Учат язык, строят карьеру. Планируют ли украинцы в ЕС свою будущую жизнь в Украине

Украинцы, временно проживающие в европейских странах, постепенно адаптируются к новой жизни. Об этом рассказывают опрошенные Фокусом граждане Украины, и на это же указывают результаты опросов. Например, еще осенью 2023 года, согласно результатам исследования Gradus Research для Киевского международного экономического форума (КМЭФ), доля украинских беженцев, которые хотели бы остаться на новом месте жительства за рубежом, чуть меньше, чем за год, выросла с 8% до 18%. При этом уровень адаптации украинцев, выехавших за границу, достиг 62%. Между тем, доля тех, кто планирует вернуться в Украину, постепенно снижается, но все еще превышает 60% (согласно опросу в октябре она составила 63%).

Психологи напоминают, что человек — это социальное существо, а изучение языка делает новое место немножко "своим". Поэтому неудивительно, что люди идут на языковые курсы и пытаются адаптироваться в новой стране. С другой стороны, есть большое подозрение, что далеко не все респонденты, отвечая на вопрос о планах на будущее, говорят правду . Многие рассуждения и выводы сдерживаются "личными цензорами", чтобы не довести разговор до "взрыва" и не углублять раскол в обществе.

Изучение языка: сначала местные шли навстречу, однако это не навсегда

Оксана, которая почти два года живет в Таллинне, говорит, что между изучением языка и нежеланием вернуться она не видит никакой связи. "У нас есть знакомые, которые учат эстонский с первого дня просто чтобы занять мозг, но летом собираются вернуться домой. И есть те, что не закончили даже А1, но при этом уже открыли бизнес. Говорят, на язык времени нет — будем закрепляться".

Собеседница Фокуса Елена с марта 2022-го живет с детьми в Вильнюсе. С переменным успехом она изучает литовский, однако уверенно говорит, что сразу после окончания войны вернется в Украину."За почти два года я не увидела каких-то критических причин для эмиграции. Разве что водопроводную воду можно пить без дополнительной очистки. Здесь я попадала в очень неприятные ситуации — работодатели обманывали или создавали просто невыносимые условия работы. Когда у меня пару раз появлялись мысли действительно рассмотреть вариант эмиграции, я каждый раз впадала в депрессию", — говорит Елена.

По ее словам, язык она изучает, чтобы чувствовать себя более комфортно. "Конечно, в Литве можно найти человека, который говорит по-русски, но нам на курсах с самого начала говорили, что сейчас нам идут навстречу, однако так будет не всегда. Так и получилось. На прошлой неделе медсестра в поликлинике отказалась разговаривать со мной на русском и довольно грубо сказала: если не знаете литовский, надо брать переводчика".

Война — это противоестественное состояние, в котором человек не хочет и не может находиться долго, и поэтому он цепляется за жизнь везде, где получается, говорит психолог Александра Алексеева. И если человек не может даже купить сметану, потому что не знает, как она называется, желание пойти на языковые курсы вполне понятно.

"К тому же, человек — социальное существо, он питается не только физически, но и эмоционально. И изучение языка делает новое место немножко "своим". Через неделю уже знаешь, как называются некоторые продукты в магазине, через две — в какое кафе зайти, через месяц появилась подружка, а там уже и какой-то праздник в детском саду у ребенка, и это тоже новые контакты. Вот так постепенно новая страна становится еще одним домом. И когда наступит время возвращаться в Украину, нужно будет еще раз вырвать этот дом из себя с корнем и приехать на новое место. Потому что даже собственная квартира со временем уже не будет такой, как ее оставили, и возвращение в нее станет очередным тяжелым испытанием для психики", — говорит психолог.

"До" и "после": мирное небо над головой не означает отсутствие страданий

Беженцы постоянно выслушивают претензии общества: пока вы в безопасности, люди гибнут каждый день. Психолог советует тем, кто уехал, прежде всего, не запрещать себе говорить, как им трудно. "Конечно, не стоит об этом рассказывать людям, которые сейчас переживают большую потерю, — вы просто друг друга не услышите. Невозможно получить поддержку у того, кто сам не стоит на ногах. Но всегда можно найти человека, который выслушает вас и не будет мериться страданиями".

Часто беженцы не могут объяснить даже близким друзьям в Украине простые вещи. Во-первых, действительно, трудно подобрать слова. Во-вторых, тем, кто ежедневно находится под обстрелами, моральные проблемы кажутся какими-то надуманными — тут бы физически выжить.

"Накануне Рождества я прочитала сообщение в Фейсбуке: женщина писала, что в этом году она не будет печь традиционное рождественское печенье, потому что в Бельгии у нее нет скалки, — рассказывает Наталья, которая уже почти два года живет в Швеции. — По комментариям под сообщением было очевидно, кто из тех людей беженец, а кто нет. Те, кто писали что-то вроде "тоже мне проблема", "у вас что, денег на скалку нет?" точно никогда не были беженцами, потому что дело не в деньгах. Я сама турку не покупала четыре месяца — заваривала кофе в чашке. Потому что, думала я, зачем мне эта турка — я же скоро домой поеду, там у меня их полдюжины. А потом все же купила. Мама, увидев турку, сразу сказала: все ясно, теперь мы здесь надолго".

"Человеку очень трудно признать, что он уехал навсегда, — говорит Александра Алексеева, — Сколько печенья та женщина испекла в своем доме для своей семьи? Взяв в руки скалку, ей придется осознать: печенье такое же, а той жизни уже нет и никогда не будет. Покупка турки означает лавину вопросов, на которые не знаешь ответа, — от "неужели я здесь навсегда?" до "как мне теперь планировать жизнь?". Мир вокруг может меняться много раз, и лучшее, что мы можем сделать, это сказать себе: я остаюсь. И я буду чувствовать себя в порядке настолько, насколько мне позволяет нынешнее пространство".

Беженцы из Украины спаслись, они чувствуют себя в безопасности, но было бы ошибкой считать, что они счастливы, говорят эксперты. По мнению Александры Алексеевой, они стали той частью народа, которая оказалась в изгнании: они потеряли свою родину, но новую не приобрели. Мирное небо над головой не означает отсутствие страданий: жизнь беженцев тоже разделилась на "до" и "после".

Фактически потребность в адаптации, когда люди за рубежом учат язык, записываются на профессиональные курсы, ищут подработку или постоянную работу с хорошей оплатой, — это путь к стабилизации психологического и эмоционального состояния, однако это не гарантия того, что человек уже решил остаться в новой стране навсегда. Вариантов может быть несколько, среди которых, в частности, переезд в другую страну или возвращение в Украину.

"Весной 2022 года мы с сестрой ездили к моей дочери, которая была в эвакуации в Германии, и по дороге много общались с нашими беженцами. Женщина из Одессы говорила, что в Нидерландах, где она живет, ей совсем не нравится, но трое детей заставляют принимать решения с учетом их безопасности. В польском Катовице мы встретили женщину, которая жила в госпитале и говорила о возвращении, потому что условия ужасные. Казалось, что нам с сестрой все завидуют, что мы едем через неделю домой. Однако прошел год, и во время последней поездки за границу в прошлом году я уже не видела женщин, которые бы сказали — "о, вы едете домой, это супер", — поделилась впечатлениями Илона из Киева.

Возвращаться или нет: от чего зависит выбор мигрантов, или причем здесь государство

"С точки зрения специалиста, который работает с человеческой болью и пытается облегчить эту боль, люди, которые спасаются бегством, чтобы сохранить свою жизнь и жизнь своих близких, — это психически здоровые люди. Они крепко держатся за жизнь, сохраняют себя, свой человеческий и культурный потенциал, — говорит Александра Алексеева, — Конечно, этот вопрос имеет и этическую сторону: большая часть людей осталась в Украине, они гибнут под ежедневными обстрелами. В связи с этим в обществе произошел раскол: мол, мы здесь действительно страдаем и поэтому имеем эксклюзивное право называться настоящими украинцами".

К сожалению, этот раскол останется частью истории украинского народа, говорит Алексеева. А выбор следовать за своим инстинктом самосохранения имеет свою цену — ощущение "дезертирства".

"Украинское общество сегодня демонстрирует раскол по многим показателям: между бизнесом и властью, между теми, кто в Украине и теми, кто за рубежом. Одни воюют на фронте, другие живут в тылу, кто-то активно волонтерит, а кто-то, как и раньше, просто ходит на работу и платит налоги, — отметил в комментарии Фокусу президент Всеукраинской ассоциации компаний по международному трудоустройству Василий Воскобойник. — Многие понимают, что сегодня — не то время, чтобы говорить все, что пришло в голову. Потому что нервы у всех на пределе и невозможно предусмотреть, какие слова могут стать "катализатором для взрыва". Поэтому некоторые разговоры, рассуждения и выводы сдерживаются "личными цензорами", чтобы не довести ситуацию до взрыва и не развалить страну. Именно поэтому во время опросов далеко не все признаются даже себе, что они не вернутся на родину".

Но, продолжает эксперт, этот взрыв рано или поздно все равно произойдет. После окончания войны выяснится немало грязных фактов, все начнут обвинять друг друга, усилятся расколы. И чтобы сохранить страну, власть должна уже сейчас рисовать будущее и называть конкретные шаги, но не делать это бездумно.

Например, говорит Василий Воскобойник, если бизнесу говорят, что сделают налоговую систему "как в Польше", бизнес понимает: надо ехать в Польшу. Потому что налоги там такие же, но коррупции меньше, а уровень жизни выше. Те же мысли возникают, когда нам говорят о правилах и обязанностях "как в ЕС". И все понимают, что тогда уже лучше поехать в ЕС — там, по крайней мере, будут не только европейские правила, но и европейские зарплаты.

"Мало того, что демографическому потенциалу Украины нанесен ужасный удар, так еще и люди не видят, ради чего им возвращаться. Своими непродуманными заявлениями власть сама закладывает факторы, которые приводят к усилению миграции, — подытожил Василий Воскобойник, — Но в современном мире главное достояние любого общества — это люди. Если с ними неправильно коммуницировать, они просто уедут. И тогда в Украине уже не будет хватать не только рабочих рук, чтобы производить товары, а даже покупателей, чтобы эти товары покупать".