Белорусская Народная Резервация. Как в Минске с разрешения властей отмечали День Воли

25 марта — день провозглашения независимости БНР, которую национальная интеллигенция и оппозиция считают точкой отсчета современной белорусской государственности. В советское время эта дата замалчивалась, в короткий период демократии отмечалась на государственном уровне, а с приходом к власти Лукашенко стала днем протестной активности оппозиции. Постепенно марши десятков тысяч человек, заканчивавшиеся ожесточенными схватками с милицией, выродились в шествия активистов, не пользующиеся поддержкой масс. Власть сделала для этого все. В редких случаях, когда оппозиции удавалось подстраиваться под социальную повестку, количество митингующих резко возрастало. Так было в начале прошлого года, когда тысячи людей по всей республике в больших и малых городах вышли на улицы, разъяренные декретом президента о тунеядцах. Пиком протестов должен был стать прошлогодний День воли, но власть, испугавшись народного гнева, устроила жесткий разгон с массовыми задержаниями.

Сейчас экономическая ситуация в Беларуси относительно стабильная, поэтому Лукашенко вернулся к практике осторожной белорусизации. Основной ее принцип — не препятствовать инициативе снизу. Именно поэтому власть разрешила провести масштабный концерт в честь столетия БНР. Основную работу по его организации взяли на себя активисты и независимые СМИ. Деньги собирали на краудфандинге, всего около $30 тыс. Часть оппозиции, представляемая Николаем Статкевичем, отказалась идти на компромисс с властью и потребовала разрешить свое шествие, но получила отказ. В итоге за несколько дней до несанкционированного мероприятия лидеров оппозиции и прочих активистов задержали. Так что белорусы, отмечающие дату, оказались перед выбором: запрещенное шествие или разрешенный концерт.

Быстрая зачистка

Участники запрещенного шествия должны были собраться на площади Якуба Коласа и оттуда двинуться к концертной площадке у Оперного театра. За несколько часов до начала со всех сторон площадь окружили омоновцы, оперативники в штатском и автозаки.

Задержания по традиции начались с правозащитников и журналистов. Небольшая их группа стояла у входа в популярное среди минчан кафе "Лидо". Чтобы присоединиться к ним, надо перейти дорогу по подземному переходу. Пока я шел, их усадили в автобус люди в штатском и увезли. Понимая, что могу стать следующим, прошел в кафе. Вскоре туда вбежала девушка — как оказалось, опоздавшая наблюдательница от Белорусского Хельсинкского комитета.

ВЕРЕН ПРИСЯГЕ. Петр, активист БНФ, показывает фотографию, где он принимает присягу под национальным флагом в 1992 году

Посовещавшись, идем с ней к остановке через дорогу от места проведения акции. Оттуда хорошо видно, как омоновцы под руки ведут людей в автозаки. Ни сопротивления, ни суеты, ни даже перекрытой дороги, как это было год назад. Многие омоновцы без бронежилетов и касок. Даже автозаки в этот раз использовали другие — вместо модели устрашающего вида пустили белые МАЗы, похожие на обычные грузовики. Большинство задержанных — пенсионеры из членов оппозиционных партий и активисты.

На остановке людей почти столько же, сколько на акции, несколько десятков. Правда, половина из них — это патрулирующие омоновцы и переодетые оперативники. Их легко определить по спортивной одежде и натянутому капюшону, несмотря на теплый солнечный день. Мимо спешат прохожие с покупками, садятся в автобусы и едут по своим делам. Через дорогу от них методично пакуют людей.

Рядом стоит наблюдательница и строчит в телефон. Замечаю синий микроавтобус, медленно едущий вдоль тротуара, — именно в такие усаживали активистов. При его приближении сковывает страх. Не доехав пару метров, авто останавливается, оттуда выскакивают крепкие мужчины. Ко мне мгновенно подходят сзади и блокируют плечами.

— Милиция, ваши документы, — резко чеканит человек из автобуса.

Рука машинально тянется за документами, но опер смотрит не на меня. Активистка показывает паспорт, ее просят пройти для проверки документов и увозят, она едва успевает спросить: "За что?" Обступившие меня оперативники отходят. Все заняло не больше 15 секунд, и вот я снова стою на залитой солнцем остановке.

Рядом со мной люди, ждущие транспорт. Только что они тихонько обсуждали происходящее на площади, а сейчас старательно делают вид, что ничего не произошло. Переодетые милиционеры возвращаются на свои позиции. Подъезжает маршрутка, на автопилоте сажусь в нее и уезжаю подальше от этого места. Пока расплачиваюсь за проезд, водитель достает телефон и звонит кому-то: "К Коласа не иди. Там берут всех, ты даже до площади не дойдешь".

Праздник вместо протеста

Разрешенный концерт проходил у Минского театра оперы и балета. Это знаковое для оппозиционного движения место — именно там в 1990-е состоялись последние массовые акции протеста против действий президента Александра Лукашенко.

По периметру парка выставлено милицейское оцепление и рамки. Досмотр проводят молодые милиционеры, быстро и корректно, стоять в очереди практически не пришлось. Что важно, милиционеры почти не заходили на территорию, больше стояли по периметру парка. Единственный скандал внутри произошел, когда мужчина развернул флаг США. К нему сразу подошли милиционеры, но отступили, поскольку ранее их начальство заявило, что на территории парка разрешены любые флаги.

— Под этим флагом я баллотировался в депутаты парламента. Для меня он символизирует неизменность конституции и стремление к независимости. Кроме того, флаг напоминает, что США были гарантами независимости как Украины, так и Беларуси в Будапештском меморандуме. И я хочу напомнить американцам, что мы стремимся к независимости, что без их помощи и поддержки не сработает меморандум, не будет нашей независимой страны, — говорит Александр Толстыко, активист инициативы "За свободное развитие предпринимательства".

В толпе мелькают и украинские флаги. Активист Белорусского народного фронта Петр установил рядом украинский, литовский и белорусский флаги.

— Смысл в том, что белорусы поддерживают Украину. Нас объе­диняет общая история и единая родина Великого княжества Литовского, из которого вышли независимые Украина, Литва и наша родная Беларусь, — говорит он.

На мероприятии людно. По оценкам организаторов, пришло не менее 20 тыс. человек. Политические партии раздают свои программы и буклеты, агитируют вступить или сделать пожертвование на установку памятных знаков. В Минск собирались съехаться политические активисты со всей страны, но удалось не всем. Часть задержала милиция. Как рассказал Фокусу председатель белорусской Социал-демократической партии "Грамада" Игорь Борисов, власть это сделала специально, чтобы расколоть оппозицию.

— Мы выступали за то, чтобы это был праздник. Чтобы те, кто хотел шествия, снизили градус протеста и воздержались от насильственных действий. Последствием их акции стали задержания, многие активисты из регионов не смогли доехать. Это оставило осадок: кто-то потом будет говорить, что это танцы на костях, мол, пока тут танцуют, там задерживают. Но мы видим, что подавляющее большинство людей хочет праздника, а не протеста, — говорит Борисов.

То, что большинство решило не протестовать, а праздновать, было очевидно. Многие пришли семьями, с маленькими детьми. Работал рынок с сувенирной продукцией и одеждой, покупатели раскупали все. В фудкорты стояла длинная очередь за драниками, шашлыками и бельгийскими вафлями. "Многие рестораны и кафе побоялись к нам ехать, а теперь сидят и кусают локти", — сказал Фокусу один из организаторов.

Атмосфера больше напоминала хипстерский городской фестиваль, чем политическое мероприятие. Специально для детей организаторы подготовили сектор "Дзеткі БНР", где можно было оставить детей на мастер-класс под присмотром волонтеров и воспитателей, пока родители слушали музыку и выступления политиков.

— Мы сомневались, разрешат ли вообще проводить праздник. Это ведь беспрецедентно для нас, для белорусов. Изначально запрос пошел от родителей, они спрашивали, будет ли что-нибудь на празднике для детей. Когда появилась информация про детскую площадку, многие писали, что точно придут, — рассказывает Фокусу Кася, волонтер детского образовательного центра "Крочым разам" ("Шагаем вместе").

Для мам с совсем маленькими детьми поставили отдельную палатку, где они могли переодеть и покормить детей. Ребят постарше учили рисовать замки, делать мечи и развлекали играми.

— На мастер-классе было сто заготовок флагов, думали, что за полтора часа раздадим. А их размели за 30 минут, — улыбается Кася.

Собравшиеся говорили в основном на белорусском языке. Такой концентрации белорусскоязычных людей в повседневной жизни встретить практически невозможно. Девушка Наста прижимала к себе купленный русско-белорусский словарь.

— Я выхожу замуж и планирую детей. Потому хочу улучшить свой белорусский, чтобы разговаривать с ними так, как говорили наши предки 100 лет назад, на правильном белорусском языке. Когда у меня появятся дети, тоже будем праздновать День воли всей семьей, — говорит она.

Политики и панки

Организаторы попытались совместить несовместимое: провести городской фестиваль для современной аудитории и дать слово консервативной оппозиции, чья повестка практически не изменилась за последние десятилетия. Официальную часть открыли представители основных религиозных конфессий Беларуси. Слушая молитвы, пришедшие явно скучали. Пение церковного гимна "Магутны Божа" тоже не вызвало особого энтузиазма.

Показали видеообращение председателя Совета БНР, старейшего правительства в изгнании, Ивонки Сурвилы. Большинство собравшихся услышали о ней впервые в жизни, но приняли ее обращение тепло. Одной из изюминок было хоровое исполнение песен БНР. Организаторы их анонсировали заранее, а в городе раздавали буклеты с напечатанными текстами. Немного подвел менталитет — белорусы не привыкли петь такие песни во весь голос. Но слова знали. Заметил со вкусом одетую девушку, поющую "Пагоню" Богдановича. Из-под солнцезащитных очков у нее текли слезы.

Не обошлось и без казусов. Художник Николай Купава закончил свою речь фразой "Жыве Беларусь-Литва". Толпа, скандирующая после каждого выступления "Жыве Беларусь", смутилась, не зная, как на это реагировать. Но заявление Купавы было отсылкой к старому дискурсу белорусских ортодоксальных националистов, считающих, что исконное название Беларуси — это Литва, а современные литовцы — это жемойты, присвоившие себе название и историю Великого княжества Литовского.

СЕМЕЙНЫЙ ПРАЗДНИК. На мероприятия, посвященные Дню воли, многие минчане пришли с маленькими детьми

После речей политиков и заслуженных деятелей получился перекос в другую сторону — пели рок-группы, любимые публикой, но сильно диссонирующие с предыдущими выступающими. Яркий пример — Юрий Стыльский, вокалист брестской группы "Дай дарогу!". Он пел нецензурные песни об алкогольных приключениях, плохих больницах и других белорусских реалиях. Старики морщились, остальные весело подпевали. Солист постоянно подкалывал власть, милицию, присутствующих, анонсируя песни в духе "а вот сейчас будет песня про побитых людей", а само празднование назвал "резервацией". Когда в одной из песен прозвучало "нету контуженных, нету ментов", толпа одобрительно захохотала и заулюлюкала, смотря в сторону сотрудников в оцеплении. Те сделали вид, что ничего не слышали.

Работа спецслужб не прекращалась ни на минуту. Всех входящих фиксировали милицейские камеры. Работали даже системы РЭБ — в Беларуси запрещены полеты дронов над массовыми мероприятиями, и несколько редакций, нарушивших запрет, остались без техники. Милиция перехватывала управление и уводила дорогостоящие аппараты.

Дальше начался опен-эйр, обычный для любой другой страны, но не для Беларуси. Ведь люди, свободно танцующие под национальными флагами и поющие белорусские песни за пределами парка, здесь воспринимаются как аномалия или чужеродный элемент.

— Вот увидишь, завтра нас покажут как толпу фашистов, — говорили они.

• Читайте также: Вся президентская рать. За что глав государств отправляют в тюрьму

Концерт закончился резко. Власть потребовала завершить его ровно в 19:00, несмотря на договоренность о дополнительных 15 минутах под разные накладки. После концерта милиционеры стояли у выхода и требовали убрать флаги, запрещая идти с ними в город. Тех, кто не соглашался, могли задержать — в сотне метров от выхода дежурил типичный синий бус. Из него выскочили люди и потребовали у прохожего снять с шеи бело-красно-белый шарф — цвета запрещенного в Беларуси флага БНР. Несмотря на запрет, во всех барах и подземных переходах были видны белорусские национальные флаги и слышна белорусская речь. По центру ночного Минска эхом разносилось "Жыве Беларусь".