Как сохранить Донбасс украинским

Сепаратисты грабят банки, взрывают бомбы в людных местах, захватывают заложников. Среди пленников — дипломаты и несколько крупных чиновников. Тело одного из них с признаками насильственной смерти обнаружено в багажнике автомобиля неподалеку от аэропорта. Власти региона утратили контроль над ситуацией. Западные политики обвиняют Москву в поддержке сепаратистов. Часть местного населения поддерживает террористов — регулярно проходят митинги: народ винит правительство в росте безработицы и связывает надежды на лучшую жизнь с созданием нового государства. Вы думаете это Донбасс? Нет, речь идет о событиях в канадской провинции Квебек в октябре 1970-го.

Проблемы, с которыми сегодня столкнулась Украина, не уникальны. В конце прошлого века западный мир пережил волну эскалации множества сепаратистских конфликтов.

Правительство Канады ввело в Квебек армию, в регионе было объявлено военное положение. Премьер-министр Канады Пьер Трюдо принял волевое решение и пошел на крайне непопулярные меры. Полиция получила право без суда и следствия проводить обыски и подвергать аресту всех подозрительных личностей. Среди них оказались даже известные деятели искусства.

Впоследствии представителям леворадикальной сепаратистской организации "Либерасьон" был организован коридор для бегства на Кубу.

Конечно же, мы не можем утверждать, что после преодоления октябрьского кризиса Квебек стал заурядной провинцией Канады. Местные франкофоны тщательно хранят свою идентичность, ныне наиболее популярными в провинции являются политические силы, ратующие за суверенитет Квебека. В то же время несколько референдумов об отделении провинции не увенчались успехом. Соотношение сторонников и противников независимости приблизительно пятьдесят на пятьдесят. Вопросы особого статуса региона и механизмов реализации франкофонами своих прав — предмет непрерывающейся цивилизованной дискуссии в нынешней супердемократической Канаде.

По аналогичной формуле — вначале мир, потом договоренности — выстраивали, к примеру, свои отношения с бунтующими территориями Мадрид и Лондон. В каждом из этих случаев, лишь удержав ситуацию под контролем, центр со временем переходил к постепенной передаче полномочий.

Пока нельзя сказать, что Украина следует этому алгоритму. Да, изложенный в инаугурационной речи президента план преодоления восточноукраинского кризиса содержит достаточно конкретики. Впервые выступая в статусе главы государства, Петр Порошенко гарантировал освобождение от уголовной ответственности тем повстанцам, на чьих руках нет крови, предложил российским наемникам беспрепятственное отступление на родину. Жителям восточных областей была анонсирована децентрализация, свободное использование русского языка и право на свою интерпретацию истории. Отдельно Донбассу были обещаны досрочные выборы органов местного самоуправления.

После краткой постинаугурационной паузы президент приступил к реализации мирного плана. Он бросился на поиски консенсуса, но пока не приблизился к деэскалации конфликта. Переговоры в формате трехсторонней контактной группы с участием ОБСЕ и первый длительный телефонный разговор с Путиным проходили в те дни, когда российские танки и авиация беспрепятственно проникали на территорию Украины, а террористы сбили над Луганском Ил-76 с нашими военными на борту. Вместо формулы "вначале мир, потом договоренности" Киев пытается поступить наоборот: сначала договоренности, а потом, если получится, мир.

Несмотря на желание Порошенко как можно быстрее начать диалог, мы должны осознавать, что "перевернутый сценарий", несомненно, выгоднее Путину. Сесть за круглый стол в условиях очевидного и масштабного военного присутствия россиян в Донбассе означает расписаться в своей беспомощности. Начиная переговоры, не очистив Донбасс от российских инструкторов, наемников и техники, Украина фактически легитимирует их присутствие на своей территории. В таком случае Кремль постепенно станет главным контрагентом в переговорном процессе. Для Киева это мина замедленного действия.

Пытаясь прогнозировать дальнейший ход событий, мы должны понимать главную задачу Путина. В логике действий Кремля просматривается отнюдь не реальная поддержка сепаратистских или ирредентистских* настроений части населения Донбасса. Путину не нужно независимое донецкое государство, также его не интересуют два дополнительных субъекта в составе Российской Федерации. Его основная задача — бесконечная "подвешенность" Украины в связи с нестабильностью в некоторых ее областях. Тем самым Москва получает инструмент вечного давления на Киев. В таких условиях схема "вначале договоренности, затем мир" чревата превращением переговорного процесса в постоянный рычаг управления Украиной. Путину интересно, чтобы нерешенность проблемы длилась вечно.

Распутывая донбасский узел, украинское руководство должно исходить из того, что воевать за Донбасс регулярными войсками Путин не будет, поскольку в его цели не входит аннексия этих территорий. К тому же это стало бы началом полноценной и роковой войны России чуть ли не со всем миром. Именно поэтому шанс на преодоление восточноукраинского кризиса есть только у сильного и волевого Киева.

* Ирредентизм — политическое движение, направленное на присоединение национального меньшинства (ирредентов) к тому государству, в котором данный этнос является доминирующим.

Михаил Басараб, политолог