Почему не сработала защита энергообъектов

В конце марта россияне нанесли ряд воздушных ударов по генерирующим мощностям украинской энергетической системы. В результате этих ударов "Укргидроэнерго" заявила о потере 20% генерирующих мощностей. Были уничтожены основные мощности генерирования тепловой и электрической энергии Харьковской ТЭЦ-5. Группа ДТЭК заявила, что в результате атак повреждено 80% энергоблоков ТЭС. В государственном "Центрэнерго" заявили о полном разрушении Змиевской и Трипольской ТЭС и потере 100% генерации.

По словам министра энергетики Германа Галущенко, в результате этих атак Украина потеряла 7 ГВт мощностей генерации электроэнергии. "И они также уничтожили ряд высоковольтных трансформаторов на подстанциях, которые передают электроэнергию", — отметил министр энергетики.

Значимость потерь (7 ГВт) иллюстрируют данные прошлогоднего отчета программы развития ООН, согласно которым по состоянию на 30 апреля 2023-го общая мощность украинской генерации 18,3 ГВт (до полномасштабного вторжения — 37,6 ГВт).

Масштаб и скорость потерь вызвали в обществе волну возмущения и непонимания. Многие наблюдатели сразу же вспомнили заявления чиновников о "защите объектов на 100%", которой "нет аналогов".

Возникли вопросы и у парламентариев. 11 апреля Верховная Рада вызвала главных ответственных за защиту объектов критической инфраструктуры — вице-премьер-министра по восстановлению Александра Кубракова и главу Государственного агентства восстановления и развития инфраструктуры Мустафу Найема.

Однако, как сообщил нардеп Ярослав Железняк, на заседание чиновники так и не появились. "Председательствующий объявил, что Кубракова и Найема не будет, так как они в командировке", — написал нардеп.

В свою очередь другой нардеп, экс-министр ЖКХ Алексей Кучеренко инициировал создание ВСК ВРУ по исследованию реализации органами власти программы строительства укрытий на объектах энергетики. Депутат отметил, что "речь идет не только и не столько о проблеме неэффективного использования огромных объемов бюджетных денег и наказания виновников.... сколько об очевидной неэффективной и беспомощной организации самого процесса принятия управленческих решений в вопросе энергетической и национальной безопасности".

На фоне стремительного уничтожения двух третей маневровых мощностей и постоянных сообщений о попадании в объекты распределительной инфраструктуры, возникает вопрос: сколько и на что были потрачены средства?

В открытых источниках отсутствует сводная статистика расходов на защиту объектов энергетической инфраструктуры. Сами договоры — засекречены. Поэтому, будем опираться на имеющиеся официальные сообщения органов власти и данные журналистов. Напомним, что соответствующий проект по защите критической инфраструктуры был запущен постановлением Кабмина от 27 декабря 2022 года, ответственными за его реализацию стали Министерство развития общин, территорий и инфраструктуры и Государственное агентству восстановления и развития инфраструктуры.

27 июня 2023 года вступило в силу постановление Кабмина о выделении 10 млрд грн для защиты критической инфраструктуры. 15 сентября 2023 года пресс-служба Аппарата ВРУ опубликовала сообщение о согласовании выделения почти 19 млрд грн на те же цели (Государственному агентству восстановления и развития инфраструктуры Украины в сумме 8,8 млрд гривен, а Министерству энергетики Украины — в сумме 9,7 млрд гривен). 1 апреля 2024 года стало известно о выделении еще 4,5 млрд грн.

В свою очередь "Наші гроші" подсчитали, что согласно отчетам Региональных Служб восстановления и инфраструктуры о сделках на создание защиты электрических подстанций от ракетных обстрелов на июль 2023 года был заключен 21 контракт в разных регионах Украины на 36 миллиардов гривен.

Следовательно, речь идет как минимум о 50-60 млрд грн. На что и как они тратились? Проследим соответствующую эволюцию заявлений Александра Кубракова и Мустафы Найема.

"Это исторический проект, который мы делаем для защиты наших сооружений от попадания ракет. В мире не будет существовать аналогов таких сооружений, которые мы делаем у нас в Украине. Их всего четыре, мы должны сделать их десятки. Я говорю о подстанциях, которые будут защищены от попадания ракет", — заявлял Мустафа Найем в июле 2023 года.

В феврале 2024 Александр Кубраков во время форума "Украина. Год 2024" заявил о "подтвержденных свидетельствах, что второй уровень защиты нам помог пройти эту зиму", подчеркнув о необходимости продолжения производства третьего уровня.

12 апреля 2024 года, то есть уже после масштабных разрушений энергообъектов Александр Кубраков заявил, что полностью защитить энергообъекты можно только разместив их под землей и усилив ПВО.

В свою очередь Мустафа Найем в тот же день констатировал, что "Трипольская ТЭС — это очень большой объект", который невозможно полностью защитить без средств ПВО.

На фоне этих заявлений вникает вопрос — если создатели защитной концепции заранее знали, что полностью защитить объекты можно лишь с помощью ПВО, почему они тратили средства на строительство бетонных конструкций?

По мнению Виктора Куртева, которое он высказал в эфире у блогера Юрия Романенко, выбранный подход (строительство так называемых "будок" и "черепах") был наиболее затратным. Только конструкция на защиту одной Трипольской ТЭС стоила бы 20 млрд грн без учета затрат на перемещение оборудования под укрытие, и не гарантировала защиты от попадания ракет. Мнение Куртева разделяют другие эксперты.

"Знаете почему коррупция по тупому в десятки раз вреднее для общества чем коррупция по простому?!", — задается вопросом нардеп Алексей Кучеренко, — потому что "простая" коррупция — это построить то что надо, там где надо, тогда когда надо, но с большими "откатами". А "тупая" — это построить не то что надо, не там где надо, не тогда когда надо с теми же большими откатами. В первом случае у общества крадется условно 20 процентов от суммы сметы — а вот во втором крадется вся сумма и еще и время, которое является бесценным".

В декабре 2022, когда стратегия россиян по нанесению ударов по украинской энергосистеме стала очевидно, чиновники имели несколько путей реагирования на эти угрозы. Первый — купить ПВО. Например, ЗРК Gepard. Как сообщает Defense express, Иордания в 2013 году выкупила эти машины у Нидерландов по цене в 350 тысяч евро. На фоне войны оружие дорожает, но даже если считать по цене $2 млн за единицу, то на 50 млрд грн — это более 600 ЗРК Gepard, которые могли бы обеспечить тотальную защиту от дронов, которые сегодня периодически попадают в подстанции. Да, на рынке нет 600 "гепардов", но с живыми деньгами на руках можно было бы купить различные системы ПВО. И президенту Зеленскому не пришлось бы говорить, что Трипольская ТЭС разрушена из-за того, что закончились ракеты ПВО.

Второй путь — можно было бы закупить небольшие газовые электростанции и распределить их по стране. По подсчетам главы комитета по вопросам энергетики и жилищно-коммунальных услуг Андрея Геруса, которые он привел в Forbes, максимальная цена вопроса в этом случае для Украины составляла $540 млн, то есть как минимум вдвое меньше, чем было потрачено на "бетонную концепцию".

Третий путь — можно было сконцентрироваться на нанесении потерь противнику и сохранении жизней украинских защитников, и направить деньги на военные нужды. В частности, на строительство защитных фортификаций, с которыми сейчас настоящая беда. В марте 2023 года Кабмин выделил лишь миллиард гривен на фортификационные сооружения. Летом Харьковская и Черниговская область получили на строительство фортификаций 1,2 млрд гривен. Только после вмешательства в вопрос президента в конце прошлого года в нынешнем году было выделено около 30 млрд грн. В результате Президент фотографируется в окопах Харьковщины и Черниговщины из дерева и пленки, потому что видимо весь бетон ушел на "будки" и "черепахи", и вынужден снова просить ПВО у партнеров, фактически оправдывая ошибки ответственных чиновников.

В итоге выдающейся программы энергозащиты Украина потеряла почти всю тепловую генерацию и еще неизвестно сколько подстанций, импорт электроэнергии за драгоценную валюту. Имеем анонсы отключений промышленности уже сейчас угрозы огромных проблем в следующем отопительном сезоне. Имеем недостаток полевых фортификаций, который оплачен жизнями бойцов и потерянными территориями.