Приговор для Путина. Почему международное правосудие пока не может наказать диктатора

"20 лет тюрьмы, как они мне и обещали, – это для них наказание, – говорит Елена из Донецкой области, которую в оккупации задержали по подозрению в шпионаже в пользу Украины. – Пулю в лоб надо еще заслужить. Именно так они мне и говорили: "Если заслужишь – получишь пулю, а нет – будешь гнить в тюрьмах".

"Должен сработать "закон бумеранга". Хочется, чтобы мои обидчики пережили все то же, что и я. Думаю, все им вернется, каждый из них получит свое. Я ни одной фамилии не забуду, все записала", – говорит другая жительница Донецка, Ольга. Ее несколько лет назад также задержали в оккупации по подозрению в причастности к диверсиям. Несмотря на то, что женщине было более 60 лет, ее жестоко пытали электрическим током и держали в СИЗО почти два года.

Запрос на установление справедливости

Документаторы международных преступлений, совершенных в Украине уже после 24 февраля 2022 года, говорят, что люди, ставшие свидетелями и жертвами действий россиян в оккупации, не только рассказывают, что происходило, но и часто пытаются вспоминать о тех, кто это, по их мнению, совершал. Часто они называют только позывные, ведь лица были скрыты под масками, или же имена, возможно, придуманы. Но некоторые с точностью могут описать черты лица и убеждают, что если увидят обидчиков на фото – обязательно узнают. Для пострадавших информация об оккупантах, особенно тех, кто избивал, похищал, убивал, не менее важна, чем об обстоятельствах конкретного преступления. А значит, можно говорить, что за год с начала полномасштабной войны сформировался запрос на установление справедливости.

И этот запрос может быть как минимум в случае возможных 71 тысячи военных преступлений. Именно столько, по данным Офиса генерального прокурора, зафиксировано правоохранителями после начала полномасштабного вторжения. Также не стоит забывать и те, что были совершены раньше. В каждом случае может быть как несколько пострадавших, так и десятки свидетелей, готовых говорить и ожидающих, что на скамье подсудимых когда-нибудь окажутся как непосредственные исполнители, так и отдававшие приказы – от офицеров конкретных подразделений до высшего руководства России, а также Беларуси, которая тоже участвует в этой войне на стороне агрессора.

Но пока, несмотря на такое огромное количество преступлений, в украинские суды попали лишь несколько обвинительных актов. Причина — большая нагрузка на следственные органы и невозможность расследовать такой массив дел. И это объективно – ни одна система, даже британская или американская, не могла бы справиться с таким объемом. Особенно когда речь идет о сложных кейсах, в которых нет доступа ни к месту преступления, ни к предполагаемым обидчикам. Тем более, когда речь идет об организаторах проведения так называемой специальной военной операции на территории Украины.

Поэтому очевидно, что Украина в этом вопросе нуждается в помощи международных партнеров — в создании специального механизма или даже нескольких для наказания за международные преступления, ныне существующие в международном уголовном праве. А это геноцид, преступления против человечности, военные преступления и преступления агрессии.

Система наказания: от национального уровня до международного

Конечно, все преступления, которые совершаются на территории Украины, должны расследоваться отечественными правоохранительными органами и рассматриваться в украинских судах. Для этого в украинском Уголовном кодексе существует статья 438 – "Нарушение законов и обычаев войны". Но как мы уже говорили, в условиях агрессии и оккупации охватить все сложно и из-за большого количества, и из-за отсутствия доступа. Поэтому на помощь должны приходить международные партнеры, ведь международные преступления – это не только дело отдельных государств, они расцениваются миром как общественно опасные посягательства на жизненно важные интересы мира и безопасности сообщества, основы существования государств и народов.

Именно поэтому после начала полномасштабного вторжения не только украинские следователи и прокуроры взялись за расследование, но была создана совместная следственная группа по изучению тяжких международных преступлений в Украине (JIT), а Международный уголовный суд (МУС) объявил о начале расследования международных преступлений, совершенных на территории Украины. Именно поэтому Украина лоббирует создание специального трибунала.

Трибунал по агрессии: аргументы "за" создание

В настоящее время большие усилия Украины направлены на согласование и организацию специального трибунала по агрессии. То есть, структуры, которая будет рассматривать одно конкретное международное преступление из вышеупомянутого перечня. Еще в сентябре 2022 года президент Владимир Зеленский образовал рабочую группу во главе с руководителем Офиса президента Андреем Ермаком, которая будет прорабатывать вопрос создания такого трибунала.

Главными лоббистами этой группы являются посол по особым поручениям Министерства иностранных дел Украины Антон Кориневич и заместитель руководителя Офиса президента Украины Андрей Смирнов. Они часто объясняют, почему должен быть создан именно трибунал по агрессии.

На самом деле аргументы просты.

• Во-первых, Международный уголовный суд, который должен рассматривать преступление агрессии, в случае Украины не может этого сделать. Причина в существовании так называемых Кампальских поправок в Римский устав, которым руководствуется суд. В них указано, что для рассмотрения нужно, чтобы государство, совершившее нападение, ратифицировало Римский устав и эти поправки (в настоящее время их ратифицировали только 44 из 122 государств мира, которые присоединились к созданию суда), или чтобы эту ситуацию передал на рассмотрение МУС Совет безопасности ООН. Как известно, Россия отозвала свою подпись и не является участницей Римского устава, а в Совбезе блокирует все решения.
• Во-вторых, вносить изменения, чтобы такое рассмотрение было бы возможным – процесс достаточно долгий, а в случае Украины ждать времени нет. К тому же есть замечания о неспособности мира рассматривать преступление агрессии вообще, поскольку, несмотря на имеющиеся случаи, за 70 лет никакого наказания никто не понес.

Следует заметить, что преступление агрессии является самым легким международным преступлением для подтверждения.

"Для этого не нужно собирать множество доказательств, в отличие от преступлений против человечности или военных преступлений, ведь все ясно, все открыто, – говорит посол по особым поручениям Министерства иностранных дел Украины Антон Кориневич. – Есть приказ президента России о начале "специальной военной операции" в Украине". То есть, ведения агрессивной войны, поэтому очевидно, что он, как и другое руководство России, вероятно, причастен к этому преступлению.

Чтобы создать такой трибунал, можно пойти как минимум тремя разными путями. И все они, по словам Андрея Смирнова, сейчас рассматриваются. Первый – на основе соглашения Украины и ООН с принятием соответствующей резолюции Генассамблеи ООН. Второй – на основе многостороннего открытого международного договора между государствами цивилизованного мира. Третий – с помощью гибридного механизма, при котором трибунал создается как система суда в национальной системе судоустройства и может работать как в Украине, так и за рубежом с возможностью привлечения к его работе международных судей. Два первых в ОП называют приемлемыми.

Но максимальная работа идет именно с ООН. Украина активно готовит текст резолюции по созданию специального трибунала по поводу преступления агрессии России. Ее уже в апреле должны были вынести на голосование на заседании Генеральной Ассамблеи.

"У нас есть желание несколько усилить эту резолюцию. Например, мы боремся за то, чтобы там появилась фраза "международный механизм осуждения за преступление агрессии". Это важно, потому что подчеркивает, что будет не гибридный трибунал, а трибунал, который мы хотим создать", – отмечает главный консультант кабинета руководителя Офиса президента Олег Гавриш.

"Если мы говорим исключительно о трибунале по агрессии, то Генассамблея, действительно, это та площадка, на которой нужно работать, – отмечает в комментарии Фокусу адвокат Украинской правовой консультативной группы и коалиция "Украина. Пятое утро" Алина Павлюк. – И важно проводить работу по поиску как можно большей поддержки такой инициативы – то есть, более двух третей голосов, не фокусироваться только на странах Европы или Америки, а не забывать об Азии и Африке, поскольку за последние пятьдесят лет их страны сами не раз становились жертвами преступления агрессии.

Там могут спросить: чем Украина лучше, когда нам было плохо – на нас не обращали внимание, поэтому им нужно объяснять, чтобы в результате получить действенный механизм, который позволит преследовать такие преступления. Большая поддержка могла бы не только легитимизировать механизм, но и будущее решение, и это важно, ведь на скамье подсудимых окажутся первые лица государства – Путин, Шойгу, Медведев, Патрушев, причем разбирательство должно происходить в присутствии обвиняемых. Это не те преступления, которые можно рассматривать в заочном формате.

Нюансы создания специального трибунала

При этом юристы говорят, что существует несколько важных моментов, над которыми следовало бы подумать, прежде чем создавать именно такой трибунал.

• Первый – что считается датой начала агрессии: 2014 год или 2022-й, или это одно продолжающееся преступление.
• Второй – целесообразно ли отделять преступление агрессии от всех остальных.

"Корректно ли по отношению к пострадавшим, их запросу на правосудие и установление истины, создавать только трибунал по агрессии, и не расследовать преступления против человечности, геноцид и военные преступления в комплексе, – отмечает Павлюк. – Особенно в то время, когда национальной системы правосудия, которая завалена делами, не имеет эффективных инструментов, чтобы рассматривать такие кейсы, да и ресурсы МУС, готового браться за отдельные инциденты, как, например, сейчас расследовать лишь случаи депортации детей и атаки на энергетическую инфраструктуру. широкий мандат для трибунала".

Юристы, с которыми пообщался Фокус, отмечают, что не могут пока объяснить, почему сейчас речь идет исключительно о преступлении агрессии.

"Мы слышали много историй, что это быстрее, дешевле. Но опыт говорит, что это не так – на создание трибунала нужно время. И не факт, что существенно легче создать, чем трибунал с более широким мандатом, – отмечает юрист-международник Арье Мора – Но главное – такое решение игнорирует проблему с другими преступлениями, а также отталкивается от иллюзии, что такой проблемы нет, ведь когда спрашиваешь, что с другими преступлениями, мы слышим: у нас все нормально – разберемся, или выходит председатель Верховного суда Всеволод Князев, и говорит, что судьи уже готовы принимать решения и разрабатывать свои стандарты по геноциду. И одновременно они отмечают, что следователи, прокуроры, судьи уже сейчас очень перегружены, ресурсов мало, но мы справимся".

Интересно, что сейчас вокруг вопроса создания специального трибунала по событиям в Украине сплачивается все больше государств и отдельных институтов. Как говорит министр иностранных дел Дмитрий Кулеба, по состоянию на 14 марта к коалиции уже присоединились 32 государства. Среди них Великобритания, Франция, Германия, а также такие институты, как Парламентская ассамблея Совета Европы, Европарламент, Парламентская ассамблея НАТО. Правда, большинство из них говорят о том, что мир нуждается в специальном трибунале для судебного преследования политического и военного руководства России и ее союзников, в частности, Беларуси, и не предлагают ограничиваться преступлением агрессии.

Неожиданный ордер на арест Путина от МУС

И пока Украина готовила текст резолюции, прокурор Международного уголовного суда, который, известно, пока не поддерживает создание отдельного специального трибунала, выдал ордера на арест президента РФ Владимира Путина, а также Марии Львовой-Беловой, уполномоченной президента РФ по делам ребенка. Причина – предварительные результаты расследования случаев депортации украинских детей.

"Таким образом МУС заявил о своем намерении привлечь Путина к ответственности и не собирается в этом уступать", — отмечает Алина Павлюк.

Она предполагает, что ордер на арест может притормозить процесс принятия резолюции ООН.

"Если посмотреть на процессы со стороны: риторику главного прокурора МУС в Гааге Карима Хана, месседжи с недавней конференции в Лондоне, то можно увидеть, как прогрессирует МУС. Это же его недавно упрекали в том, что у него нет ни денег, ни ресурсов для расследование, которое не может показать публичный результат и готовность преследовать первое лицо государства. И вот – ордер на арест. И ордер президенту Владимиру Путину. Поэтому сейчас козыри на руках у Хана", – продолжает она.

В Украине ордер Путину и Львовой-Беловой встретили одобрительно. Верховная Рада, например, приняла соответственное постановление и призвала страны-участницы Римского устава принять меры по выполнению решения Международного уголовного суда о выдаче ордера на арест. Правда, призыв кажется несколько странным на фоне того, что Украина должна и сама ратифицировать Римский устав (на его основании действует МУС), но годами этого не делает, а значит, не становится участницей условного "римского клуба" с соответствующим влиянием. Формальная причина нератификации – решение Конституционного суда, неформальная – опасения, что в случае ратификации на скамье подсудимых могут оказаться и граждане Украины, которые могли совершать международные преступления.

Перспективы наказания

После выдачи ордера на арест Путина и детской уполномоченной РФ процесс расследования в стенах МУС не останавливается – им и другим фигурантам могут быть позже объявлены новые подозрения.

Кроме того, действия МУС не исключают возможность создания трибунала или другого спецмеханизма, о которых говорилось ранее. Скорее, вопросы расследования на уровне МУС и создания спецтрибунала – взаимосвязаны, потому что, повторимся, преступлений много – работы хватит всем.

"Когда мы в коалиции организаций, занимающихся документированием военных преступлений, обсуждаем вопросы правосудия, мы пытаемся отталкиваться от потребностей системы, которая должна справиться с последствиями конфликта – то есть, всеми преступлениями, – продолжает Арье Мора. – И мы пытаемся спросить людей, как они видят наказание для обидчиков, но при этом видим, что диалог об этом на самом высоком уровне отсутствует, там существует такая позиция: мы все уже придумали, вы нас поддержите, то есть, вероятно, трибуналом по агрессии стремятся поставить точку, сделать окончательные юридические выводы. Согласятся ли на это страны-участницы ООН? Думаю, если будет проголосована резолюция, то формулировки в ней будут звучать примерно так: "Правосудие важно, интересы пострадавших должны обеспечиваться". И не думаю, что будут ограничиваться лишь упоминанием России, ведь существует Беларусь, в случае которой также есть основания говорить о совершении преступления агрессии".

Поэтому можно предположить, как будут развиваться события после выдачи ордера на арест Путина.

• Во-первых, эксперты говорят о дальнейшем усилении позиции Международного уголовного суда. В настоящее время подозрения касаются эпизода депортации детей, еще, возможно, существуют ордера на арест обвиняемых, причастных к атакам на энергетическую систему. Дело в том, что МУС ведет независимое расследование, получая информацию как от Офиса генерального прокурора, так и общественных организаций, отдельных юристов, а также следователей, собственно, МУС.
• Во-вторых, возможно, изменится дискуссия по созданию специального трибунала, в него добавятся и другие компоненты, кроме агрессии.
• В-третьих, вероятно, претерпит изменения и система Международного уголовного суда, чтобы в будущем преступление агрессии могло стать предметом рассмотрения этой инстанции без дополнительных процедур.