Профессии в стиле ретро. Как живут люди, чьи профессии вымирают

Из-за стремительного технического прогресса и вездесущей оптимизации сфера обслуживания и инфраструктура становятся все более автоматизированными, цифровыми. Технологии повсюду, но что делать людям, чью работу заменяет техника и чьи услуги становятся все менее востребованными? Фокус поговорил с телемастером Владимиром Заволокой, библиотекарем Аллой Кузьменко, телеграфистом Ниной Глезой и почтальоном Татьяной Городецкой, которые рассказали о пике популярности своей профессии и планах на будущее.

"Захотелось сделать так, чтобы приемник одновременно транслировал все волны"

Владимир Заволока, телемастер

— Это уже умирающая профессия. Даже не представляю, что вы будете писать… — разводит руками немолодой мужчина в больших очках, вокруг которого полно разных схем и приборов.

Владимир Заволока телемастер. Он 35 лет просидел в темноватой комнате телеателье Краматорска. Когда-то с огромной надеждой туда сносили десятки телевизоров, радиоприемников и проигрывателей. Мастер часами слушал их шипение, наблюдал серое дребезжание на экранах, а после долгой возни в микросхемах и деталях отдавал хозяевам вещь, которая снова радовала их трансляцией игры любимой команды или новым фильмом.

— Когда был маленьким мальчиком, захотелось сделать так, чтобы приемник одновременно транслировал все волны. Не получилось — он сломался. Помню, от отца тогда сильно получил, и к технике меня долго не подпускали. Но ничего — все равно пошел учиться в школу радиомеханики. В 1970–1980-х в этой профессии была романтика. Она считалась модной, востребованной, — вспоминает задумчиво Заволока.

30 лет назад телевизор стоял не в каждом доме, им дорожили. Специалистов, умеющих наладить его в случае чего, в городе могли пересчитать по пальцам.

— Когда ателье только открылось, в нем работало 30 человек. Сегодня — три… — вздыхает мужчина.

Пик востребованности телемастеров пришелся на 1990-е, потом со временем народ немного разбогател и стал позволять себе новую технику, просто выкидывая старую. После кризиса 2008 года люди затянули пояса и стали беречь то, что есть. Пошла вторая волна спроса на услугу.

— Сейчас мало кто может позволить себе купить новый телевизор. Для бабушек с маленькой пенсией он вообще на уровне несбыточной мечты. Кстати, очень часто приходят переселенцы и военные. У них тоже нет денег на дорогую технику, поэтому выбирают из нашего "кладбища" то, что еще подлежит ремонту, и покупают его. Или приносят бэушный, с которым можно что-то сделать. Так люди потратят максимум 300 гривен, — потирая мозолистые руки, говорит Владимир Заволока.

Заведующий телеателье ведет на "кладбище" — склад брошенных телевизоров. Они занимают две комнаты. Поменьше, большие и очень большие. Раньше они стоили нескольких хороших зарплат, а теперь являются обесцененным хламом. Хозяева оставили их, потому что чинить дорого (или бесполезно), а везти домой неудобно.

Теперь, чтобы хоть как-то заработать, техники продают запчасти, сдают на переработку пластиковые корпуса "брошенок". А дабы получить тысячу гривен зарплаты, каждому мастеру нужно наработать на четыре. Притом что ремонт одного телевизора стоит 180 грн.

— Для того чтобы иметь минимальные 3200 гривен, мне нужно сдать наличкой 10 тысяч. Сегодня это нереально — нет такого объема работы. Поэтому скоро из нас троих останется работать один, — продолжает рассказ телемастер.

Так что ремонтникам приходится браться за починку любой бытовой техники, включая мультиварки и дрели. Не связываются они только с компьютерами и плазмой.

— LED-телевизоры одноразовые. Они не рассчитаны на ремонт. Во-первых, детали под них не выпускают. Во-вторых, когда пытаешься поставить элементы из точно такой же модели, точно такой же партии, ничего не выходит — не работает, — делится Заволока.

Совсем скоро 64-летний мужчина оставит дело, которому отдал большую часть жизни. Теперь оно не востребовано. Впереди — размеренная жизнь пенсионера с будничными домашними хлопотами.

Судьба же городского телеателье тоже под вопросом. Это двухэтажное здание, типичный дом быта. Нынче его нижнюю часть радиомеханики делят с секонд-хендом, а верхнюю занимает строительная фирма с клубом пилатеса. Возможно, комнаты "кладбища" и "реанимации" техники станут этаким музеем истории, а возможно, они приглянутся кому-то из предпринимателей.

"Читальный зал превратился в развлекательный центр"

Алла Кузьменко, библиотекарь

В школе Алла Кузьменко не могла определиться с будущей профессией. Как-то подруга, которая постоянно зависала в библиотеке, затащила ее в УПК (учебно-производственный комбинат — организация, обеспечивающая старшеклассникам начальную профессиональную трудовую подготовку) на библиотечное дело. Там она вникла в его суть, подумала: "А почему нет?" — и подала документы в университет на соответствующий факультет. Подружка, кстати, по классике жанра, библиотекарем не стала.

— Сейчас я понимаю, что эта профессия по мне, по моему характеру. Она дает возможность развиваться. Но, честно говоря, не думала, что смогу на одном месте просидеть так долго. Поначалу больше года нигде не задерживалась — постоянно хотелось расти, а теперь уже больше двадцати лет в библиотеке работаю, — рассказывает Алла Кузьменко.

Она заведует филиалом городской библиотеки имени Маяковского в Краматорске. За два десятка лет уже знает всех своих читателей, ведь приходят в основном одни и те же. И литературные вкусы с годами у них тоже не меняются. В топе любовные романы и детективы.

— Сегодня основная часть посетителей библиотеки — люди среднего и старшего возраста. Многие из них наши книги по нескольку раз уже перечитали. Дети же все больше переходят на игры. Они чаще приходят посидеть за компьютером, — констатирует женщина, а потом добавляет: — Хотя я сама до шестого класса не читающей была, и моя дочка долгое время не любила книги.

Маленькая Алла втянулась в чтение после того, как школьный библиотекарь посоветовала ей "Пчелку" Франса. Потом она плакала над "Хижиной дяди Тома" и произведениями Диккенса.

Сегодня юное поколение отдает предпочтение тому, что модно. Наткнулись в соцсетях на какой-то пост с цитатой из книги, которая цепляет, и приходят за ней. Также хорошо действуют различные списки, вроде "Обязательно прочитать до 30-ти", "Топ-20 умного человека", "Это должен прочесть каждый".

— Подростки спрашивают Пауло Коэльо, Ирэн Роздобудько, Патрика Зюскинда, Януша Леона Вишневского, — перечисляет библиотекарь.

— Но ведь эти авторы пишут для взрослых… — уточняю я.

— Тут срабатывает момент модности. Они популярны, а юношеству хочется быть в тренде, поясняет она. — Моя дочь-школьница попросила как-то принести "Одиночество в сети" Вишневского. Я его сама еще не читала на тот момент, но знала, что там есть постельные сцены. Сказала ей: "Сначала я прочту, потом ты". Она ответила: "Мама, я знаю, что там написано, я ко всему готова".

Большая часть детей приходит за литературой по школьной программе. И вот тут начинается беда. Если с классикой в хранилищах проблем нет, то с современной украинской литературой — полный провал. В школьные списки включили то, что только было издано в прошлом году, и, естественно, библиотеки на периферии этого еще не получили.

— Новинки появляются слишком быстро. Угнаться и получить все мы просто не в состоянии из-за катастрофически маленького финансирования. Например, в этом году нам выделили 10 тыс. грн на книги. Это впервые так много. Но все равно на эти деньги особо много не накупишь, — качает головой Кузьменко.

Устав отвечать на постоянный вопрос: "А что у вас новенького?", она взялась сама добывать книги для фонда. Тут на помощь пришел Facebook. Репостами на всяких акциях от издательств заведующая уже навыигрывала несколько штук и будет продолжать репостить дальше. Также что-то приносят люди, у которых после ремонта книжные полки не вписываются в интерьер.

— Как сейчас можно завлечь читателя в библиотеку и задержать его там? — интересуюсь.

— Стараемся развлекать. Читатель должен понимать, что в нашей библиотеке нет тишины. Наш читальный зал превратился в развлекательный центр, где проводятся разные веселые и познавательные мероприятия. Тут уже никто не пишет рефераты. Хотя еще в 2001 году приходилось доставлять стулья, очередь на абонемент стояла на улице. Сегодня у нас 4 человека — это уже очередь, — отвечает Алла.

Она отмечает: еще есть такое понятие, как норма. То есть библиотека за год должна обслужить 3500 человек. Это по 750 на каждого сотрудника. Держать число удается за счет школьников. Но как только они поступают в вузы или училища, то тут же забывают про книги, ибо за учебой становится не до них.

Мечта библиотекарей — преобразить темные залы со стеллажами в просторные свободные пространства – медиатеки. С электронными каталогами, различными интерактивными инструментами и уютными комнатами для чтения на диване. Сбудется ли она — большой вопрос. Поскольку спонсоры не обращают внимания на подобные заведения, а чиновники вообще поговаривают о том, что на двухсоттысячный город достаточно двух библиотек.

Больше всего телеграмм шлют чиновники

Нина Глеза, телеграфист

— Это здание построено в 1901 году, а киевский телеграф в прошлом декабре отметил 162 года, — говорит невысокая русоволосая женщина, когда мы втискиваемся в узкую кабину лифта.

Выходим на третьем этаже и через коридорный лабиринт попадаем в огромный колонный зал. Здесь стоят громоздкие аппараты для обработки телеграмм и за компьютерами трудятся специалисты в форменных халатах.

— Раньше тут сидело намного больше людей, стояли большие шумные аппараты. Те, кто работал за ними, до сих пор разговаривают громко, — проводит она экскурсию по офису Укртелекома.

Нина Глеза работает в этом месте уже 35 лет. Она пришла на центральный телеграф совсем молодой не­опытной девушкой и за эти годы прошла все уровни коммуникационной сферы — от электромеханика до руководителя группы предоставления телеграфных услуг (так нынче называется главный телеграфист).

Чтобы стать квалифицированным связистом, пришлось окончить техникум и институт. Без специального образования научиться читать перфоленты, отправлять телеграммы и разбираться в коммуникационных системах нереально. Тут все надо делать по инструкции. Неправильно вставил ленточку, и все — она не читается, неверно составил телеграмму — и она не протарифицировалась.

— У нас при телеграфе постоянно было обучение по общей эксплуатации. Еще каждый год сдавали начальству экзамен по некатегорийным телеграммам. Нужно было слово в слово пересказать инструкцию по ним. Сейчас у нас что-то меняется каждый день. Поэтому новые вводные приходится осваивать намного быстрее, — делится Нина Глеза.

Сегодня она работает с теми же, с кем и 10, 20 лет назад. Средний возраст коллег 50+. Тех, кто чуть моложе, Глеза ласково называет "девочками". Она утверждает, что коллектив, с которым сложились очень теплые отношения, именно то, что так долго держит ее на одном месте.

— Расскажите, сколько телеграмм вы обрабатывали 20 лет назад, а сколько на данный момент, — прошу опытную телеграфистку, которая поглядывает на стучащих по клавиатуре "девочек".

— Тогда у нас было до 200 тысяч штук в сутки. Один только банк мог дать 10 тысяч. Работали с двумя пятнадцатиминутными перерывами за смену. Особенный аншлаг был перед Новым годом. С 24-го декабря нас буквально засыпало работой. Людей не хватало. Меня вызывали в 3 часа ночи из технического отдела — телеграф работал круглые сутки. Приглашали даже солдат-связистов, чтобы помогали обрабатывать телеграммы. Так что Новый год мы могли отметить только 14 января, когда все поздравления были окончательно разобраны. Теперь же — 15 тысяч в месяц. Это около 500 в день, — говорит Нина Васильевна.

По ее словам, сегодня львиная доля клиентов — чиновники и госструктуры разного калибра. Суды рассылают повестки, институты — извещения об отчислении, МЧС — важные служебные сообщения. Рекорд по самой длинной телеграмме не так давно побила одна обладминистрация — передала восьми адресатам текст на 15 страниц! Для понимания: одно слово стоит 5 гривен.

Но больше всего юридические лица любят отправлять поздравления. Из Верховной Рады депутатам в области, от министерства какому-то послу. Это в последние годы стало модным.

Много телеграмм уходит в Кабмин и президенту. От частных лиц. Они шлют в основном сухие официальные сообщения.

— Бабулечки очень любят поздравлять внуков. Несмотря на то, что это достаточно дорого — 200 грн, все равно звонят и надиктовывают, — улыбается руководитель группы.

Да, важно отметить, что за 35 лет ее работы принцип передачи телеграммы сильно изменился. Уже не нужно идти в отделение, выстаивать очередь — достаточно позвонить по телефону, а счет придет в квитанции об абонентской плате. Удобно.

Самое необычное частное послание на памяти Нины Глезы было от одного мужчины. Он попросил 75 раз повторить слово "люблю".

Но, несмотря на всю винтажность, со скоростью СМС или сообщения в соцсети телеграмма в любом случае не сравнится. Тут включается другая причина, почему люди до сих пор пользуются ею.

— Телеграмма имеет юридическую силу. В отличие от электронного письма, она может предоставляться в суде и служить официальным подтверждением причины приезда в Украину гражданина другой страны. Например, на похороны родственника, — поясняет Нина Глеза.

Сколько еще просуществуют телеграфные услуги и что с ними будет дальше, она не знает, но хочет, чтобы как можно дольше. Потому что, во-первых, в этом деле вся ее жизнь и оставлять его сложно морально. Во-вторых, специалистам столь узкого профиля будет трудно найти место в другой сфере.

"Не верю, что андроиды смогут заменить живых почтальонов"

Татьяна Городецкая, почтальон

Признаюсь, когда направлялась на почту, думала, что почтальон — профессия, которая скоро канет в Лету. Газет люди выписывают все меньше, письма друг другу тоже пишут редко. На деле оказалось, что это занятие, которое в понимании обывателя ретро, еще цветет пышным цветом.

Стереотипное представление о почтальоне — уставший немолодой человек, одетый в потертую куртку, который с грустью таскает тяжеленную сумку от дома к дому. Татьяна Городецкая из Киева его рушит напрочь.

— Я люблю свою работу. Она интересная. Постоянно вокруг много разных людей, мне нравится с ними общаться, — с самого начала заявила бодрая молодая женщина.

Татьяна работает в отделении Укр­почты в Печерском районе 13 лет. На ее участке 10 тысяч адресатов. Контингент разношерстый. И одинокие бедные пенсионеры, и звезды шоу-биза, и представители бизнеса.

— Но больше всего корреспонденции приходится на организации — частные и государственные структуры (Фонд госимущества Украины, Территориальное управление Государственной судебной администрации Украины в Киеве и другие). С ними работать сложнее всего. Огромная ответственность. Все письма — важная документация, ее ни в коем случае нельзя потерять и доставить надо лично в руки конкретному человеку, — рассказывает Татьяна Городецкая.

Не менее серьезное дело — доставка пенсии. Во-первых, нужно раздать людям деньги безошибочно. Во-вторых, ходить с крупными суммами по улице довольно опасно.

— Я уже знаю всех у себя в районе, и если на пути встречается кто-то подозрительный, тут же меняю маршрут. Кроме того, сами жители подстраховывают — они никогда не закрывают двери до тех пор, пока я не зайду в следующую квартиру, провожают. К счастью, за время моей работы нападений на почтальонов не было, но в жизни всякое может случиться, — плотнее запахивая форменную куртку, говорит Городецкая.

Она называет своих клиентов второй семьей. Именно из-за таких добрых дружеских отношений. Говорит, почтальон занимается не только разноской газет и писем. Он еще и психолог, поскольку старикам нужно кому-то выговориться. При этом, само собой, в обязанности входит еще продажа, доставка, прием коммунальных платежей и оформление подписки.

— Расширять спектр услуг приходится именно для того, чтобы удержать клиента. Ведь он в любой момент может уйти от нас к кому-то другому. Приходится бороться. Каждого обзваниваем. Если пришла бандероль, приносим уведомление и уделяем столько внимания, сколько нужно, — продолжает почтальон.

Татьяна не скрывает радости: в последнее время объем работы сильно увеличился, потому что люди стали много заказывать из Китая. Бум пришелся на черную пятницу. Вернее, на три месяца после нее, когда посылки приходили в таком количестве, что в отделении для них не хватало места.

— Каким вы видите будущее своей профессии? — спрашиваю женщину.

• Читайте также: Исцелись сам. Почему украинские врачи немного шаманы и чему они могут научиться у коллег из Кении

— Думаю, она долго еще будет существовать. Не верю, что роботы-андроиды смогут заменить живых почтальонов. Просто положить конверт в ящик — мало. Есть масса моментов, которые требуют человеческого контроля, — рассуждает она. — Также какое-то время ходил слух, что у Укр­почты заберут функцию доставки пенсии и всех переведут на банковские карточки. Наши старики к этому не готовы. Кто-то годами уже не выходит из дому, потому что здоровье не позволяет, у кого-то банкомат вызывает панику. Я раз зашла к одной пенсионерке, а она аж плачет: "Я же теперь без денег останусь".