От путча до АТО. Четыре дня Олега Скрипки

19 августа 1991 года,
путч в Москве

– За день до путча мы давали концерт в Питере. Кроме нас выступали "АукцЫон", "Гражданская оборона" и Янка. Концерт организовали наши французские партнеры, как раз в те дни мы подписали контракт о сотрудничестве с Францией. Вечером поехали к друзьям, у которых остановились в Питере.

Утром проснулись, а по телевизору показывают "Лебединое озеро". Сразу стало страшно. Мы узнали, что происходит путч, что Советского Союза уже, по сути, нет. Было непонятно, что творится, что делать. Говорили, что по Крещатику в Киеве идут танки. Было жутко, и мы очень хотели в Киев. Сели в поезд и приехали, по ощущениям – уже в другую страну. Хотя никакой границы, конечно, еще не было. Увидели, что в Киеве ничего не изменилось, танков нет. Чувство тревоги не покидало, но мы были молоды, нам море было по колено. Мы только подписали контракт и должны были ехать во Францию. В воздухе витало ощущение перспектив.

23 ноября 2013 года,
начало Евромайдана

– Я был или во Львове, или в Ивано-Франковске. Как раз в эти дни у нас был тур. Помню, что Майдан уже начался не только в Киеве, но во Львове мы туда не попали. Получилось прийти только в Ивано-Франковске и Черновцах.

Тогда у меня еще не было логического объяснения того, что происходит, просто появилось ощущение, что открывается новая страница в истории. Одни эмоции. Было тревожно и страшно за будущее. Я не понимал, что же дальше.

С другой стороны, в каком-то смысле мне было легче, чем многим, ведь у людей моего поколения к таким событиям уже есть иммунитет. Первое мое воспоминание о настолько эпохальном дне – смерть Брежнева. Тогда мне было 18 лет, и я помню это ощущение: стабильный, непоколебимый мир, который в один момент обрушился. Это страшно.

Уже потом, после разгона студентов (в ночь на 30 ноября. – Фокус), стало понятно, что каждое из событий, которые тогда происходили, было неизбежным, что они – часть истории.

18 февраля 2014 года,
начало расстрелов активистов
на улице Институтской

– В этот день у меня было интервью на "Громадськом". За сутки до этого прошла волна слухов, что в Киеве вот-вот объявят чрезвычайное положение. Город был пустынным, и я ехал на эфир по безлюдным улицам. Никогда не видел Киев таким, и было как никогда жутко.

Когда я давал интервью, каждые 15 минут эфир перебивался сообщениями о новых убитых.

• Читайте также: От путча до АТО. Один день Оксаны Забужко

17 июля 2014 года,
день крушения малайзийского лайнера
Boeing 777

– Был вечер, у меня в гостях – хорошие знакомые, глубоко разбирающиеся в политике и геополитике. Мы услышали из новостей, что произошло, и, естественно, уже не могли говорить ни о чем другом. Помню, что тогда эти знакомые сказали, что падение этого боинга – падение российской империи.

Фото: Ельцин Центр, wikipedia, slavinfo.dn.ua, ru.tsn.ua