Некоролевская рать. Как "частные армии" стали силой влияния в мире и Украине

В Мексике полиция задержала сына наркобарона, однако после столкновений с боевиками наркокартеля вынуждена была его отпустить. В Ливии погиб российский журналист, решивший переквалифицироваться в наемника. В США 40 конгрессменов от Демократической партии потребовали от Госдепартамента внести украинский полк "Азов" в список террористических организаций. Между этими событиями последних дней, казалось бы, мало общего. Но за каждым из них — своя история, связанная с парамилитарными организациями.

Потомки Дрейка

Российский журналист, погибший в Ливии, воевал в составе частной военной компании (ЧВК Вагнера). Около года назад ему даже вручили медаль "За отвагу". По некоторым данным, награду он получил из рук Владимира Путина. Президент России давно понял, что частные структуры — замечательный способ вести войну в горячих точках. Всегда можно скрыть военные потери, сказать привычную фразу "ихтамнет", а пропаганда снимет об этом нужный сюжет.

Недавно такой прошел в программе "Вести". В нем пытались убедить зрителя, что в Центральноафриканской Республике не существует никаких представителей российской ЧВК Вагнера. Правда, вышла неувязка: исследовательская группа Conflict Intelligence Team заметила, что на памятке "10 заповедей бойца" изображена награда именно этой компании.

Прокол досадный, но он, разумеется, не поменяет отношение обитателя Кремля к тому, как следует использовать ЧВК. В декабре прошлого года на традиционной пресс-конференции Путин предельно ясно объяснил свою позицию: "По поводу присутствия их [членов ЧВК Вагнера] где-то за границей. Если, повторяю еще раз, они не нарушают российского закона, они вправе работать, продавливать свои бизнес-интересы в любой точке планеты".

Они и продавливают. Правда, эти бизнес-интересы представляют собой чаще всего интересы той страны, из которой эти "солдаты удачи" отправились воевать за тридевять земель. Разумеется, это касается не только России. И фундамент такого подхода заложен очень давно.

Читайте также: "Развод" или разведение. Возможно ли в "серой зоне" противостояние между добробатами и военными

В 1577 году английская королева Елизавета I отправила знаменитого пирата Фрэнсиса Дрейка в экспедицию к Тихоокеанскому побережью Америки. Официально в качестве цели путешествия называлось открытие новых земель, в частности Австралии. В действительности же Дрейку предписывалось награбить по максимуму испанского золота. Три года спустя после всех злоключений "пират Ее Величества" вернулся в Англию с клубнями картофеля и сокровищами на 600 тыс. фунтов стерлингов — сумму, вдвое превышавшую размер ежегодного дохода королевской казны. Его встретили как национального героя и посвятили в рыцари.

Сегодня и "улов", и почести для тех, кто тайно воюет за интересы своих "монархов", по размаху уступают дрейковским, но смысл подобных экспедиций не особо изменился. Седен Акчинароглу, научный сотрудник Бингемтонского университета в Нью-Йорке, пытаясь разобраться на примере гражданских войн в Африке, как ЧВК влияют на продолжительность междоусобиц, отмечает экономическую составляющую вопроса. Ради того чтобы получить максимальную прибыль, компании, зарабатывающие на крови, стараются как можно дольше оставаться в конфликте. Иной исход — быстрое прекращение боевых действий — возможен, лишь если это предполагает компенсацию в виде контрактов на добычу природных ресурсов. Но подобные подряды — удел не "пушечного мяса". Сливки снимают правительства или корпорации. И от их интересов зависит, как долго современные наемники готовы проливать чужую кровь.

Ситуация, когда они представляли собой банду искателей приключений на манер существовавших полвека назад, ушла в прошлое. После того как полковник британской армии Дэвид Стерлинг создал первую ЧВК, все превратилось в бизнес. Пять лет назад журнал The Economist подсчитал, что этот "сектор услуг" достигает объема более $100 млрд. И действия в этом "секторе" отнюдь не всегда ограничиваются сопровождением грузов или чем-то подобным. Американские ЧВК были, например, задействованы в Ираке и вовлечены в скандал с пытками в тюрьме Абу-Грейб в 2003-м. Несколько сотен сотрудников частных военных компаний Западной Европы принимали участие в войне в Ливии в 2011-м. ЧВК Вагнера — это не только Сирия и ЦАР, но и Донбасс в 2014–2015 годах. Спрут ЧВК разрастается и, как указывает Седен Акчинароглу, "ученые все чаще задумываются о влиянии таких игроков на безопасность во всем мире".

Однако попытки избавиться от этого зла терпят фиаско. Международную конвенцию против набора, использования, финансирования и обучения наемников от 20 октября 2001 года за последующие 15 лет после ее принятия подписали 35 стран, но подписей ключевых держав — Китая, Франции, Индии, Японии, России, Великобритании и Соединенных Штатов — под этим документом нет. Потому гибридные войны с участием ЧВК будут продолжаться. Без особой заботы о судьбах жителей тех стран, на территорию которых "частников" посылают, чтобы "урегулировать конфликт".

Заработать на крови. Российская ЧВК Вагнера, созданная на базе бывших военнослужащих, завербовала около 5 тыс. человек

Тень Эскобара

В начале января 2016 года американский актер Шон Пенн взял интервью у мексиканского наркобарона Эль Чапо ("Коротышки") для журнала Rolling Stone. Тщеславие Гусмана Лоэры — таково настоящее имя этого персонажа — сыграло с ним злую шутку. Он хотел, чтобы в Голливуде сняли фильм о его жизни. Его желание исполнилось. Правда, к этой щепотке приятности добавилось основное блюдо, весьма неаппетитное для него. Эль Чапо выследили, арестовали и экстрадировали в США. В июле текущего года его приговорили к пожизненному лишению свободы без права на досрочное освобождение, а также к 30 годам тюрьмы и конфискации имущества на сумму более $12 млрд.

Это можно было бы назвать успехом спецслужб, если бы они полностью разгромили наркокартель. Но этого не произошло. И история с арестом сына Эль Чапо в Мексике, перестрелкой и последующим освобождением "наследника" об этом свидетельствует. Армия наркоторговцев оказалась сильнее. У них были бронированные автомобили и крупнокалиберное оружие. Вдобавок они создали, по словам министра безопасности страны Альфонсо Дуразо, "ситуацию паники". Всю ночь продолжался хаос. Жители Кульякана, где все происходило, бежали из города или прятались в зданиях, спасаясь от перестрелок. Овидио Гусмана Лопеса решили отпустить. Как объяснил Дуразо, дабы избежать смерти людей.

Само событие не было таким масштабным, как позволял себе основатель Медельинского картеля Пабло Эскобар. Его кокаиновая империя контролировала практически все сферы колумбийского общества. На попытку правительства страны начать против него тотальную войну он ответил террором, создав группу "Лос Экстрадитаблес".

В ноябре 1985 года он нанял большую группу левых партизан из "М-19", и те, вооруженные пулеметами, гранатами и переносными ракетными установками, захватили Дворец правосудия в Боготе. Теракт, унесший жизни 97 человек, удалось пресечь лишь после дня осады с использованием танков и боевых вертолетов. Все документы на преступников, подлежащих экстрадиции, боевики уничтожили.

Это далеко не единственное массовое убийство, организованное Эскобаром. О наркобароне снята уйма фильмов — документальных и художественных. Его история и впрямь захватывающая. Особенно если учесть, что развивалась она на фоне полувековой гражданской войны в Колумбии, где правительство, военизированные группы, преступные синдикаты и левые партизаны боролись за влияние в стране. К сожалению, о том, что это противоборство закончилось, нельзя было сказать ни после смерти Эскобара в 1993-м, ни после того, как в 2016-м президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос подписал с леворадикальной повстанческой группировкой FARC мирное соглашение.

За этот шаг он в том же году получил Нобелевскую премию мира. В недавнем интервью, данном украинскому изданию "Новое время страны", Сантос, которого пригласили выступить на конференции YES, сказал: "Без компромисса мир невозможен. Я сел за стол переговоров с командирами FARC, обеспечил им легитимность, что было очень важно для поиска формулы мира".

Однако, выйдя из стадии "войны всех против всех", Колумбия так и не стала страной, свободной от диктата парамилитарных структур. Более сотни муниципалитетов не контролируются государством. В них правят бал бывшие боевики FARC, ELN (еще одна "левая" повстанческая армия) и бандформирования "правых", некогда боровшихся с FARC и отстаивавших интересы крупных землевладельцев, но затем принявшихся зарабатывать на наркоторговле.

Как пишет Ростислав Аверчук на hromadske.ua, "криминальные группы борются между собой за контроль над прибыльным выращиванием и переработкой коки, которая в некоторых из этих регионов остается единственной возможностью для местных обеспечить достойный уровень жизни. Одно из условий мирного договора заключается в том, что государство поможет фермерам перейти на выращивание других агрокультур. Но этого пока не произошло, и площади под насаждениями коки достигли рекордного уровня — у государства не хватает средств или свободы".

Сложившаяся ситуация наверняка лучше, чем перманентная война. Но она сохраняет и элементы насилия, и ставку на наркотрафик — весьма зыбкий мир, доказывающий в числе прочего, что парамилитарные формирования проще создаются, чем прекращают свое существование.

Черные списки

Когда конгрессмены-демократы потребовали от Госдепа внести полк "Азов" в список террористических организаций, они увязали это с тем, что стрелок, устроивший стрельбу в новозеландском Крайстчерче в марте нынешнего года, в своем "манифесте" упоминал, что тренировался с батальоном "Азов" в Украине. Это не самый сильный аргумент. И если посмотреть, кого еще предложили внести в черные списки авторы послания в Госдеп, становится ясно, что речь, скорее всего, идет о попытках выстроить еще одну линию борьбы с президентом Трампом. И опять попытаться сыграть внешнеполитическими картами на внутриполитическом фронте.

Праворадикальные организации Nordic Resistance Movement из Швеции и National Action из Британии, которые у конгрессменов идут в одной упряжке с "Азовом", исповедуют идеи превосходства белой расы. Достаточно вспомнить марш ультраправых активистов в августе 2017 года в Шарлотсвилле и вялую реакцию на него со стороны главы Белого дома (которую прочитали как поддержку белого национализма), чтобы понять, насколько остро такая проблема стоит в Соединенных Штатах. В апреле нынешнего года после стрельбы в мечетях в Новой Зеландии даже прошли слушания в Конгрессе о преступлениях против этнических и расовых меньшинств. "Голос Америки" привел тогда слова Эйлин Гершенов, старшего вице-президента Антидиффамационной лиги: в США белые националисты "несут ответственность за более чем половину" всех убийств, совершенных за последние 10 лет на почве экстремизма. В 2018 году, по ее информации, это число взлетело до 78% от общего числа убийств. А Кристин Кларк из "Национального комитета юристов за гражданские права в соответствии с законом" тогда же заявила, что белые националистические движения "разрывают напрочь структуру нашей страны".

Иными словами, то, с чем сталкиваются американцы, и то, что, по мнению демократов, пользуется поддержкой президента страны, должно выступать индикатором для составления черных списков в глобальном измерении.

Неравный бой. В столкновении с картелем в Кульякане силам мексиканского правительства пришлось отступить, отпустив сына наркобарона Эль Чапо

В отношении радикальных группировок исламского толка — ИГИЛ, Аль-Каида, Хамас, Хезболла — в США разногласий нет. "Сегодня, если американский гражданин присягает на верность "Исламскому государству" и распространяет его сообщения террора, у правительства есть несколько инструментов, как противостоять угрозе, — говорится в письме. — Однако если тот же американский гражданин присягает на верность насильственной белой экстремистской группе за рубежом и распространяет ее террористическую риторику, федеральное правительство не имеет доступа к тем же инструментам".

Крайне отрицательное отношение конгрессменов к "Азову" последовательно. В 2018 году Палата представителей США приняла положение, запрещающее любую подготовку членов "Азова" американскими силами, сославшись на неонацистские проявления в украинском формировании. Подобные поправки, запрещающие поддержку "Азова", принимались и ранее, но из-за давления со стороны Пентагона были отменены без лишнего шума.

Когда в апреле 2018 года пресса опубликовала заявление 53 конгрессменов США, обеспокоенных ростом антисемитизма в Польше и Украине, где опять-таки упоминался "Азов", в ответ появилась резкая реакция Ассоциации еврейских организаций и общин Украины (ВААД). Фактически ВААД обвинил конгрессменов в необоснованном антиукраинском выпаде, который "используют в гибридной информационной войне России против Украины". К тому же (еще один аргумент) в самом "Азове" есть представители еврейской общины. А Натан Хазин, командир еврейской сотни во время Евромайдана, называет себя одним из основателей "Азова".

Так что разговоры на тему неонацизма, антисемитизма, превосходства белой расы применительно к "Азову" по большей части остаются спекуляциями. Но беспокойство может вызывать другое.

В мае 2017 года ветераны полка "Азов" зарегистрировали парамилитарную организацию "Национальные дружины". После присяги, которую в центре Киева приняли в январе 2018-го члены этого формирования, медиа стали задаваться вопросом: кто и зачем их создал? Некоторые обозреватели связывали НД с именем Арсена Авакова, главы МВД, хотя и он сам, и представители организации такую связь отрицали. "Я как министр не позволю, чтобы были параллельные структуры, которые пытаются на улицах вести себя как альтернативные милитаристские формирования", — заявил тогда Аваков.

Читайте также: Ветеран Денис Янтарь о споре с Зеленским: "Мы не отбитые люди, которые хотят войны ради войны"

Однако параллельные структуры власти и насилия в стиле парамилитари — то, что было опробовано во многих странах. И, как правило, именно в переломные моменты истории. Например, в Венесуэле Уго Чавес в свое время дал толчок развитию colectivos. Им отдали на откуп целые районы, чтобы они там следили за порядком. И на практике, как отмечают аналитики, именно они выступили главным источником роста преступности и напряженности в обществе. Когда уже при Николасе Мадуро противостояние в стране достигло апогея, colectivos стали откровенным оружием расправы над оппозиционерами. Об их деятельности сказано в недавнем докладе Управления ООН по правам человека.

Появление параллельных парамилитарных структур — это по большей части путь к внутриполитическому кризису, под каким бы соусом их создание ни подавалось или по какой бы причине их деятельность ни пресекалась. Венесуэльские colectivos привлекали для подавления оппозиционных выступлений с 2017 года. И участники этой организации с той поры не устают повторять, что их задача — защищать революцию. И что они готовы к любым сценариям.

Когда в январе 2018-го "Нацио­нальные дружины", связанные с полком "Азов" и партией "Национальный корпус", прошли по центру украинской столицы, видео марша на странице организации в Facebook сопровождала надпись: "Нас много. Мы не боимся применить Силу, чтобы установить на улицах Украинский Порядок". Цель благая и в меру созвучная с той, что декларируют венесуэльские colectivos. В этом и состоит потенциальная опасность.