Страна особого внимания. Чем довольны и за что критикуют Украину европейские партнеры

Словачка Катарина Матернова отвечает за оказание помощи Украине от одного из главных доноров нашей страны — Европейского союза. В отличие от многих европейских чиновников, она не ограничивается общими фразами, а четко указывает на недоработки, которые допускает украинская власть. При этом, будучи выходцем из посткоммунистического государства, она не устает подчеркивать, что настоящие преобразования не происходят быстро, и в отношении Украины называет себя реалистом-оптимистом.

КТО ОНА

Заместитель главы директората Еврокомиссии по политике соседства и расширения

ПОЧЕМУ ОНА

Отвечает в ЕС за оказание помощи Украине

Успехи и неудачи

За три года после Майдана в Украине достигнуто больше, чем за 20 лет до этого. Я из тех людей, кто считает, что стакан наполовину полон, я реалист-оптимист. Прежде всего вы совершили серьезную перестройку экономики. Два года назад мало кто верил, что это возможно. Тогда вы были на краю макроэкономической катастрофы, которой так и не случилось, вы реструктуризировали долг и увеличили свои резервы, фактически находясь в состоянии войны. Вы провели очистку банковского сектора, в том числе национализацию ПриватБанка. НБУ забрал лицензии у 90 банков, и это большой успех. Но вам надо быть бдительными, потому что это не конец. Тарифы были приведены к рыночному уровню с впечатляющей скоростью. Разница в цене на газ для населения и предприятий долгое время была одним из главных источников коррупции.

Есть два варианта борьбы с коррупцией: карательный, когда вы создаете соответствующие органы, и превентивный, когда вы уменьшаете пространство для коррупционных действий. Повышение тарифов и очистка банковского сектора уменьшили пространство для коррупции. Также вы ввели систему ProZorro и повысили прозрачность госзакупок, которые являются еще одной черной дырой коррупции, причем не только в Украине.

Еще один большой успех в плане прозрачности — это электронные декларации. К примеру, ни в Словакии, ни в Германии, ни в других странах ЕС вы не найдете всей информации о доходах и имуществе чиновников в открытом доступе. Другой вопрос — что вы будете с этим делать? Как минимум базис вы создали.

Отмечу системные усилия по реформе правосудия, начавшиеся с внесения изменений в Конституцию в части судебной ветви власти. Это упрощение судебной системы через ликвидацию высших спецсудов, открытие судебной системы для всех профессионалов в сфере права, публичные декларации, что привело к тому, что многие судьи ушли со своих должностей. Вы открыли дорогу новым профессионалам.

Меня удивляет, что есть одна сфера, в которой ничего не сделано, — это приватизация. У вас три вида гос­предприятий: стратегические, которые вы хотели бы оставить в госсобственности, предприятия, которые надо продать (например, Одесский припортовый завод — две неудачные попытки), наконец, есть масса неэффективных и небольших гос­предприятий, которые надо ликвидировать, и тут даже нет никаких политических факторов. Это не будет иметь никакого социального эффекта, надо просто принять технократическое решение. Это бремя, которое висит на государственных финансах.

Второй, более чувствительный в политическом плане и более сложный момент, это реформа земли. Популисты говорят, что только небольшие собственники должны владеть землей. Но у вас есть много мелких собственников, и они не могут получать доход от этой земли. Украина вполне может запретить продажу земли иностранцам, раз уж это здесь так беспокоит людей. Так сделали многие страны, в том числе в Евросоюзе. Но кто пользуется землей сейчас? Фактически это те самые олигархи, которыми популисты пугают украинцев. Они не платят мелким собственникам справедливую цену аренды, а если у вас нет рынка земли, вы и не знаете, какая реальная цена земли.

Хотя судебная реформа обычно занимает больше времени, чем реформа прокуратуры, у вас происходит наоборот, и темпы последней реформы надо ускорить.

Есть сферы, в которых я наблюдаю прогресс, но до успеха еще должно пройти некоторое время. Реформа государственной службы. Ее качество должно улучшаться постоянно, и Евросоюз помогает Украине в этом. Я бы пока не называла это успехом или провалом. ЕС активно помогает Украине и в сфере децентрализации. Ваша страна большая, и вы должны передавать полномочия и финансы на муниципальный уровень. У нас есть взаимопонимание по этому вопросу с вашей властью, вопрос в имплементации реформы. Через пару лет мы сможем говорить об успехе или неудаче. Но пока все движется в правильном направлении.

Сила инерции

Невероятный потенциал для Украины — это энергоэффективность, в частности жилых домов. Это и возможность стать энергонезависимыми, и рабочие места в регионах, потому что услуги по энергосбережению будут предоставляться локальными небольшими фирмами. Появятся новые профессии, такие как энергетический инспектор, новые виды производств на местах, нужных для создания энергоэффективных материалов, которые вам не придется импортировать. И, конечно, это польза для климата и будущих поколений. Но самое главное — безусловно, энергонезависимость.

Энергоэффективность — это та вещь, которая одновременно работает на достижение нескольких ключевых для Украины целей. Мы сотрудничаем с различными фракциями Верховной Рады, чтобы обеспечить принятие пакета из четырех законов, которые обеспечат дальнейшее продвижение реформы. Это законы об энергоэффективности зданий, о коммунальных услугах, о коммерческом учете и о создании фонда энергоэффективности. Если эти законопроекты пройдут, мы выделим от Евросоюза совместно с правительством Германии около 100 млн евро. Вы немедленно ощутите позитивные результаты этих решений.

Вы уже начали реформу газового сектора и видите реальный эффект от этого — закрыт огромный дефицит Нафтогаза, и вы почти решили вопрос с зависимостью от российского газа. С рынком электричества такой реформы не случилось. Конечно, зависимость от антрацита — серьезная проблема для Украины. Вы должны реформировать сам рынок электроэнергии, снизить зависимость от антрацита и импортного газа за счет сокращения потребления. Вам повезло с двумя теплыми и одной не слишком холодной зимой, но на следующий год так может не повезти. Удалось сократить промышленное потребление энергоносителей, но здания, в первую очередь жилые, продолжают греть воздух на улице.

Трансформация экономики, политики, общества — очень сложный процесс. Многие этому мешают, у них есть корыстный интерес в сохранении статус-кво. Это справедливо для любой страны в любое время. Украина начала трансформацию после того, как 20 лет занималась укреплением олигархической системы. Мы в Словакии тоже это проходили, но против нас не велась гибридная война, и мы начали делать это сразу после падения коммунизма. Я понимаю разочарование украинцев, но в то же время надо учитывать, что на самом деле за последние три года много сделано! Принято множество законов, в том числе изменения в Конституцию, заработали электронные декларации — это все этапные шаги.

Есть инерция прошлого, но есть и движение вперед. На уровне министров и особенно ниже у вас много профессионалов. Я не скажу, что все идеально, например, в Фонде госимущества. В то же время посмотрите на министерства экономики, финансов, юстиции и т. д. — там действительно большой прогресс.

Антикоррупционная вертикаль

Пока что помощь ЕС на создание новых антикоррупционных органов осваивается продуктивно, мы продолжаем нашу большую антикоррупционную программу. Видим результаты и очень озабочены тем, что позиции Национального антикоррупционного бюро пытаются ослабить. Глава НАБУ Артем Сытник делает отличную работу, и мы надеемся, что НАБУ будет и дальше завоевывать признание и доверие, как делает это с момента своего создания. Мы не уверены, что у НАБУ уже есть достаточный послужной список, чтобы проводить там аудит, и в любом случае рассчитываем, что аудит не приведет к ослаблению этого органа.

Когда критики НАБУ приводят в пример Румынию, то не стоит забывать, что эта страна стала членом ЕС в 2007 году, и антикоррупционные структуры там создавались под очень тщательным руководством и с серьезной помощью от ЕС. А у вас Майдан был только три года назад! Системные изменения не происходят так быстро, не забывайте!

Конечно, институционально и финансово мы помогаем созданию специализированных антикоррупционных судов. Если еще год назад были разные мнения о том, нужны ли такие суды вообще, то сейчас власть четко признает их необходимость.

У вас невероятно сильное гражданское общество, независимые медиа и предпринимательская культура, и не только в Киеве. А вот многие государственные институции по-прежнему слабы. К тому же не все хотят добра Украине, в том числе в самой стране.

У нас есть большая программа помощи по реформе судебной системы. И, конечно, мы и дальше будем предоставлять помощь всем пострадавшим от войны на востоке Украины. Сумма помощи в этом году будет на том же уровне, что в предыдущем, и эта помощь очень разносторонняя, начиная с финансовой, заканчивая советниками по вопросам реформ, которые будут работать по отдельным министерствам и направлениям.

• Читайте также: Достучаться до Европы. Иванна Климпуш-Цинцадзе о шансах Украины в Гаагском суде

Мы тоже с нетерпением ждем введения безвизового режима с Украиной и очень надеемся, что до лета это произойдет. 2017-й — очень сложный год для Европы, у нас проходят несколько важных выборов: во Франции, Германии и Италии. Ничто не должно помешать введению безвиза, но давать абсолютную гарантию на этот счет я не буду. Все меняется, еще год назад единицы верили в победу Дональда Трампа и мало кто верил, что Великобритания проголосует за выход из ЕС. Неопределенность — отличительная черта нынешнего времени.

Европа действительно столкнулась с большими внутренними вызовами. Но у вас есть много симпатиков в Европе и институциях Евросоюза, вы единственная страна, для которой в Евросоюзе создана специальная группа поддержки, и это лучшая демонстрация того, что Украина стратегически важна для ЕС.