Школьная партия. Министр образования Лилия Гриневич о том, почему нельзя обойтись без двенадцатилетки

Назначение Лилии Гриневич на должность министра образования и науки в апреле этого года не стало неожиданностью — это кресло ей прочили последние полтора года. До того как возглавить профильное ведомство, она руководила парламентским Комитетом по вопросам науки и образования. Сейчас именно этот комитет является главным камнем преткновения для запуска масштабной реформы в школах: анонсированные Гриневич нововведения депутаты считают слишком дорогими для украинского бюджета и не готовы поддерживать соответствующий законопроект Минобразования. Несмотря на это, министр настроена оптимистично: если ее идеи поддержит общество, продавить законопроект через парламент не составит труда.

КТО ОНА

Министр образования и науки

ПОЧЕМУ ОНА

Взялась реформировать систему образования

В чем основная идея двенадцатилетнего школьного образования?

— Двенадцатилетняя система нужна для того, чтобы мы изменили подходы к обучению. Наша традиционная школа начиняет детей большим количеством знаний, мы эти знания впихиваем в школьную программу, а потом дети их воспроизводят на экзаменах. Однако современному человеку важнее не запоминать большое количество теории, а уметь работать с ней — использовать для решения жизненных и профессиональных проблем, уметь критически мыслить, анализировать и формировать свое отношение к той или иной проблеме. В новой двенадцатилетней школе мы сможем сформировать выпускника, который будет развитой личностью, гражданином-патриотом, инноватором. Это те цели, которые мы ставим в образовании. Достигнуть их за 11 лет без вреда для здоровья ребенка просто невозможно.

Но разница ведь всего в одном годе: почему за 11 лет достигнуть этих целей невозможно, а за 12 возможно?

— Вообще на территории Европы 11-летняя система обучения есть только в Беларуси, России и Украине — там, где сохранилась школа, подходящая для ХХ века и потерявшая свою актуальность в нынешнюю информационную эпоху. Нам необходимо переформатировать весь процесс обучения. Речь идет о пересмотре стандартов образования, содержания образования и методов преподавания. К примеру, чтобы выпускник был общественно и социально компетентным, имел предпринимательские способности и был финансово грамотным, нужно поменять содержание образования так, чтобы дети учились коммуницировать между собой, работать в команде, реализовывать практико-ориентированные проекты. У нас есть четкий план введения новой системы обучения. В первый класс двенадцатилетней школы дети пойдут в 2018–2019 годах. Это значит, что двенадцатый год обучения появится только в 2029–2030 годах. Но что делать детям, которые учатся в школе сегодня? Нужно ведь переориентировать и их обучение на практические нужды. Поэтому мы уже в этом учебном году представили обновленные программы для начальной школы.

Чем они принципиально отличаются от прежних школьных программ?

— Они больше соответствуют возрастным особенностям детей и имеют более современное содержание. К примеру, для чтения мы предлагаем произведения современных украинских детских писателей, чтобы школьники читали тексты, которые созвучны со средой, в которой они живут. Мы также поменяли нормативы физкультуры, ввели больше игр. Дети, которые только учатся писать, могут использовать простой карандаш, а не ручку. Таким образом, ребенок в этом уязвимом возрасте не будет бояться ошибиться, а возможность писать ручкой станет для него наградой. Эти пусть и не очень существенные изменения очень важны для того, чтобы процесс обучения стал более дружественным по отношению к ребенку. В итоге мы получим более высокое качество знаний в начальной школе. Для нас важно противостоять потере интереса к учебе. Раньше дети теряли интерес в 6–7-м классах, сейчас — в 3–4-м. Ребенок не хочет учиться, потому что программа перегружена теорией, а методы обучения не соответствуют возрасту школьников.

У родителей много претензий к качеству некоторых учебников: они сложны для восприятия даже самими родителями. Планируете ли вы заменить такие учебники?

— Все эти изменения делаются в рамках существующего госстандарта. Изменение стандарта — очень серьезное дело, которое будет касаться только новой украинской школы, стартующей в 2018–2019 годах. Пока дети будут учиться по старым стандартам, поэтому и старые учебники остаются актуальными. В то же время мы даем учителю больше свободы в выборе учебников, а также в выборе самих заданий. Мы исключили дублирование информации между разными предметами, так что учитель сам решит, на какую тему потратить больше времени. Бывает так, что класс хуже усвоил какую-то тему, что детям нужно больше практических занятий. Тогда учитель может добавить еще один урок по этой теме. Если учитель видит, что тема усвоена, ему не нужно тратить время на еще один урок — этот урок он может перебросить на другую тему. Нам нужно больше доверять учителям. Многие из них и раньше применяли такие подходы, но мы хотим, чтобы этот позитивный опыт распространился на всю Украину.

Что изменится для учеников средней и старшей школы, которые будут доучиваться по старым стандартам?

— Сейчас актуален вопрос печати учебников для 9-х классов. Мы очень хотим, чтобы они были лучше предыдущих, поэтому формируем более жесткие условия конкурса. Хотим, чтобы у детей был доступ к электронным версиям учебников, закупленных за госсчет. Многие школьники пользуются электронными книгами, планшетами, так что у них нет необходимости носить с собой бумажную книгу. Мы также работаем над обновлением программ базовой и старшей школы. В истории Украины появилась дополнительная информация, есть страницы, которые в программе были представлены недостаточно. Это история крымских татар, Революция достоинства, аннексия Крыма, ситуация в Донбассе. Важно, чтобы у детей было понимание всех этих событий.

Будете ли вы увеличивать или, наоборот, сокращать количество предметов?

— Я не сторонник введения новых предметов, у нас их и так слишком много. Я сторонник интеграции нового содержания, которое формирует компетентность. Вот пример. Совместно с Академией банковского дела мы представили проект учебников по финансовой грамотности для учеников 1–9-х классов. Отдельного предмета по данной теме не будет, но эти задания можно интегрировать в другие предметы. Мы будем помогать учителям использовать эти учебники на уроках математики, например. Книги будут выложены в электронном виде, так что учителя смогут сами обогащать учебный материал.

Какова вероятность, что Верховная Рада примет подготовленный Минобразования новый базовый закон "Об образовании", запускающий двенадцатилетнюю школу?

— Я очень на это надеюсь. Претензии наших оппонентов касаются в основном "стоимости" закона, количества денег на его реализацию. Действительно, там заложен рост зарплат педагогических и научно-педагогических кадров, предусмотрена добровольная сертификация учителей. Но невозможно проводить реформу, не инвестируя в нее ничего. Цифры, которые в качестве контраргументов называют в парламенте, преувеличены, потому что 12-й год обучения появится только в 2029 году, а не в следующем. Между первым и вторым чтением закона мы можем доработать план введения реформы по деньгам так, чтобы он был более реалистичным. Все свои замечания депутаты могут изложить в поправках. Этот закон нужно принимать. Реформа касается едва ли не каждого человека в нашей стране, и ее должно поддержать общество. Если этого не произойдет, реформу будет очень сложно воплотить в жизнь — она же растянута на десятилетия. Мы ее начнем в 2018 году, и неизвестно, какое правительство будет ее продолжать. Поменяется парламент, министры. Во многих странах разные партии договариваются о том, что если они встали на путь реформы, то с него уже нельзя сворачивать. Лучший предохранитель в нашем случае — общество. Когда Табачник стал министром, у него была идея отменить ВНО. Но он понимал, что это невозможно — общество реагировало бы на это остро и очень негативно. Другое дело — отказ от двенадцатилетней системы обучения, который он легко протолкнул. Почему? Потому что эту реформу общество не поддержало, люди не понимали, в чем разница между одиннадцатилетней и двенадцатилетней школой. Они видели только растягивание программы еще на один год. Сейчас в парламенте оппоненты не обсуждают суть самой реформы. Есть вопрос денег, он всегда актуален, тем более в обороняющейся стране. Ясно, что 5% ВВП, которые идут на оборону, необходимо где-то взять. Приходится экономить на образовании. Как в этой ситуации проводить реформу? Вообще от нее отказаться? Я считаю, что образование — это составляющая нацбезопасности. Реформу нужно запускать. Если мы ограничены в ресурсах, между первым и вторым чтением можем поработать над положениями, касающимися этапов введения новой школы. По проекту закона, который подавали мои предшественники, 12-й год необходимо ввести в 2020 году. Наш план более постепенный — 12-й класс появится в 2029–2030-м учебном году.

Уроки мотивации

Последняя вступительная кампания показала, что на педагогов идут учиться выпускники школ не с самыми глубокими знаниями. Что будете делать для мотивации учителя и для того, чтобы эта профессия стала престижной?

— С разными знаниями идут, но проходной балл в педагогические вузы действительно был низким. Это характеризует демографическую ситуацию: количество абитуриентов сократилось, их меньше, чем лицензированное количество мест в наших вузах. Поэтому вузы опускают порог, чтобы набрать студентов. Но этот путь не ведет к качественным изменениям. Вузам придется думать об объединении, чтобы становиться сильнее. Очевидно, что их слишком много, их количество превосходит потребности.

Социальный статус учителя очень низкий, нам нужно поднимать зарплату. На следующий год запланировано повышение зарплат всех бюджетников через повышение минимальной зарплаты. Кроме того, мы ведем переговоры, чтобы продвинуть учителя вверх по единой тарифной сетке, и в этом нас поддержал премьер-министр. Что это значит? Есть 24 тарифных разряда. Оплата работы учителя идет с 8-го по 12-й разряд — это первая, более низкая половина. Для сравнения: младший преподаватель в вузе находится на 15-м разряде. Наша идея — подтянуть учителя вверх на один-два разряда. Один тарифный разряд — это плюс 250–400 грн, два разряда — 400–800 грн. На сколько разрядов получится подвинуть учителя, зависит от возможностей бюджета на 2017 год. Для страны это стоит дорого, но проводить реформы, когда их не поддерживают учителя, мы не можем. Учителя должны почувствовать и нашу поддержку, в том числе финансовую. В проекте закона "Об образовании", который ждет первого чтения в парламенте, мы также предложили добровольную сертификацию учителей. Это как Внешнее независимое оценивание. Оно будет касаться компетентностного обучения, методик этого обучения и самой реформы. Нам нужны носители реформы среди учителей, которые будут объяснять, что такое компетентностное обучение, в чем суть изменений в программах. Мы хотим выявить учителей, которые могут этим заниматься. Они будут получать надбавку к зарплате в размере 20%.

В то же время можно мотивировать студентов педагогических специальностей более высокими стипендиями, если они хорошо учатся. Есть еще один момент. Как учителя воспринимает общество и СМИ? Медиа интересуют скандалы, а не примеры талантливых учителей. И нам нужно работать над тем, чтобы были видны успешные педагогические практики.

Диплом диплому рознь

Планируете ли вы сокращать количество вузов, лишать лицензии те учебные заведения, которые не дают качественного образования?

— Думаю, нужно создавать одинаковые правила для всех, а не раскладывать пасьянсы, кого закрывать, кого оставлять. Вузы должны объективно оценивать стратегию своего развития, особенно когда видят, что к ним не идут студенты. Мы запустили механизм, когда госзаказ идет за абитуриентами с высокими баллами по результатам ВНО. Эти абитуриенты ищут лучшее качество образования. Госзаказа в вузах, которые дают сомнительное качество высшего образования, быть не должно. Должна быть прозрачная конкуренция. Если вы видите, что не выдерживаете конкуренции, думайте, как повышать качество образования. Для этого нужно объединять свои ресурсы с другими вузами, предлагать программы двойных дипломов, расширять международное сотрудничество. Чем больше вуз открыт для международных программ, чем больше его выпускники котируются на рынке труда, тем больше абитуриентов хочет попасть туда на учебу. Мы запускаем Нацагентство по обеспечению качества высшего образования. Оно уполномочено давать возможность работать независимым центрам оценки качества образования — медицинского, педагогического и т. д. Они будут составлять справедливые рейтинги вузов, чтобы абитуриентам было легче разобраться в вопросах высшего образования. Мы хотим, чтобы наше агентство и эти центры вошли в европейские реестры независимых агентств. Там абсолютно прозрачные процедуры аккредитации и совершенно другие принципы оценки качества высшего образования.

Что изменилось в распределении госзаказа после того, как заработал принцип "деньги ходят за студентом"?

— Скептики говорили, что из-за этой системы весь госзаказ осядет в Киеве. На самом деле увеличение госзаказа произошло в лучших вузах Украины — тех, где много международных программ, которые котируются у работодателей. Это не только КНУ им. Т. Шевченко и Киево-Могилянская академия, но и Львовский национальный университет им. Ивана Франко, Черновицкий национальный университет им. Юрия Федьковича, Днепропетровский национальный университет им. Олеся Гончара. Какую еще тенденцию мы отметили? Юридический и экономический факультеты есть едва ли не в каждом учебном заведении. Так вот, студенты пошли за таким образованием в классические или профильные вузы, которые дают фундаментальные знания. В учебные заведения другого профиля с дополнительными юридическими и экономическими специальностями студенты идти не захотели. Кроме этого, пострадали вузы, качество работы которых вызывает сомнение.

Во время последней вступительной кампании было несколько случаев, когда вуз сообщал абитуриенту о зачислении на бюджет, а потом давал задний ход — мол, произошла техническая ошибка в электронной системе. В Киевском национальном университете театра, кино и телевидения им. Карпенко-Карого зафиксировано семь подобных случаев. По вашему мнению, это действительно технический сбой, как утверждало руководство вуза, или вопрос коррупции?

— Это была системная проблема в художественных вузах. В алгоритме программного обеспечения не было деления по специализациям, а для них это очень важно. Абитуриенты могли выбрать специальность, но не могли выбрать специализацию. Из-за этого и произошел сбой. По таким случаям мы этот вопрос решали с каждым абитуриентом отдельно.

При поступлении в вуз на творческие специальности по-прежнему остаются лазейки для зачисления избранных абитуриентов благодаря тому, что помимо ВНО дети должны проходить творческие конкурсы. Как планируете решать эту проблему?

— Мы не можем обойти творческие конкурсы. Если человек хочет учиться по специальности "фортепиано", как тут без творческого конкурса? Все, что мы могли сделать, — обеспечить запись творческих конкурсов и хранение письменных работ, чтобы можно было оспорить результаты. Механизм оспаривания результатов творческих конкурсов существует.

Во время выступления в парламенте президент заявил, что не подпишет бюджет на следующий год, если там не будут заложены средства на стипендии. Механизм их выплаты должен пересматриваться?

— Мы понимаем, что порядок выплаты стипендий надо менять. Свое видение представим до принятия нового бюджета. Стипендии как механизм поощрения и поддержки малообеспеченных никто не отрицает. Должны быть социальные стипендии для самых бедных и академические для тех, кто учится лучше всех. У нас ситуация такая: социальные стипендии получает очень небольшое количество детей, а нуждаются в них по причине кризиса многие. Мы дискутируем с Минфином о том, кто будет получать такие стипендии. Что касается академических стипендий, их получают даже те, у кого есть тройки. Тройка не демонстрирует успехов в учебе, поэтому мы должны пересмотреть критерии предоставления академических стипендий. Еще один момент — в каких приоритетных сферах мы можем повысить академические стипендии. Мы должны поощрять детей идти на инженерно-технические специальности, поскольку там нужно много учиться и времени на работу не будет. Еще одна сфера — это педагогические специальности.

Как будет происходить модернизация или, точнее, реанимация профессионально-технического обучения?

— На 2017 год план такой: финансирование передается на областной уровень. Среди городов областного значения есть такие, которые не могут финансировать профессионально-техническое образование. Но облгосадминистрации могут договариваться с большими городами, которые хотят финансировать такое образование, хотят, чтобы им передали часть учебных заведений, готовящих специалистов для их рынка труда. Мы не просто передаем финансирование на областной уровень, мы даем субвенции. Наше предложение — выделить на эти нужды 1,2 млрд грн. Вместе с этим мы предлагаем правительству определить специальности общенационального значения, по которым учебные заведения готовят специалистов для нескольких регионов. Это дополнительный ресурс, который будет идти на места из госбюджета. Предварительная сумма составляет 800 млн грн. Так что ситуация в профтехобразовании должна измениться. Нам важно, чтобы сеть таких учебных заведений пересмотрели и модернизировали на региональном уровне.

• Читайте также: Учат в школе. Как изменится школьное образование с 1 сентября, а как с 2018 года

Ваш законопроект подразумевает, что 7% ВВП будет идти на образование. Как родилась эта цифра и насколько реально, что такая сумма будет выделяться?

— Конечно, есть риск, что эта норма закона не будет выполняться. Особенно если активизируются военные действия на востоке. Чем быстрее мы вернемся к мирной жизни, тем раньше государство сможет выделять больше денег на образование. В среднем страны Евросоюза тратят 6,3% ВВП на образование. Есть страны, которые тратят и 8% ВВП. У нас в действующем законе об образовании есть положение о том, что 10% национального дохода должно идти на образование. К сожалению, эта норма никогда не выполнялась. 10% национального дохода — это примерно 8% ВВП. Мы анализировали, сколько Украина за годы независимости тратила на образование. Был всего один год, когда государство выделило на эту сферу 7,2% ВВП. Сейчас на образование идет 5% ВВП. Мы искали баланс между желаемыми 8% и реальными 5%, поэтому поставили 7%.

Фото: Александр Чекменев