30 лет без СССР. Почему "русский мир" не сможет склеить бывшую империю
Сегодняшние попытки просунуть контрабандой в качестве новой объединяющей рамки для стран бывшего СССР великорусский национализм, "имперство" или же "братство славянских/русскоговорящих/еще каких-то там народов" — курам на смех; никто под это не подписывался.
Про Беловежские соглашения, тридцаатилетие которых мы отмечаем в этом году, выскажу крамольную мысль. Реальная точка распада СССР — не 8 декабря 1991 года (дата подписания Беловежских соглашений) и даже не 22 августа 1991 года, когда провалилось ГКЧП, а 14 марта 1990 года — момент, когда была отменена 6-я статья Конституции СССР о "руководящей и направляющей роли КПСС".
Объясню. В изначальном ленинском замысле СССР, с точки зрения "государственного устройства" — это не совсем государство. Это достаточно свободная конфедерация независимых государств ("республик"), каждое из которых обладает фактически полным суверенитетом — отсюда и фраза в советской конституции, про которую сейчас регулярно ворчит Путин — "самоопределение вплоть до отделения".
Единство этого образования обеспечивалось не "государственными" или "надгосударственными" механизмами, а посредством того, что в них во всех была одна-единственная, общая для всех правящая Коммунистическая партия. Такая архитектура, в пределе, предполагала возможность неограниченного расширения вплоть до всепланетных масштабов — государство просто признает компартию "руководящей и направляющей силой" и интегрируется в Союз.
И именно поэтому формула о самоопределении вплоть до отделения Ленина особо не заботила — если коммунизм побеждает на всем "земшаре", куда, собственно, "отделяться"? И эта логика работала не только в 20-е, но и, например, в 40-е, когда Украина и Белоруссия, если кто забыл, стали одними из учредителей ООН.
Как только эту конструкцию — именно юридическую, подчеркиваю, все-таки Ленин мыслил главным образом именно как юрист — убрали, оказалось, что собранные в этом самом Союзе государственные образования практически ничего, кроме бюрократической управленческой системы, не удерживает вместе.
Вся эта свистопляска с "новым союзным договором", Новоогаревский процесс и т.п., были очевидной агонией конструкции, из которой уже выдернули главный несущий стержень. Равно как и референдум 1991-го, и ГКЧП, и собственно беловежская мутная модель ССГ-СНГ — попытки сохранить хоть в каком-то виде единое пространство от распада, на который оно уже было обречено.
В этом смысле солженицынская идея, высказанная в известном сочинении "Как нам обустроить Россию", что, мол, убери компартию и коммунистическую идеологию — и ничего не рухнет, все останется так же — есть великая ложь, другой вопрос, сознательная или неосознанная.
И даже для людей с антикоммунистическими взглядами (а мои, например, тоже далеки от коммунистических) необходимо признать: СССР мог существовать как единое целое лишь постольку, поскольку существовала его главная и единственная историческая миссия — строительство коммунизма; отменяешь эту рамку — вместе с ней обязательным образом рассыпается и вся конструкция.
Сегодняшние попытки просунуть вместо нее контрабандой в качестве новой объединяющей рамки какой-то великорусский национализм, "имперство" в духе косплея петровского вестернизаторского проекта, или же "братство славянских/русскоговорящих/еще каких-то там народов" — курам на смех; никто под это не подписывался, и в первую очередь элиты тех самых "республик", которым очень даже в кайф чувствовать себя субъектами (пусть сколь угодно второстепенными) мировой политики, а не вассалами московской бюрократии.
Это же верно и в отношении "республик" внутри самой РФ, которыее только титаническими усилиями удержали от повторения того же трюка.
А потому нет ничего важного в Беловежских соглашениях. Абсолютно проходная дата.