Как боевик "Аль-Каиды" стал британским шпионом, – BBC

— Две недели назад я был книжником-ботаном из Саудовской Аравии и вдруг оказался в горах Боснии с АК-47 в руках. Появилось ощущение огромной власти. Еще было чувство, что теперь я один из тех, кто пишет историю, а не просто наблюдает за ней.

Так начиналась военная карьера одного из лидеров "Аль-Каиды", а позднее ценного сотрудника британской разведки Аймена Дина.

В 1990-х, когда идеологи исламского экстремистского движения призывали молодежь ехать в Боснию, чтобы "защитить притесняемое мусульманское население от сербских националистов", Аймен был подростком. Он не понимал тогда, что участие моджахедов в югославском военном конфликте служило вполне определенным политическим интересам, и воспринимал все происходящее как "священную войну" в чистом виде. По его словам, Босния стала чем-то вроде кузницы кадров для мирового исламского террористического движения.

— Те, кто выживал, еще больше проникались антизападными настроениями. Появлялось ощущение, что мировое сообщество сговорилось против мусульман в Боснии, чтобы закончить войну в свою пользу. От этого, я думаю, возникло чувство, что Запад преследует ислам как религию, их взгляды становились еще более радикальными, и оттого было гораздо проще превратить их в боевиков.

Рекрутеры

В Боснии Дин познакомился с Халидом Шейхом Мохаммедом, которого считают "архитектором" трагедии 11 сентября. Он "искал таланты" для будущего террористического движения в других странах.

— Помню, как-то раз на свадьбе мы сидели вместе, и он сказал: "Кажется, война в Боснии подходит к концу, но что будет после? Мы будем бродить по миру от одного безнадежного сражения к другому, пытаясь сберечь мусульманское население, а потом кто-то другой придет пожинать плоды нашей борьбы". Он говорил о светских правительствах, не подчиняющихся правилам шариата, утверждал, что мы должны думать о том, как послужить исламу и воскресить дух джихада в мусульманском мире. Эта маленькая речь была первым признаком того, что мы переходим от защиты мусульман к настоящей террористической войне против США.

Халид Шейх Мохаммед пригласил Аймена Дина в Кандагар, где тот присягнул на верность Усаме бен Ладену и стал одним из первых участников "Аль-Каиды". Во время встречи один на один Усама предупреждал его, что впереди много лет трудностей и лишений, что не он начал джихад и не ему его заканчивать.

В обязанности Аймена входила идеологическая подготовка новобранцев.

— Тех, кто учился в религиозных семинариях, а потом решил присоединиться к джихаду, было меньшинство. В основном приходили прямо из ночных клубов. Вот представьте, он сначала употребляет алкоголь, а потом приходит искать за это искупление. Собственно, мученичества и искупления хотели все, но в разной степени. Кто-то говорил, что очень устал и хочет пожертвовать собой как можно скорее. Кто-то говорил, что хочет стать мучеником не раньше, чем устроит врагам ад на земле.

Перебежчик

Дин прилежно обрабатывал новичков и отправлял их умирать во имя ислама. До тех пор, пока не услышал о теракте перед посольством США в Найроби. Тогда погибло 12 американских солдат, но кроме этого были убиты 240 и ранены 5000 мирных местных жителей, которых Аймен не считал врагами.

— Немного отойдя от шока, я подумал: если это первый залп войны, какая следующая цель? Аргентина, Южная Африка, Мозамбик? Мы будем бороться с американцами в Африке, чтобы изгнать их из стран Ближнего Востока, с Аравийского полуострова? Это просто бессмысленно. Как богослов я начал задавать вопросы, пошел к Абдуллае аль Махайя, который де-факто был муфтием "Аль-Каиды". Он сказал мне: "Есть фетва, выпущенная в XIII веке нашей эры, которая узаконивает нападение на врага, даже если будут жертвы среди гражданского населения, потому что враг использует их в качестве живого щита".

В фетве речь шла о войне с монголами, которые ставили пленных под стенами осаждаемых башен так, чтобы первые стрелы попадали именно в них. Это явно не имело отношения ни к теракту в Найроби, ни к сотням других подобных случаев.

С тех пор Аймен больше не верил в идеи бен Ладена. Отправляясь домой в увольнительную, он решил больше не возвращаться. Поэтому, когда в Саудовской Аравии его арестовали, а после предложили перейти на сторону британской разведки, он не долго раздумывал.

После вербовки его работа заключалась в том, чтобы следить за бывшими соратниками и передавать британцам максимально подробные сведения об их деятельности. Он вернулся в Афганистан и вновь приступил к обучению новичков, правда, теперь делал это с гораздо меньшим рвением, поскольку главной целью стала добыча информации для западных спецслужб. Одним из приоритетных направлений был срыв запланированных терактов. Это продолжалось девять лет.

В 2007 году Дина раскрыли, с тех пор он больше не шпион.