"Со счетом 3:1 победила Украина". Что означает решение Международного суда ООН по иску против России

19 апреля Международный суд ООН вынес промежуточное решение по иску Украины против России. Решение неоднозначное. С одной стороны, суд взял дело в рассмотрение и ввел против России временные меры в части нарушения Москвой Конвенции о противодействии расовой дискриминации (касается ситуации в Крыму), с другой — решил не вводить такие меры по Конвенции о противодействии финансирования терроризма (касается ситуации в Донбассе). Последнее и стало поводом для критики в адрес украинского МИД — дескать, наши юристы не смогли доказать в суде очевидную вину России в войне на востоке Украины. А российские политики назвали решения суда "оглушительным обломом" и "огромным политическим поражением" Украины. На самом деле все не так просто.

Суть дела такова. В январе Украина обратилась в МС ООН с иском о нарушении Россией двух международных конвенций: о противодействии финансированию терроризма и ликвидации всех форм расовой дискриминации. Отсылка именно к этим двум конвенциям неслучайна: РФ взяла на себя обязательства по обоим документам, следовательно, их нарушение может быть предметом спора в Суде ООН. Если бы Украина обратилась туда с иском по другим вопросам, например, о незаконной аннексии Крыма, РФ могла бы просто отказаться от участия в процессе, такая возможность предусмотрена уставом самого суда.

Поскольку подобные процессы затягиваются на годы, Украина воспользовалась возможностью просить суд ввести временные меры против РФ, решение по которым принимается намного быстрее (в этом деле потребовалось около трех месяцев). В частности, Украина просила суд обязать Россию немедленно прекратить любую поддержку террористов из "ДНР" и "ЛНР", обеспечить контроль над своими границами с целью прекратить поставки оружия боевикам, прекратить репрессии и ущемление интересов крымских татар и украинцев на оккупированном полуострове и т. д.

В марте 2017 года на протяжении четырех дней в Гааге обе стороны представляли свои аргументы. Российская аргументация сводилась к пропагандистским тезисам о "кровавом перевороте" и "киевской хунте". Самое запоминающееся высказывание — о том, что свое оружие донбасские боевики якобы нашли в старых заброшенных шахтах, где оно лежало с советских времен.

19 апреля Международный суд ООН принял следующие решения:

— признал свою юрисдикцию prima facie (предварительную) по обеим частям украинского иска;

— обязал РФ прекратить ущемление интересов крымских татар, а именно: разрешить деятельность Меджлиса, а также обеспечить в Крыму возможность учиться на украинском языке;

— отказал Украине во временных мерах против РФ по Конвенции о противодействии финансированию терроризма;

— обязал Украину и Россию воздержаться от ухудшения ситуации по обеим частям спора;

— напомнил двум странам о необходимости придерживаться минских договоренностей для мирного решения конфликта в Донбассе.

Главная победа Украины в том, что суд в принципе взял иск к предварительному рассмотрению, против чего выступала российская сторона. Если бы суд прислушался к ее аргументам, дело было бы закрыто уже на этом этапе. Особенно важен успех в части Конвенции о противодействии финансированию терроризма — ранее МС ООН вообще не принимал по ней решений.

Очевидно, что РФ не собирается выполнять решение суда в части обучения на украинском языке и деятельности Меджлиса — репрессии против крымских татар и любых "несогласных" на оккупированном полуострове в последние месяцы лишь набирают обороты. Реальных инструментов заставить Москву выполнять решение суда нет, но это невыполнение может стать дополнительным аргументом Украины уже во время рассмотрения дела по сути.

Главная неудача Украины — отказ суда вводить временные меры по Конвенции о противодействии финансированию терроризма, что и стало поводом для ликования в российских СМИ. Суд решил, что наша страна не смогла доказать злой умысел РФ относительно ситуации в Донбассе, хотя и признал, что "события, на которые ссылается Украина, привели к смертям и ранениям большого числа гражданских лиц".

Несмотря на это, представитель Украины в процессе, замглавы МИД Елена Зеркаль позитивно оценила решения МС ООН. "С учетом того, что это первое решение суда по этой Конвенции, мы видим конструктивный подход. Суд признал логику Украины в подходах о применении Конвенции о противодействии финансированию терроризма. У Украины есть достаточно понимания, какие именно доказательства мы будем предоставлять во время рассмотрения дела по сути", — написала она в Facebook.

Далее суд должен будет обнародовать график рассмотрения дела. Слушания переходят в письменную стадию, у Украины будет до 10 месяцев на подготовку меморандума с подробным изложением своей позиции, далее РФ получит время на подготовку контрмеморандума. "Это приведет к еще одной стадии процесса — рассмотрению вопроса, существует ли спор, касается ли спор конвенций и выполнили ли стороны все необходимые досудебные процедуры", — написал в соцсети советник по правовым вопросам посольства Украины в США Андрей Пасичник. Фактически суд еще раз будет определять, есть ли у него юрисдикция по этому делу, перед тем как рассматривать его по сути и выносить окончательный вердикт. В свое время на этом этапе прекратилось рассмотрение иска Грузии против РФ, который грузины подали вскоре после войны 2008 года — тогда суд установил, что необходимая досудебная процедура не была соблюдена. Но если грузины обратились в МС ООН почти сразу после начала российской агрессии, то Украина потратила много месяцев на бесплодные, но обязательные досудебные переговоры с РФ, следовательно, наши шансы пройти и этот этап намного выше.

По словам представителя Украины в Совете Европы Дмитрия Кулебы, пока что главный результат Украины в том, что мы "втягиваемся в судебный процесс".

"В сухом остатке на данном этапе со счетом 3:1 победила Украина, где 3 в нашу пользу — признание судом юрисдикции prima facie по конвенции по терроризму, юрисдикции по конвенции по дискриминации и временные меры по последней конвенции, а 1 в пользу России — отсутствие временных мер по первой конвенции", — считает Кулеба.

спикер МИД Украины

— Я бы не оперировала терминами "зрада" и "перемога". Самое главное — суд признал свою юрисдикцию по обеим конвенциям, по которым мы подали иск против РФ. Кроме того, суд принял односторонние временные меры в отношении России по Крыму. Очень важно решение по Меджлису, который государство-оккупант считает экстремистской организацией.

Мы еще изучаем решение в части Конвенции по предотвращению финансирования терроризма, но главные моменты уже можно выделить: суд подтвердил наличие спора, признал соблюдение Украиной необходимых досудебных процедур, признал свою юрисдикцию по спору. Логика суда в этой части спора — это тоже наша правовая победа, поскольку эта Конвенция применяется МС ООН впервые. Также суд ожидает от Украины и РФ выполнения минских соглашений. Это инициатива самого суда, а для нас это дополнительный рычаг давления на РФ по выполнению ею минских соглашений, мы со своей стороны всегда их придерживались.

юрист-международник, бывший уполномоченный Украины в Европейском суде по правам человека

— Решение суда — победа международного права. Это показывает, что МС ООН выносит свои решения без симпатий или антипатий, а исключительно исходя из правовых норм, которые он должен защищать. Очень сложно было бы ожидать от суда другого решения в части Конвенции по дискриминации, поскольку нарушения России здесь явные.

С другой стороны, если вы не задаете каких-то вопросов, вы не получите ответов на них. То есть Конвенцию по дискриминации рассматривали исключительно в контексте Крыма. Вопросы о нарушении прав на территории ОРДЛО наши представители в Гааге решили не поднимать, потому мы имеем решения суда по крымскотатарскому вопросу и относительно этнических украинцев в Крыму. Россияне, естественно, скажут, что они никого не дискриминируют, но все равно это решение МС будет важным при рассмотрении всех следующих вопросов по Крыму.

Если мы возьмем ситуацию с Конвенцией по терроризму, то здесь наши юристы пошли по довольно противоречивому пути, потому что в Донбассе Россия, как правило, не финансирует терроризм — Россия сама является структурой, которая занимается терроризмом. Очень трудно доказывать третьей стороне, в нашем случае — международному суду, то, что РФ финансирует терроризм, когда в своем правительстве есть министры, рассказывающие о "подконтрольных предприятиях на неподконтрольных территориях" и отстаивающие необходимость финансирования этих предприятий, каких-то социальных объектов и т.д. Представители России во время слушаний говорили так: даже если допустить, что в Донбассе есть какие-то российские солдаты (хотя их там нет!) и даже если эти солдаты кого-то там убили (хотя они, конечно, никого не убивали!), то эта цепь допущений все равно не будет терроризмом.

• Читайте также: Суд идет. Какое решение можно ждать от Международного суда ООН в Гааге

Но в целом наша доказательная база по этому вопросу была убедительной, возможно, в некоторых аспектах она не совсем отвечала тому, как эту конвенцию понимает суд. В иске есть выигрышные эпизоды, например, по "Харьковским партизанам". Вот это — классический пример того, как государство, в нашем случае Россия, финансирует террористическую группировку за рубежом, которая взрывает бомбы во время демонстраций. Этот эпизод имеет перспективу, но подобных эпизодов немного, и, наверное, суд принял это во внимание.

По сути, суд не счел доказанным, что финансирование Россией оккупированных территорий, которое является очевидным, привело к актам терроризма — вот слабое звено. Теперь Украина четко понимает, чего именно нам не хватает, и сможет предоставить суду нужные доказательства при дальнейшем рассмотрении дела.