просто решил перестать говорить о своей версии фильма и наконец снять ее.

Какая дальше была последовательность действий?

— Важно было официально купить права. Когда я написал сценарий, от костяка сюжета и персонажей осталась в лучшем случае четверть оригинального материала. Но если хочешь, чтобы твои собственные задумки уважали, надо уважать и автора первоисточника, а не рассказывать потом о "вдохновении". Когда у меня появилась внутренняя уверенность, что сценарий готов, я позвонил своему другу Джейсону Стейтему, и мы решили снова работать вместе за две минуты, может, три максимум. В итоге мы прекрасно провели время, создавая "Гнев человеческий".

Вашей дружбе с Джейсоном Стейтемом столько же лет, сколько вашему первому фильму "Карты, деньги, два ствола". Об истории вашего знакомства ходят легенды, как было на самом деле?

— Мы познакомились с Джейсоном незадолго до старта фильма. Я тогда в основном снимал рекламу иногда клипы. И искал новые лица, которые аутентично смотрелись бы в "Картах". Тогда таких фильмов в Британии практически не снимали. На одной из рекламных съемок я и познакомился с Джейсоном.

В общем, произошло это весьма стандартно для индустрии (смеется) — не в переходе, на рынке или покерном клубе, как считали многие. Но мой друг Джейсон и правда работал торговцем и владел замечательными навыками уговаривания людей. Эти навыки и стали его пробами. Я был в восторге, готов сам был купить несуществующие поддельные духи (смеется). Затащил его в свой фильм и заплатил сущие гроши. Справедливости ради скажу: все мы вместе заработали тогда совсем немного. Позже фильм начал пользоваться народной любовью и стал нашей визитной карточкой, по­этому с запуском "Большого куша" было уже меньше проблем. Это был очень выигрышный старт.

Вы не раз говорили, что вас не удивляет тот факт, что Джейсон Стейтем стал большой звездой. А почему? Какие качества его отличают?

— Да, я все эти годы не только обсуждал с ним рыбалку, но и следил за его карьерой. И она уникальна. Он очень ровно шел наверх в индустрии, где обычно достигают пика и больно падают. Меня это не удивило. Джейсон не только харизматичен, но и очень дисциплинирован, собран, уважителен, в том числе в отстаивании своей точки зрения. Меня Джейсон всегда восхищал — не каждый человек сможет однажды переизобрести себя заново и не упустить своих шансов. И есть в нем по-хорошему олдскульное качество настоящего героя и периодически — антигероя.

В последний раз вы вместе работали над триллером "Револьвер", с тех пор прошло больше 15 лет, как-то изменились и вы, и Джейсон в своем подходе к работе?

— Мы стали немного старше, но, наверное, не стали мудрее, и это хорошо. Мы оба не осторожничаем. Да и касательно "старше": я хоть изменился внешне. Вот что значит стать суперзвездой (смеется)! Но все было так же весело, мы много импровизировали — с репликами, колкостями, не изменилось, мне кажется, практически ничего.

Как бы вы раскрыли сюжет "Гнева человеческого"?

— Это напряженный зрелищный триллер о справедливости, гневе, месте, правде и ее последствиях. Таинственный человек, называющий себя Патриком Хиллом, устраивается на работу в инкассаторскую контору, и на то у него есть своя причина. Они перевозят миллионы по всему Лос-Анджелесу. Почему и как — придется понять в процессе, как и осознать те методы, которые будет использовать Хилл.

Сын Клинта Иствуда доставит много проблем

 Возвращаясь к героям и антигероям. Кто ваш главный персонаж в "Гневе человеческом"?

— Это определит для себя зритель. Раскрывать все карты не хочу. Создавая персонажа, смотрели в сторону 1970-х, когда линия между героем и антигероем была максимально размытой. Молчаливый или экспрессивный персонаж — не так важно, это лишь подтип вашего героя. Нам нравилось работать, учитывая, что черное и белое далеко не константы. Плохо это или хорошо — решать не нам, а зрителю. Этот тренд то уходит, то возвращается. Я же в нем всегда работал.

После того как вы сняли фильм с огромным бюджетом — "Аладдин", перешли к менее затратным "Джентльменам" и "Гневу человеческому". Какая разница в работе над разными жанрами с разным бюджетом?

— Мне нравится пробовать разные вещи, и я никогда не хочу чувствовать, что застрял в каком-то жанре. Бюджет на меня не влияет, потому что я всегда знаю, во что ввязываюсь. Мне нравятся дорогие и недорогие фильмы так же, как я люблю сквернословие и семейные фильмы. В конце концов, я как кинорежиссер хочу иметь широкий жанровый опыт.

А какие фильмы или жанры вдохновляли вас в детстве?

— Вряд ли я тут удивлю вас, если скажу, что любил спагетти-вестерны и все работы Клинта Иствуда. И вот в "Гневе" у меня действительно снимается его сын Скотт (смеется). У него достойная роль очень нехорошего парня, доставляющего слишком много проблем и бед. Конечно, в роли Скотта Иствуда есть отсылки к злодеям из фильмов его отца. Такой себе отличный перевертыш получился.

Несмотря на весь ваш опыт, вы все еще волнуетесь во время съемочного процесса?

— Волнуюсь после и даже отрицать не стану. Всегда хочется снять следующий фильм, а ведь успех предыдущего зависит от трех факторов: самого фильма, его маркетинговой кампании и даты релиза. В 99 процентах случаев ты контролируешь только первый.