Техничное образование. Как Украине приблизить промышленную революцию

Каждый год в крупнейшую добывающую компанию страны "Укргаздобычу" приходит на стажировку 1,2 тыс. молодых инженеров — выпускников и студентов последних курсов профильных вузов. Триста из них остаются работать в УГД, однако ни одному из них сразу не предлагают должность инженера. Как поясняет HR-директор УГД Маргарита Короткова, у молодых специалистов нет ни достаточных технических компетенций, ни понимания ответственности. Дипломированному инженеру нужно сначала год-полтора отработать рабочим, и лишь затем можно получить соответствующую уровню образования должность.

Короткова часто общается с HR-коллегами частных газодобытчиков и уверяет, что у них ситуация с "молодой кровью" совершенно идентична. "В 60-е система подготовки нефтегазовых инженеров в СССР была на "передовой" прогресса. Но за 50 лет технологии ушли вперед, а система образования осталась там, где и была", — сокрушается рекрутер.

"Сама система высшего образования у нас порочна. Потребитель образовательного продукта — это выпускник. Если он, как на Западе, покупает за свои деньги образовательный продукт, а потом монетизирует его, продавая полученные компетенции работодателю, молодой специалист кровно заинтересован в получении качественного продукта и не будет покупать плохое образование. В дальнейшем эту систему можно модернизировать: государство выделяет гранты талантливым студентам, крупные работодатели спонсируют профильные вузы, но в основе все равно остается покупка образовательного продукта выпускником", — считает Короткова. В Украине же образование большей частью оплачивают работодатели, перечисляя налоги в бюджет. При этой схеме вузы не заинтересованы в повышении качества своих услуг. Если перекрыть бюджетное финансирование, закроется большая часть вузов, уверена менеджер.

Проблему усугубляют и "перекосы" отечественной экономики в плане зарплат. В начале 2000-х в офисах платили гораздо больше, чем на производстве, из-за чего сейчас на рынке труда избыток юристов и финансистов, которые не могут найти работу. Ныне диспропорцию на рынке труда создают аутсорсинговые IT-компании. По словам руководителя школы робототехники Boteon Алексея Резниченко, в Украине практически не осталось квалифицированных схемотехников, которые создают "железную" часть компьютеров и роботов. "В IT зарплаты гораздо выше, чем у схемотехников. Никто не хочет работать с "железом". Все стремятся переквалифицироваться в разработчиков софта. Но из инженеров-электронщиков редко получаются хорошие программисты — из них обычно выходят "кодеры", люди, которые умеют написать по готовому алгоритму код, но не способны сами создавать новые алгоритмы", — сказал Резниченко на фестивале Interpipe TechFest в Днепре.

В итоге, по его словам, украинская инженерия попала в замкнутый круг: нет хороших инженеров — нет технологичных производств и мест работы. Нет работы — нет инженеров.

Вопросы логики

Проблему качества подготовки украинских инженеров пытаются решать на самом высоком уровне. Сейчас реформирование системы образования — главная задача парламентского комитета по образованию и науке. "Мы расхлебываем последствия ошибки, допущенной 25 лет назад. После развала СССР решили гуманизировать среднюю школу. Но по факту ее просто гуманитаризовали, сократив курсы фундаментальных дисциплин. Вместо 6 часов математики в неделю стали читать 2 часа. А фундаментальные науки — это именно то, что учит ребенка логически мыслить", — сетует первый замглавы комитета ВР по образованию и науке Александр Спиваковский. По его словам, комитет разрабатывает законопроект о смене акцента средней школы с гуманитарных предметов на фундаментальные дисциплины, что создаст базу для подготовки качественных инженеров.

В Минобразования путь к выходу из кризиса видят в реформировании системы госзаказа и учебных программ. "До самого последнего времени госзаказ формировали весьма спорным способом. Минэкономики брало данные службы занятости о числе безработных по разным профессиям, и на их основе Минобразования формировало бюджетные места", — поясняет первый замминистра образования и науки Владимир Ковтунец. Однако, по его словам, такая система не работает, так как в Украине дефицит не "дипломов", а востребованных рынком профессионалов.

К тому же по нерыночным методикам пока определяют суммы, которые государство выделяет на подготовку специалиста. Как поясняет Ковтунец, сейчас на подготовку бакалавров государство выделяет по 18–19 тыс. грн в год вне зависимости от специальности. Однако подготовка качественного инженера стоит гораздо больше, чем, например, филолога. Нужна материально-техническая база.

"Мы увеличивали размер госзаказа, но не выделяли вузам средства для обновления материально-технической базы и повышения зарплат преподавателям. В большинстве школ нет доступа даже к современной литературе. Нет преподавателей-практиков. Если предположить, что реальный программист или металлург решит стать преподавателем вуза, ему предложат ставку в 2 тыс. грн", — рассказывает Ковтунец.

Чиновник признает, что лучшим решением проблемы стал бы отказ от госзаказа и переход на систему грантов для талантливых студентов. По словам Ковтунца, проект перехода на грантовую систему Минобразования разработало еще в 2012 году, однако эту идею так и не смогли реализовать. "Для перехода на подобную систему нужна сильная команда финансистов. Специалистов такого уровня нет ни в Минфине, ни у нас", — поясняет он. Минобразования предложило компромиссный вариант: вузы в этом году сами определяли количество бюджетных мест по конкретным профессиям в зависимости от конкурса, но число бюджетников не могло превышать прошлогодний объем более чем на 25%. Естественно, абитуриентов, стремящихся попасть в хорошие вузы, было больше, и такие школы получили большее финансирование, чем их слабые конкуренты.

Также с этого года вузы получили возможность самостоятельно разрабатывать учебные программы. "Один из частных вузов предложил программу подготовки программистов стоимостью 60 тыс. грн в год. Соседний с ним государственный вуз принимал контрактников на эту же специальность за 15 тыс. грн в год. Частный вуз набрал студентов, а государственный — нет", — наводит пример Ковтунец.

Сейчас, по словам чиновника, Минобразования готовит масштабную реформу системы высшего образования — госзаказ сохранят только на жизненно необходимые стране кадры, например, учителей и врачей. Однако от учившихся за счет бюджета студентов будут требовать отработки в госструктурах. Остальным же государство предложит систему льготных кредитов. По словам Ковтунца, если депутаты поддержат соответствующий закон, проблема качества высшего образования будет решена.

Подсказок не ждем

Часть вузов пытается бороться с проблемами отсталости знаний преподавательского состава собственными силами. В этом году КПИ, Львовская политехника и Львовский университет интегрировали в свои учебные программы Гарвардский курс основ программирования "CS50" и курс Стэнфордского университета "Как создать стартап". Эти курсы будут изучаться по системе смешанного образования. Лекции студенты слушают онлайн, посредством платформы Prometheus, а полученные знания закрепляют на семинарах с реальными преподавателями. Подобный способ обучения — один из мировых трендов. К примеру, эксперименты со смешанным обучением Массачусетской политехники продемонстрировали рост учебных результатов студентов на 35%.

После завершения пилотного проекта в 2017 году Prometheus собирается инициировать реформу украинского высшего образования на базе смешанного обучения. По мнению основателя платформы Prometheus Ивана Примаченко, введение массовых бесплатных онлайн-курсов от ведущих университетов мира позволит каждому студенту получить качественное образование без дополнительных расходов из госбюджета. По прогнозам Примаченко, к концу следующего года к развертыванию реформы смешанного обучения присоединятся 20 украинских вузов.

Не остается в стороне от вопроса повышения качества образования инженеров и бизнес. К примеру, УГД кардинально реформировала систему материальной мотивации сотрудников, что должно повысить интерес молодежи к получению инженерных профессий. "У нас с советских времен в этом плане был перекос. По идеологическим соображениям считалось, что наиболее почетен квалифицированный рабочий труд. Рабочий-бурильщик зарабатывал 12 тыс. грн, а инженер, на котором лежит ответственность за работу этого бурильщика, — 8 тыс. грн", — поясняет Короткова. Из-за этого толковые инженеры уезжали в Арабские страны и Среднюю Азию, где им платят гораздо больше. Сейчас, по словам Коротковой, зарплата инженеров в УГД более-менее соответствует реалиям рынка.

OSTCHEM Дмитрия Фирташа решил сам заняться разработкой учебных программ химиков-технологов, в которых испытывает острый дефицит. Компания подписала договора с 21 вузом о подготовке специалистов за ее счет по собственным программам. "Учебные заведения готовят нам специалистов в соответствии с заранее согласованными "профилями профессий". Это документ, который детально описывает компетенции, навыки и знания, которыми должен обладать специалист. Если университет не подготовил такого специалиста, мы за него не будем платить", — поясняет генеральный директор OSTCHEM Александр Халин.

Похожим путем пошел и "Метинвест" Рината Ахметова и Вадима Новинского. Компания добилась от вузов включения в программу подготовки металлургов и горняков актуальных для предприятий компании тем. Кроме того, инженеры-практики "Метинвеста" регулярно проводят мастер-классы для студентов, а в экзаменационные комиссии профильных вузов вошли представители предприятий.

Способствовать повышению качества инженеров должна и меняющаяся сейчас структура IT-рынка. Из-за роста зарплат украинских программистов размещение аутсорсинговых заказов в нашей стране стало не особо выгодным американским заказчикам, поэтому темпы роста украинского IT-рынка в последние годы падают. Однако накопленного в "тучные" годы владельцами аутсорсинговых компаний капитала достаточно для создания в стране R&D центров, которые будут решать сложные инженерные задачи, а не просто писать для заказчика код.

• Читайте также: Школьная партия. Министр образования Лилия Гриневич о том, почему нельзя обойтись без двенадцатилетки

К примеру, недавно крупнейшая украинская IT-компания GlobalLogic открыла новый R&D центр Imagine Next. По словам CEO GlobalLogic Игоря Беды, сегодня 90% проектов компании — это именно R&D: в украинском подразделении компании среди прочего разрабатывают ПО для нейростимуляторов и инсулиновых помп, навигационные системы. Если другие игроки IT-рынка также перейдут на сложные проекты, это приведет к всплеску спроса на квалифицированных программистов и инженеров смежных профессий, что, в свою очередь, должно стимулировать вузы подходить к качеству выпускаемых ими специалистов более ответственно.

• Читайте также: Пришлось раскошелиться. Кому повысили зарплату в 2016 году

Сегодня главное — мотивировать молодежь на получение инженерного образования, а не идти по инерции в юристы и менеджеры. Глава Центра развития корпоративной социальной ответственности Марина Сапрыкина уже несколько лет занимается проектом "Девчонки STEM" — привлечением старшеклассниц в профессии STEM-сегмента (Science, Technology, Engineering and Mathematics — естественные науки, технологии, инжиниринг и математика). Сапрыкина уверяет, что главный демотивирующий фактор, из-за которого школьники не хотят становиться инженерами, это не соответствующий реальности образ "технаря". "У молодежи сложился образ инженера как бедного человека в потертой одежде и с затасканным портфелем под рукой", — поясняет она. Когда же старшеклассники посещают производства, узнают, чем в реальности занимаются инженеры, в каких условиях они работают и то, что зарплата квалифицированного инженера может достигать $5–6 тыс. в месяц, у них просто загораются глаза.