Пятьсот лет толерантности. Как в нашу жизнь вошли заветы Мартина Лютера

В церковной среде слово "толерантность" воспринимается как ругательное. Большинство православных, католиков, греко-католиков и представителей других христианских конфессий — ярые противники "маршей равенства", феминистских движений и вообще либеральных ценностей. Между тем именно в христианском мире эти ценности и появились.

Нетерпимость и толерантность — два полюса исторического христианства. Баланс между "центростремительными" и "центробежными" силами внутри канонической церкви пятьсот лет назад нарушил католический монах и первый протестант — Мартин Лютер. Одни христиане считают его пророком, другие — еретиком.

Кто прав? Чтобы фундаментально ответить на этот вопрос, ему нужно посвятить жизнь. Да и то, ответ будет пригоден лишь для самого вопрошающего. Поэтому, не вдаваясь в богословские дискуссии и не раздавая оценок, позволим себе лишь цитату из Нагорной проповеди: "По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?"

А плоды Мартина Лютера таковы: в протестантских странах жизнь комфортнее, чем в целом на планете. Комфорт и благодать — не одно и то же, но все-таки… Взять, к примеру, терпимое отношение к гонимым, то есть к мигрантам. Большинство сирийских беженцев поселились в протестантских регионах Европы. Почему так?

Половина ответа в том, что немцы и скандинавы — наиболее дряхлые нации Европы, и скоро в этих странах некому будет работать. Но другая половина заключается в сложившейся в этих государствах культуре открытости иному. То есть в терпимости. Как зарождались ценности, связанные с современным понятием "толерантность", исследовала журналист Фокуса, совершив небольшой тур по историческим местам первых протестантов.

Веротерпимость

Свобода вероисповедания есть в конституциях всех европейских стран, но это не изобретение ООН. Проблему поставили протестанты — самим фактом своего существования. В средневековой Европе главенствовало католичество, вполне монолитное по своему догматическому и организационному устройству. А в XVI веке появились учения Мартина Лютера, Жана Кальвина, Ульриха Цвингли и других реформаторов церкви, и каждый из них предлагал свой взгляд на то, как молиться и жить по-христиански.

Так сложилось, что представители разных направлений протестантизма вынуждены были уживаться друг с другом, а заодно и с католиками. Поэтому привычка обзывать инославных христиан еретиками и проклинать их постепенно ушла в прошлое.

Политика разнообразия продолжается и сейчас. Человеку, далекому от религии, протестанты могут показаться единым сообществом, но на деле семья протестантских церквей очень велика: в нынешней Германии, по данным информационного агентства REMID, только крупных церковных организаций 78.

"Атмосфера современного протестантизма экуменическая. Мы не хотим вражды с католиками, ищем наши общие корни и общаемся, несмотря на разные традиции", — рассказывает Аксель Ланге, работник Академии Филиппа Меланхтона в Бреттене. Этот небольшой немецкий городок с пряничными домиками фахверковой архитектуры — один из исторических центров протестантизма, где жил Филипп Меланхтон, один из отцов-основателей Реформации.

Такой же сонный и пряничный Виттенберг, город Мартина Лютера. 500 лет спустя многие его путают с почти тезкой, Мартином Лютером Кингом. Но протестанты не обижаются на далеких от религии людей. Наоборот, портреты основателя Реформации и американского проповедника ставят рядом.

Гендерное равноправие

Как известно, Германия — родина выражения о трех "К" (Kinder, Küche, Kirche — дети, кухня, церковь), шутливо определяющих место женщины в обществе. С другой стороны, существует теория о том, что именно Реформация изобрела феминизм. Сейчас одной из самых обсуждаемых в феминистических кругах тем является партнерский брак. И именно такой был у Мартина Лютера.

Он женился на дворянке Катарине фон Бора, которая помогала мужу переводить Библию, проповедовала и вела немалое хозяйство, включавшее пруд, пивоварню и ферму. Мартин Лютер очень любил жену и шестерых детей и потомкам заповедовал делать так же.

Катарину фон Бора называют "матерью лютеранства", но в протестантском движении были и другие женщины. Феминисткой Реформации можно назвать женевскую писательницу и проповедницу Мари Дентьер. В XVI веке она выступала против мужского шовинизма, говоря, что именно мужчины, а не женщины предали Христа и создали средневековую схоластику.

Сегодня феминизм в протестантских странах более распространен, нежели в католических и православных. Например, в Швеции половина парламента — женщины. Кстати, скандинавские страны — первые по качеству жизни для девочек в рейтинге Save the Children.

Германия тоже родина многих женщин-политиков — от Клары Цеткин до Ангелы Меркель (последняя, между прочим, дочь протестантского пастора). Сейчас женщины в протестантских странах не придерживаются правил трех "К". В январе этого года агентство Ipsos проводило исследование о феминизме, и на вопрос "должна ли женщина сидеть дома?" утвердительно ответили лишь 14% немцев и 10% шведов. Для сравнения: в Индии и России так считают 44% и 30% населения соответственно.

Открытость

В списке национального достояния немцев — замок Вартбург, который стоит на высокой горе в Тюрингенском лесу. Здесь в 1522 году жил и переводил Библию Мартин Лютер. В юбилейный для Реформации год замок заполнен туристами, среди них много азиатов. Они рассматривают средневековые фрески и особенно долго задерживаются в комнате, где Лютер бросил чернильницей в дьявола. Кляксу, конечно, подновляют, но изразцовая печка, колченогие стул и стол, кажется, так и стоят здесь 500 лет.

У реформаторов с неевропейскими народами изначально складывались особые отношения, поскольку один из столпов протестантского служения Богу — миссионерство. Мартин Лютер написал гимн миссионера, а Жан Кальвин отправлял своих сподвижников в Бразилию.

Конечно, миссионеры были, есть и будут во всех традиционных церквях. Однако масштабы миссионерской деятельности, скажем, католиков и протестантов несопоставимы. Если вы услышите, что в 2007 году Библия была переведена на язык австралийских аборигенов, то тут же узнаете: это сделали лютеране. Разные картины мира (и даже разные образы Христа) укрепляют культуру диалога, которой отличается протестантство.

Просвещение

"Мы приняли несколько резолюций касательно миграции. Как христиане мы должны выказывать симпатию, помогать нуждающимся, но, с другой стороны, должны держаться рамок закона. Лично я верю в сбалансированный подход: мы должны проверять людей и убеждаться, что они действительно нуждаются в убежище", — рассказывает Валериу Гилецки, один из зампредов ПАСЕ.

В Страсбурге евродепутаты решают судьбы народов и создают платформу диалога с участием представителей всех конфессий, включая мусульман. Тем временем в Берлине открывают так называемые приветственные классы (Willkommensklasse) для детей мигрантов. Система образования в Германии децентрализована, и эксперимент по внедрению таких классов сложно реализовать. Однако с 2012 года только в Берлине открылось 1,1 тыс. классов для детей-беженцев в более чем 600 школах города. Современным немцам важно научить их языку, социализировать и в конце концов сделать полноценными гражданами страны.

Собственно, концепцией общего образования протестанты, да и все мы в итоге, тоже обязаны Реформации. Мало перевести Библию, нужно, чтобы каждый смог ее прочесть. Поэтому Мартин Лютер поддерживал создание школ, в том числе и для девочек. А Филипп Меланхтон писал учебники по грамматике для младшей школы, по астрономии и медицине для университетов. Еще Меланхтон ездил по стране с комиссией, которая проверяла священников и учителей на предмет того, насколько хорошо они понимают то, что делают. Вера отцов Реформации в образование была так велика, что Меланхтон был готов простить грехи даже тем, кто неправедно нажил богатство, если они пожертвуют деньги на школы.

• Читайте также: Ультрасы-реформаторы. Как живут украинские амиши

Исследователи христианства, в частности Макс Вебер и его последователи, считают, что традиционные христиане западного и восточного обрядов более созерцательны, в то время как протестанты более деятельны. Как бы там ни было, именно протестантский подход к жизни сделал Европу такой, какой она есть сегодня.