Новые украинцы. Кто бежит в Украину из России, Сирии и Афганистана

Даже не зная точного адреса, киевский рынок на Дегтяревской найти несложно. Уже на остановке "Больница" видно поднимающиеся за деревьями клубы дыма. Там жарят шашлык, варят плов и ловко сворачивают аппетитно пахнущую шаурму. Впрочем, рынок этот интересен не только с гастрономической точки зрения, все продавцы, они же повара, — выходцы из других стран.

"Мигрантский базар", работающий лишь раз в неделю — по пятницам, появился возле Исламского культурного центра около двух лет назад. Изначально здесь обосновалась небольшая точка со свежей едой, рассчитанная на мусульман, которые после пятничного намаза захотят по-быстрому перекусить. По оценкам муфтия Духовного управления мусульман Украины "Умма" Саида Исмагилова, каждую пятницу в мечеть приходит помолиться до 2 тыс. человек. Поэтому со временем на Дегтяревской образовался полноценный фудкорт, где не менее полусотни выходцев из Средней Азии, арабов и африканцев предлагают блюда своих национальных кухонь. Теперь сюда приходят поесть не только мусульмане, но и жители соседних домов и офисные работники.

Плов для сомалийцев

Мухаммед, выходец из Сомали, уверенными движениями помешивает плов в огромном казане, рядом на мангале подрумянивается шашлык. Перед небольшим прилавком уже выстроилась очередь. Я жду, когда люди получат свою порцию и у мужчины будет возможность поговорить.

Мухаммед — высокий, очень худой, со смешной куцей бородкой на остром подбородке — признается, что плов готовит не сам.

— Видите мужчину в красной рубашке? — кивает головой на колоритного узбека средних лет, торгующего за широким лотком по соседству. — Этот дядя начинал здесь рынок. Так вот плов готовит он, а я ему помогаю. Знаете, эта работа не только для денег, но и для того, чтобы научиться чему-то новому.

В Украину сомалиец приехал в 2013 году из Москвы, где отучился на экономическом факультете Российского университета дружбы народов. На тот момент многие из его друзей-сородичей уже перебрались в Киев, "где жить не так дорого". Мухаммед переехал вслед за ними, да так здесь и остался. По-русски он говорит с акцентом, но разборчиво и грамотно, лишь иногда смешно путая родовые окончания. Мужчина надеется, что однажды сможет вернуться в родную страну, где не был много лет, — летать туда дорого, да и опасно.

— Научусь делать плов, вернусь домой и приготовлю, чтобы мои сомалийцы тоже попробовали, им это будет очень интересно, — широко улыбается он.

Я интересуюсь, почему он не готовит и не продает что-то сомалийское, ведь наверняка на рынке хорошо пошла бы экзотическая еда.

— Меня часто спрашивают об этом постоянные покупатели, говорят, что плов им уже надоел, — смеется Мухаммед. — А знаете, какая еда у нас национальная? Спагетти. — У нас была итальянская колония, вот и осталось это блюдо. Готовится с красным острым соусом и называется "солдато".

Пока мы разговариваем с Мухаммедом, к нам подходит его знакомый — смешливый невысокий Асадулла с густой черной бородой и горящими глазами. На пятничном рынке он торгует мясом.

— Украинцы любят спагетти? — хихикая, вклинивается он в разговор. — Он же себе здесь жену хочет найти, чтобы она ему каждый день готовила!

— У меня была здесь жена, из Луганска. Ей очень нравилось, когда я готовил спагетти, она благодарила, что я научил ее тоже так делать, — добродушно подхватывает тему сомалиец, но тут же отвлекается на очередного покупателя, подошедшего за пышной восточной лепешкой.

Зато Асадулла сегодня торговлю уже закончил, остатки мяса загружены в машину, так что охотно рассказывает о себе. Из родного Узбекистана он почти мальчишкой уехал зарабатывать в Россию, 15 лет прожил в Москве, но решил, что в Украине жить будет проще, два года назад перебрался в Киев.

— Да-да-да! — почти каждое предложение он начинает с этого "да-да-да", слова вылетают как мелкие камешки — звонко и дробно. — Здесь свободная страна. В России ты не можешь так спокойно ходить. Останавливают на улице: документы, "где живешь", обыски постоянно. Тут такого нет. Единственная проблема — работаешь, работаешь, а денег в итоге нет, и работу найти очень тяжело.

В Киев узбек перебрался с семьей, его дети ходят в гимназию и уже совсем освоились в новой стране. О возвращении на родину Асадулла даже не думает.

— Там работу найти еще тяжелее, да и привык я здесь, — говорит он.

Разные судьбы

В отличие от говорливого узбека, Рабийя мечтает только о том, чтобы поскорее вернуться в родную Сирию. Лысоватый, но еще молодой мужчина сосредоточенно нанизывает на шампуры люля-кебаб. Соглашается поговорить о своей миграции. Если большинство из тех, кто торгует на этом рынке, приехали в Украину или кочуют по постсоветским странам в поисках лучшей жизни и возможности заработать денег, то Рабийя спасался от войны.

— Я был в армии. Воевал. Попал в тюрьму. Бежал за границу, — сириец отрывочно рассказывает о страшных событиях, которые привели его в Киев.

Из Сирии он выбрался в Ливан и уже там запрашивал визы в разные страны. После этого ждал, откуда придет первый положительный ответ. Быстрее всех откликнулась Украина, так сириец оказался здесь.

В Алеппо у Рабийи осталась семья, но пока не окончится война, вернуться домой он не сможет.

— Конечно, для большинства Украина — просто транзитная страна, отсюда бегут дальше в Европу, — продолжает сириец. — Эти люди не хотят возвращаться на родину. У меня все наоборот: если сегодня закончится война, то уже завтра утром я поеду домой.

У Рабийи есть причины вернуться: до начала военных действий он был успешным человеком, владел в Алеппо рестораном. Приехав в Украину, без труда устроился поваром, но приходилось работать по 12 часов в сутки. Торгуя на рынке, Рабийя сам распоряжается собственным временем, в остальные дни охотно откликается на предложения где-то дополнительно подработать на кухне.

Самая большая очередь на маленьком рынке скапливается возле стола египтянина Ашрафа. Пока остальные продавцы снуют возле прилавков, суетливо нарезая мясо и рассчитываясь с покупателями, он величественно восседает на стуле, неспешно упаковывая картонный бокс с шашлыком и закуской. Клиенты покорно ждут, зная, что за терпение будут вознаграждены: говорят, у Ашрафа самый вкусный шашлык на рынке. Не обращая внимания на толпящихся голодных студентов, он отрывается от шашлыка и с удовольствием размеренно беседует со мной на чистом английском. Русский и украинский араб так и не освоил, хотя для этого у него было достаточно времени: в Украину начал ездить с 2007 года, возил сюда фрукты на продажу, а два года назад окончательно поселился в Киеве, женившись на украинке.

Ашрафу в Украине нравится. Говорит, что страна открыта для людей из других государств, они могут чувствовать себя здесь в безопасности. Впрочем, у египтянина бывали проблемы. Он решил организовать собственный бизнес — открыл две точки продажи шаурмы, но, по его словам, "власти их забрали". Как бы там ни было, возвращаться в Каир Ашраф не планирует.

Объяснимое гостеприимство

Доброжелательность украинцев по отношению к мигрантам легко объяснима: в стране их не так много, поэтому гости никогда не превращались в раздражитель для обывателей. При этом с каждым годом становится все меньше обращений в миграционную службу от иностранцев с просьбой предоставить защиту. За девять месяцев 2018-го таких заявлений поступило всего 625, шесть лет назад их было в 2,5 раза больше. Желаемый статус получают единицы: в этом году всего 8 человек признаны беженцами и 37 — нуждающимися в допзащите.

Сергей Гунько, начальник управления коммуникации и электронных сервисов Государственной миграционной службы Украины (ГМС), объясняет, что статус беженца в соответствии с критериями Конвенции ООН 1951 года и национального законодательства Украины может получить лишь человек, который подвергается персональному преследованию. Другими словами, война в стране (как в Сирии или Йемене) или общая дискриминация (как с рохинджа, которые до сих пор подвергаются геноциду в Мьянме) не всегда может стать причиной для признания его беженцем. В то же время эти люди могут рассчитывать на дополнительную защиту в Украине. Через три года беженцы имеют право претендовать на украинское гражданство, статус допзащиты этого не предполагает.

Пятерка стран, из которых в Украину бегут люди, не меняется уже несколько лет: Афганистан, РФ, Сирия, Ирак и Сомали. По словам Гунько, беженцы из Сирии занимают особое место в миграционной картине Украины.

— Сирийская проблема в Украине отсутствует, — подчеркивает начальник управления. — Просто мы географически находимся далеко от самого простого пути в Евросоюз (туда сирийцы стремятся попасть, рассчитывая на финансовую помощь и определенные льготы, которых в Украине не существует. — Фокус). Но выходцы из Сирии у нас тоже есть.

Дело в том, что при Союзе сирийцы массово ехали в Москву и Киев получать высшее образование, наибольшим спросом пользовался диплом врача. В результате не редкостью стали смешанные браки, да и многие успели выучить русский язык. Так что большинство из тех, кто после начала гражданской войны в Сирии искал временное убежище в Украине, оказались сразу интегрированы в местное сообщество: люди с высшим образованием могут быстро трудоустроиться и у них нет проблем с коммуникацией.

Денег нет — и хорошо!

К слову о финансовой помощи: на самом деле беженцы в Украине могут получить единовременное пособие в размере 17 грн, предполагается, что на эти деньги можно купить вещи первой необходимости. Вполне закономерно, что никто из легализовавшихся в стране на эту сумму не претендует. Между тем политический и экономический эксперт Тарас Загородний убежден, что отсутствие в Украине выплат мигрантам идет им только на пользу.

— В Западной Европе беженцы получают большие денежные пособия, которые позволяют не работать. Выходит, что они просто живут в своем гетто на эти деньги. В Украине все наоборот. Когда к нам приезжает мигрант, перед ним сразу появляются две задачи: заработать денег и найти жилье. Это значит, что он будет учить язык, повышать свою квалификацию, общаться с местными. В итоге человек оказывается интегрированным в украинское общество, — объясняет свою позицию Загородний.

Несмотря на относительно небольшое количество беженцев, получивших убежище в Украине (по официальной статистике в стране их сейчас всего около 2,5 тыс.), на улицах Киева в последнее время заметно увеличилось число иностранцев арабской внешности. Эти люди не обращаются в миграционные органы, чтобы получить статус беженца и 17 грн государственной помощи. Как правило, они приезжают в Украину открывать собственный бизнес, в частности кафе и парикмахерские. Встречаются и мужчины, которые успели обзавестись каким-то капиталом у себя дома и теперь могут весело проводить время в по-азиатски недорогой, но по-европейски культурно развитой столице. Они могут позволить себе снимать жилье, обедать в ресторанах, а вечером ходить по клубам. Среди них немало обеспеченных сирийцев, которые тоже дожидаются окончания войны в родной стране. Таких бизнесменов и трудовых мигрантов из арабских стран, приезжающих по приглашению украинских коммерческих компаний, Миграционная служба не отслеживает.

Помоги себе сам. Мухаммед, Ашраф и Асадулла (слева направо) не ожидают никаких субсидий от Украины. Для них пятничный рынок — лишь одно из мест работы

Государственная политика

Несмотря на заверения экспертов в том, что Украина открыта и терпима к мигрантам, пару лет назад на слуху был громкий скандал, поводом для которого стало открытие пункта временного размещения беженцев в Яготине Киевской области. Общественность откровенно негативно отреагировала на новость о его создании, в ГМС полетели письма с требованием свернуть проект, а в СМИ то и дело всплывали зловещие статьи о мрачном криминальном будущем Яготина.

По словам Сергея Гунько, за раскачиванием ситуации в районном центре стояли отдельные политики, но их имен он не называет.

— Конфликт раздувался не местными жителями, а извне, — комментирует он яготинскую историю. — Представители определенных сил запугивали людей, что приедут жестокие сирийцы, которые будут всех насиловать и убивать. Мы неоднократно выезжали в город, чтобы успокоить общественность.

Общими усилиями вопрос уладили, во временный пункт стали заселять беженцев лишь после согласования с местной властью. К слову, миграционные органы размещают в своих пунктах лишь нуждающихся в особой помощи беженцев: одиноких матерей с детьми, несовершеннолетних без сопровождения взрослых, подвергавшихся пыткам людей. У взрослого здорового мужчины практически нет шансов хотя бы на короткий срок получить приют в пункте временного пребывания беженцев. Сейчас в Украине их три: помимо Яготина, мигрантов размещают в Мукачеве Закарпатской области и в Одессе. Общая вместимость таких общежитий не превышает 500 коек.

— Мы используем эти пункты, чтобы дать крышу над головой тем, кто социально уязвим, кто не может самостоятельно обеспечить себя жильем. К сожалению, мы не в состоянии поселить всех беженцев, как это делают многие европейские страны, экономическая ситуация в стране не позволяет, — говорит Гунько.

Беженцев, разместившихся там, не кормят, но выдают им продуктовые наборы.

Инфографика: Оксана Грозная

Правозащитница Дарина Толкач уверена, что трех пунктов временного размещения явно недостаточно для Украины. По ее мнению, государственная миграционная политика нуждается в существенных доработках.

— Система предоставления убежища в Украине с нормативно-правовой точки зрения прогрессивна и не вызывает особых вопросов. Основная же проблема заключается в ее имплементации, — подчеркивает эксперт.

В первую очередь речь идет о процедуре присвоения статуса беженца. О желании получить защиту в Украине иностранец может заявлять либо на контрольно-пропускном пункте, либо обратившись в органы миграционной службы. По словам Толкач, нередки случаи, когда Пограничная служба просто не передает информацию об искателе статуса беженца в миграционные органы, по умолчанию ему отказывая. Таким образом, права иностранца сразу ограничиваются. Ситуация особенно характерна для аэропортов.

— Вопросы возникают и к самой миграционной службе, — продолжает правозащитница. — За все годы после того, как Украина ратифицировала Конвенцию ООН о беженцах, количество получивших этот статус в нашей стране не превышало 10% от общего числа заявлений.

Хотя миграционный кризис в Европе пошел на спад, это не означает, что иностранцы перестанут просить убежище в Украине. Наоборот, чем успешнее будет становиться страна, тем больше людей станет ехать к нам. К этому нужно готовиться уже сейчас, оптимизируя миграционную политику и создавая приемлемые условия для интеграции мигрантов в общество.