Трамп в помощь: почему 2025 год оказался удачным для Путина и почему все может измениться в 2026-м
Путин может считать 2025 год удачным для себя прежде всего из-за того, что сделал в этом году Трамп, пишет политолог Сергей Радченко в колонке для The Spectator. Но в этом, по мнению автора, нет никакой стратегии — чистое везение, а значит, невозможно предсказать, чем обернется для кремлевского диктатора 2026-й.
По мере того как полномасштабная российско-украинская война приближается к своей четвертой годовщине, Владимир Путин выглядит уверенным, даже самоуверенным. Дело не в том, что он добился больших успехов на поле боя. Россияне с трудом сумели занять еще немного территории Донбасса, но чтобы увидеть эти завоевания, которые составляют, пожалуй, 1% (ныне безнадежно разрушенной) территории Украины, нужно увеличить карту — и все это было достигнуто ценой сотен тысяч жизней российских солдат.
Конечно, такие вещи никогда не бывают линейными, и никто не может исключить, что эта изнурительная война все же приведет к военному поражению Украины. Путин, вероятно, чувствует, что цель находится в пределах его досягаемости, или, если это не так, он хочет, чтобы мы так думали, потому что такие представления — то есть идея о том, что "время на стороне России" — подпитывают пораженческие настроения в Украине и, в целом, на Западе.
Но это не единственная причина для самоуверенности Путина. Этот год ознаменовался замечательным поворотом в глобальной судьбе России. Самым большим политическим достижением стало появление Дональда Трампа в Белом доме. Не было очевидно, что Трамп обязательно будет действовать в интересах России. Его первая администрация оказалась не такой удачей в этом отношении, как надеялся Кремль. Восхищение Трампа методами Путина не помешало его администрации нацелиться на экономические интересы России (например, ввести санкции против газопровода "Северный поток-2") или предоставить Украине летальную помощь.
И на этот раз опасения по поводу возможных уступок Трампа в пользу России сопровождались у многих наблюдателей более оптимистичным мнением, что, возможно, он все-таки не пойдет на это. Конечно, американский президент не хотел войти в историю как человек, который вернул агрессивную Россию из изгнания и отдал ей суверенитет Украины. Периодические выпады Трампа в адрес Путина питали надежду, что он найдет свою позицию и даст отпор русским.
Однако события последних нескольких месяцев показывают, что пессимисты, вероятно, были правы. Движимый явно навязчивым желанием положить конец "войне Байдена на Украине" и следуя советам переговорной команды, которая порой выглядит плачевно недоукомплектованной и, возможно, раздираемой внутренними противоречиями, президент Трамп усилил давление на Киев, чтобы тот уступил России по некоторым из ее ключевых требований.
Мирные переговоры, проводимые под эгидой США, пока не принесли значимых результатов, главным образом потому, что Путин отказался отступить от своих максималистских политических и военных требований, которые приведут к территориальному урезанию Украины, лишив ее каких-либо реальных гарантий безопасности и, по сути, возможности защищаться. Российский лидер явно не против достижения результата путем переговоров, при условии, что все уступки сделает другая сторона. Осознавая явное отчаяние Трампа найти что-то, что можно было бы представить миру как мир, достигнутый при посредничестве США, Путин может позволить себе ждать, пока спелый плод упадет ему в руки.
Важно
Однако для Путина Украина всегда была лишь средством для достижения цели. Конечно, он заинтересован в установлении своего контроля над тем, что он считает частью более широкого российского имперского пространства. Но он также пытался использовать войну как клин — чтобы посеять раздор в Европе и подорвать трансатлантический альянс. Некоторые из этих усилий еще могут принести плоды.
Например, гибридная война России против Европы. Полеты беспилотников и самолетов в европейском воздушном пространстве, а также угрозы Путина (когда он обещает европейцам большую войну, если континент не отступит) усилили опасения некоторых стран-членов ЕС.
Примечательно, что премьер-министр Венгрии Виктор Орбан сделал все возможное, чтобы подчеркнуть несогласие своей страны с общей позицией ЕС в отношении России, которая, по его словам, рискует втянуть блок в прямой конфликт. Будапешт сделал больше, чем большинство стран ЕС, чтобы помешать принятию коллективных решений по вопросам, связанным с санкциями.
Склонности Орбана в этом отношении известны давно, но более удивительным было то, что Бельгия оказалась настолько запугана угрозами России о мерах возмездия в ответ на конфискацию замороженных активов Кремля. Она неоднократно срывала попытки ЕС передать эти деньги Украине.
Путин не может сказать, что в Европе для него все складывается благополучно, потому что Брюссель фактически сохранил и даже усилил жесткий режим санкций (на данный момент принято 19 пакетов санкций). Также очевидно, что по крайней мере некоторые европейские страны намерены поддерживать Украину в ее борьбе, предоставляя ей прямую финансовую помощь и оплачивая ее вооружение. Россияне резко критикуют этих европейских "военных авантюристов", хитро утверждая, что они подрывают благонамеренные мирные инициативы президента Трампа.
С приходом Трампа к власти трансатлантический раскол значительно углубился, и не столько из-за России, сколько из-за перипетий в политическом дискурсе США. Новая Стратегия национальной безопасности, которая практически обозначила ЕС как врага Америки (при этом, справедливо или нет, преуменьшая угрозу со стороны России), стала последним эпизодом продолжающейся американской культурной войны, главной ареной которой сейчас является Европа.
Россияне прагматично согласились с алармистской риторикой Вашингтона о цивилизационном упадке Европы и критикой европейской миграционной и регуляторной политики. Это странное сближение ценностей России и США, пожалуй, является самым большим шоком 2025 года.
Однако для Путина идеологическая ориентация является лишь частью более широкой стратегии, направленной на то, чтобы окончательно избавиться от НАТО. Покончить с присутствием США в Европе всегда было одной из главных целей внешней политики Кремля. Теперь, когда сами Соединенные Штаты обращают внимание внутрь страны и просят европейцев делать больше для собственной обороны (возможно, даже взяв на себя полную ответственность за обычные вооруженные силы НАТО уже в 2027 году), россияне кажутся ближе к этой цели, чем когда-либо с момента создания НАТО в 1949 году.
Есть старая поговорка, приписываемая Наполеону Бонапарту, о том, как важно никогда не прерывать врага, когда он совершает ошибку. Путин может стоять в стороне и наблюдать за медленно разворачивающейся катастрофой в трансатлантических отношениях. Он может даже болеть за Трампа.
"Путин просто везучий?" — спросил я недавно у российского ученого, участвующего в диалоге с США. "Ха. Это называется стратегия", — самодовольно ответил он. Я покачал головой: "Везение. Ничего, кроме везения".
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции. Ответственность за опубликованные данные в рубрике "Мнения" несет автор.
Важно