Во время десятичасового пресс-марафона президент Зеленский ответил на добрую сотню вопросов, но главной его целью было объяснить себя как человека.
Во-первых, что президент Зеленский – это та же самая личность, что и Владимир Зеленский, частное лицо. Должность его не испортила.
Во-вторых, что Зеленскому как человеку присущи определенные качества – прямота, честность, выносливость, бесстрашие, человечность, готовность принимать трудные решения. И это помимо чувства юмора.
В-третьих, что президент, будучи человеком, имеет право ошибаться. Как имеют право ошибаться члены его команды, тоже люди – Юлия Мендель, Андрей Богдан и другие.
Государство имеет для нынешнего украинского президента глубоко человеческое измерение. Первый наш приоритет – это люди, второй – территории, заявляет Владимир Зеленский.
Такова его позиция и мотивация в форсируемых переговорах по урегулированию конфликта на Донбассе. Мнение людей он считает самым надежным критерием истинности своих политических решений. Пока, во всяком случае. Более того, общественные настроения в мировосприятии президента стоят выше права.
Высказывание про проверку виновности Сергея Пашинского – первого фигуранта предположительно длинного списка обещанных громких посадок – путем опроса ста случайных прохожих на предмет "А бандит ли Пашинский?" весьма показательно. Есть ощущение, что политика как таковая для Владимира Зеленского сводится исключительно к противостоянию хороших и плохих парней, а политическое мастерство – к умению быстро и точно отличить первых от вторых.
Например, Штайнмайер кажется хорошим человеком, хотя "внутри", допускает Зеленский, он может оказаться совсем не таким. Забавно, что в 2001 году у Зеленского был номер в КВН про человека-сволочь и человека-чмо, и как на глаз определить между ними разницу. Если у человека попросить денег взаймы, и он не даст – значит, сволочь. (Подразумевалось, что если даст – то чмо?). Экспресс-тест такой, шуточный.
Серьезно, Владимир Зеленский искренен в своей человечности, и такого президента Украина действительно еще не знала. И это уникальное для политика свойство действительно подкупает, обеспечивая искреннюю и эмоциональную народную поддержку его "нового курса". Зе – красавчик! – таких комментариев пролетело тысячи за долгие часы марафона.
Вместе с тем, человечность президента, как ни парадоксально, является источником немалых политических рисков.
Первый связан с тем, что президент – это все-таки не совсем человек. Точнее это не совсем человек, это институт. Да, всегда персонифицированный конкретной личностью и функционирующий благодаря ее ресурсам, в том числе психологическим. Но институт.
Пусть это немного наивная метафора, но довольно точная – должность президента сродни костюму супергероя, наделяющего обычного прохожего с улицы способностью менять обстоятельства жизни миллионов других прохожих. Любая ручка в руках президента превращается в волшебную палочку, способную казнить, миловать или определять условия реинтеграции ОРДЛО в тело Украины (или наоборот, Украины – в ОРДЛО) – в зависимости от того, документ какого содержания скрепит президентская подпись.
Простая человеческая речь в устах президента тоже обретает почти магическую силу. Поэтому прямота и откровенность – столь ценимые в человеческом мире добродетели – в мире политики превращаются в ядерное оружие. Об этом наверняка прекрасно осведомлен ветеран европейской политики Франк-Вальтер Штайнмайер, у которого сразу не разберешь, что на уме.
Да и Владимир Зеленский как раз в эти дни проходит ускоренные курсы речевой аккуратности на фоне своей скандальной беседы с Дональдом Трампом. Да, как человек президент Зеленский имеет право на ошибку. Но как президенту человеку Зеленскому всегда придется соизмерять цену своих ошибок не по частной, а по коллективной мерке. Даже глобальной.
Кстати, о том, что Владимир Александрович легко сохранит свою личность в неприкосновенности от пагубного воздействия миазмов власти, тоже не следует быть слепыми оптимистами. Немногие примерившие суперкостюм президента к концу каденции могли так уж легко с ним расстаться. Чаще наблюдалось прямо противоположный эффект, когда человек срастается с институтом, теряя границы между личностью и должностью.
Карл Юнг назвал это "инфляцией личности", Дэвид Оуэн – "гибрис-синдромом", Дачер Келтнер – "парадоксом власти". Во избежание этой патологии в Конгрессе США, например, президента никогда не называют по имени в его присутствии, только по должности.
Владимиру Зеленскому понадобятся все его силы, чтобы сопротивляться нескромному обаянию власти
Хотя ему понадобятся все его силы и на решение других насущных задач.
Есть и второй риск, связанный с чрезмерным очеловечиванием политического процесса – более опасный и скоропостижный. Президент демонстрирует завидную меру эмпатии и солидарности с обычными людьми. Точнее, просто с людьми. Он так и говорит – мне звонят люди, меня спрашивают люди, от меня требуют люди, как люди скажут, так и будет. Люди – это безусловная ценность, которую необходимо оберегать от… не людей. В политической картине мира Владимира Зеленского источником зла являются политики, бандиты и всякие "разбойники". Их не жалко, их можно и нужно изолировать.
Например, на вопрос о том, как президент относится к мнению ряда облсоветов по поводу формулы Штайнмайера – ведь это вроде как голос народа, и люди против – Владимир Зеленский сразу задал встречный вопрос: а из каких фракций состоят эти областные советы? Получается, что мнение членов фракций БПП, "Свобода" и других – уже не общественное, а политическое, значит его носители должны быть исключены из категории "люди". И это довольно тонкий момент.
Сложное украинское общество имеет множество линий размежеваний, не только политических. Да и вообще люди разные, разной степени хорошести. Более того, один и тот же человек может проявлять себя с лучшей или худшей стороны в зависимости от обстоятельств. И какому в этих условиях перепадет президентской эмпатии, а кому придется расхлебывать разрушительные последствия дегуманизации (политики -не люди), неизвестно, причем даже Владимиру Зеленскому. Все меняется, и вчерашний хороший парень вполне может оказаться коварным грантоедом, нанятым американскими демократами для дискредитации новой украинской власти.
Президент Зеленский, очевидно, хороший человек с крепкими моральными принципами. Но это именно тот случай, когда хороший человек – не профессия.
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ: