Компьютерное пиратство: Серп и "Роджер"

И дело не только в пыльных гаражах, где рождались будущие электронные гиганты. Не то что отдельные несознательные граждане – целая ядерная сверхдержава подняла тогда "Веселый Роджер".

Для советской электроники знаковым стал 1967 год. В Киеве полным ходом строились многозадачные управляющие ЭВМ "Днепр-2", Москва начала освоение первого в Союзе суперкомпьютера БЭСМ-6. Но принятое в декабре постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР №1180-420 о развитии производства средств вычислительной техники поставило собственные разработки на грань выживания. Главной задачей советской электроники становилось копирование зарубежных образцов.

Расточительные рекорды
После непродолжительного расцвета в конце 50-х – начале 60-х годов советская электроника начала заметно отставать от западной. Конечно, о тотальном отрыве речь в то время еще не шла. К примеру, советская ламповая вычислительная машина М-2 победила на первом международном шахматном турнире между компьютерами. Одна из более поздних разработок – М-20 (по иронии судьбы их выпустили ровно 20 штук) также считалась одной из наиболее прогрессивных ЭВМ того времени. Вершиной эволюции советской электроники в 1967 году стала БЭСМ-6, выполнявшая миллион операций в секунду.

Тем временем в Институте кибернетики Академии наук Украины под руководством академика Виктора Глушкова работали над созданием советского почти персонального компьютера. Первый "МИР" (машина для инженерных расчетов) весил всего 400  кг (тогда как вес БЭСМ достигал нескольких тонн) и потреблял не более 1,5 кВт электроэнергии, что, в принципе, сравнимо с навороченным мультимедийным ПК с большим дисплеем. Правда, быстродействие составляло лишь 1-2 тысячи операций в секунду.

Впрочем, следующая модификация, "МИР-2", уже могла похвастаться быстродействием в 12 тысяч операций. Кроме того, в ней уже наличествовал "принтер" в виде электронной печатной машинки и такой передовой механизм ввода информации, как экранный пульт со световым пером. Но несмотря на перспективность некоторых разработок, электроника переживала кризис. Штучные машины, произведенные для демонстрации мощи науки и нужд ВПК, стоили безумных денег, которые не возвращались посредством дальнейшей продажи коммерческим потребителям. Остатки бурной реки нефтедолларов, каким-то чудом прошедшие мимо нужд оборонки, не могли удовлетворить аппетиты разработчиков, которые сами зарабатывать на своей продукции, по понятным причинам, не могли.

Еще одной проблемой советской электроники тех времен была тотальная несовместимость как аппаратной, так и программной части ЭВМ не только разных разработчиков, но и разных поколений вычислительных машин. Естественно, это порождало необходимость практически с нуля переписывать программное обеспечение для каждого нового поколения ЭВМ. Учитывая, что эти "поколения" порою состояли из десятка машин, на которые приходилось тратить миллионы квалифицированных "человеко-часов", можно представить себе масштабы расточительства.

Клоны с браком
И тогда у руководства СССР возникла, казалось бы, гениальная идея: заняться нелегальным копированием западной вычислительной техники и кражей соответствующего программного обеспечения. Кто именно принял такое решение, истории доподлинно неизвестно, хотя некоторые источники указывают на председателя Совета министров СССР Алексея Косыгина.

Естественно, закупать процессоры или даже технологии было бы дешевле, нежели заниматься разработками на государственном уровне, но решения международного Координационного комитета по экспортному контролю прямо запрещали экспорт в страны соцлагеря товаров и технологий, которые СССР мог использовать в военных целях.

Несмотря на "домашний" характер многих ранних ПК (в производстве и экономике прочно засели большие компьютеры, мейнфреймы, с которыми ПК только предстояло сразиться), они подпадали под действие технологических ограничений. Что и неудивительно – к примеру, через десять лет в бортовую начинку американских шаттлов были интегрированы чипсеты Intel 8088. Которые, кстати, и по сей день успешно отсчитывают космические будни. А в некоторых модификациях американских баллистических и крылатых ракет использовались микросхемы от первых мультимедийных компьютеров Amiga.

Поэтому в соответствии с постановлением №1180-420 в 1968 году создали гигантский Научно-исследовательский центр электронной вычислительной техники, который должен был заниматься разработкой "комплекса программно совместимых информационно-вычислительных машин" и организацией серийного производства. По сути же основной задачей центра стало копирование процессоров фирмы IBM.

Первопроходец. Виктор Глушков, один из основоположников советской кибернетики, задолго до появления персональных компьютеров первым предложил отказаться от ручной обработки бумажных документов

Другой крупнейший центр советской электроники, Институт электронных управляющих машин АН СССР, после основательной чистки от поклонников конструирования собственных ЭВМ, занялся копированием процессоров DEC. Большинство коллективов, занимавшихся разработкой собственных архитектур и микропроцессоров, были или присоединены к "копировщикам", или же лишились значительной части финансирования. От нового курса пострадал даже легендарный коллектив киевских кибернетиков под руководством Виктора Глушкова.

Впрочем, успехом "пиратский курс" не увенчался.

Вот как вспоминает о том периоде академик РАН, создатель легендарных "Эльбрусов" Борис Бабаян: "Ворованные куски не подходили друг к другу, программы не работали. Все приходилось переписывать, а то, что доставали, было древнее, плохо работало. Это был оглушительный провал".

Плохая техника – хорошая школа
Тем не менее от идеи не отказались, и повальное копирование продолжалось. Подавляющее большинство компьютеров серии ЕС (так называемой "единой системы") являлось клонами персональных компьютеров IBM PC. При этом процесс копирования из-за слабости технологической базы был далек от совершенства – качество "клонов" оценивали в процентах от производительности оригиналов. И показатель в 60-70% считался достаточно высоким.

Копированием PC XT активно занимались и в УССР. Киевское НПО "Электронмаш" в 1991 году начало серийное производство небезызвестных ПК "Поиск", созданных на основе несколько "улучшенного" клона процессора i8088. Тактовая частота "Поиска" действительно была несколько выше, нежели у ЗС ЧЕ (5 МГц против 4,7), но поскольку функции видео- и клавиатурного контроллера с целью удешевления также были возложены на процессор, общая производительность получилась более низкой. Оперативная память "Поисков" разных модификаций варьировалась от 128 до 512 килобайт, из которых 32 резервировались под нужды видеоадаптера.

Впрочем, копировали в СССР не только персоналки IBM. В 1984 г. с конвейеров сошли первые "Агаты" – весьма неудачные клоны компьютеров Apple II. Они стоили очень дорого и отличались слабой аппаратной частью и неполной совместимостью с эппловским программным обеспечением.

Стоит отметить, что в некоторых стратегически важных областях в СССР не использовали даже собственноручно скопированную "буржуйскую технику". Вследствие этого, к примеру, электроника советского космического корабля "Буран" имела всего 128 килобайт памяти (шаттлы, которые были заметно старше, "щеголяли" полумегабайтом). Программное обеспечение пришлось разделить на две части – "взлет" и "посадка" и перезагружать непосредственно на орбите с кассетного магнитофона. Что, впрочем, и неудивительно: практически уничтожив собственную конструкторскую базу, сложно было рассчитывать на успех новых разработок.

По большому счету, политика копирования западной вычислительной техники желаемых результатова не принесла. Ведь проблема советской электроники, как оказалось, заключалась даже не столько в разработке микропроцессоров – коллективы талантливых проектировщиков-теоретиков как раз существовали. Слишком сложным и ресурсоемким был процесс производства. К примеру, даже после получения значительной части документации на 286-е процессоры фирмы Intel, в СССР выход работоспособных чипов этой архитектуры так и не превысил 1%. Советская культура производства оказалась абсолютно неспособной обеспечить необходимую чистоту в цехах, точность операций и строгость допусков. Что-либо сложнее "травления кремния" для будущих чипов уже вызывало проблемы и имело огромный процент брака.

Для повышения качества производства необходимы было осуществить изменения в металлургии, химии. А главное – справиться с разгильдяй­ством рабочих. Этому краденые технологии помочь, конечно, не могли.

Естественно, люди, нелегально копировавшие, переписывавшие и распространявшие программы, не вчитываясь в лицензионные условия, написанные на незнакомом им английском языке, даже не подозревали о пиратской сущности своих действий.

Возможно, поэтому электроника сделала в то время столь огромный шаг вперед. А страны – члены бывшего СССР хоть и утратили какое бы то ни было подобие собственного компьютерного производства, зато получили сотни тысяч квалифицированных программистов, способных работать с западной техникой, а не с какими-нибудь БЭСМ-2000.