Победитель Наполеона: триумфатором Отечественной войны 1812 г. должен был стать Беннигсен, а не Кутузов

В Отечественной войне отличились многие российские военачальники. Но, пожалуй, наибольшего успеха достиг немец по происхождению генерал Беннигсен. В 1806–1807 гг. он прославился в битвах с французами при Пултуске и Прейсиш-Эйлау, в 1812-м возглавил штаб русской армии, разбил врага в бою при Тарутино, после чего Наполеон спешно оставил Москву, и, наконец, именно он командовал армией, нанесшей Наполеону роковой удар в битве под Лейпцигом в октябре 1813 года.

Немец на русской службе
Накануне войны 1812 года в России было по меньшей мере три полководца, способных возглавить армию в борьбе с Наполеоном: военный министр Барклай-де-Толли, завоевавший Финляндию, князь Багратион, доблестный генерал, одержавший не одну победу над французами, и генерал от кавалерии Беннигсен. Был и Кутузов, более известный, впрочем, как один из главных виновников поражения при Аустерлице.

Тогда говорили, что главнокомандующим будет либо Беннигсен, либо Барклай-де-Толли. Однако первый был немцем из Ганновера, второй – рижанином шотландского происхождения. В войне же "против двунадесяти языков" нужен был русский. И оба этих военачальника добровольно отказались от своего назначения в пользу Кутузова.

По правде говоря, Михаил Илларионович никогда не блистал особыми военными талантами. В отличие от Беннигсена, он нигде ни разу не сумел одержать победы над французами, и лишь в войне 1809–1811 гг. с турками смог реабилитировать свое имя. Да и то не военными заслугами, а хитростью и коварством.

Александр І хорошо знал недостатки Кутузова, а потому, назначив его главнокомандующим, вторым человеком в армии – начальником штаба – сделал Беннигсена. Сама армия была разделена на две части: 1-ю под командованием Барклая-де-Толли, и 2-ю – Багратиона. Расчет императора заключался в том, что если Кутузов где-нибудь подкачает, то остальные три полководца обязательно спасут ситуацию. Так оно и вышло. Битва при Смоленске стала венцом полководческой славы Багратиона, отступление к Москве – Барклая-де-Толли, Бородино – Барклая, Багратиона и Беннигсена. Роль же Кутузова, по воспоминаниям современников, в этой легендарной битве сводилась к тому, что он мирно посапывал на своем раскладном стульчике и соглашался или не соглашался с предложениями метавшихся в пылу сражения первых трех военачальников. Оставить Москву – единственное решение, принятое Кутузовым единолично. На совете русского генералитета в Филях он лишь пытался переложить вину за оставление второй столицы на плечи генералов.

Битва при Тарутино
Бой, состоявшийся 5 (17) октября 1812 года при Тарутино, стал первой победой русских войск в войне с французами. В этой битве был разгромлен неприятельский корпус маршала Мюрата, короля неаполитанского, направленный Наполеоном вслед за отступающей русской армией. Инициатором сражения был генерал Беннигсен. Он же командовал русскими войсками. Правда, не всеми – приблизительно третью армии. Остальные две трети Кутузов держал в 10 верстах от сражения и так и не ввел в бой, хотя по договоренности с Беннигсеном должен был сделать это. Более того, во время перелома в битве, когда надо было преследовать французов, Кутузов без всякой причины отозвал с поля боя еще несколько частей. Беннигсен негодовал. Через несколько дней он напишет своему другу в письме: "По диспозиции корпус генерала Дохтурова должен был присоединиться к корпусу графа Остермана-Толстого, чтобы составить мое левое крыло и атаковать совместно французов. Перед самым началом сражения князь Кутузов прислал приказание Дохтурову не двигаться с места, вовсе не предупредив меня об этом. Генерал Милорадович, с которым я накануне на словах уговорился, каким образом ему с вверенным ему авангардом армии надлежит поддерживать мои атаки, был также в момент моих атак потребован лично к князю Кутузову, за десять верст назад, где и пробыл все время, пока сражение не решилось. Едва я успел преследовать французов на протяжении 12 верст, как князь Кутузов прислал ко мне полковников Толля и Кайсарова с предложением приказать войскам, мне вверенным, возвратиться на позиции, с которых они выступили перед боем, то есть верст 20 назад, если не более. Сделанное мною предложение, чтобы он сам подвинулся со всею армией, не было им одобрено. Не подлежит сомнению, что при таком движении ни один человек из корпуса неаполитанского короля не ускользнул бы от нас".

Потери корпуса Мюрата были огромными: 3500 пленными, 3000 убитыми и ранеными, тогда как русские потеряли всего около 300 человек. Сам Беннигсен был ранен ядром в колено, но не покинул армию.

Между двумя военачальниками состоялось бурное объяснение, после которого оба написали письма Александру I с прошениями разобраться в сложившейся ситуации. Армия же после событий под Тарутино была всецело на стороне Беннигсена. После этой битвы для всех было очевидно, что Кутузов просто завидовал военной славе ганноверца.

Император Александр I принял соломоново решение: ничего не делавший под Тарутино Кутузов был награжден золотой шпагой, усыпанной алмазами, а Беннигсен – алмазными знаками к ордену Святого Андрея Первозванного (наивысшего отличия Российской империи) и 100 тысячами рублей. Впрочем, в частном письме к Кутузову император советовал: если отношения с Беннигсеном ухудшатся, выслать его из армии именем Александра I. Хорошо зная нерешительный характер Кутузова, император понимал, что тот не воспользуется данным ему правом вплоть до полного разгрома Великой армии.

Спор полководцев
На следующий день по получении известия о битве при Тарутино Наполеон с величайшей поспешностью оставил Москву и двинулся к Малоярославцу. Там стоял небольшой русский корпус генерала Дохтурова, который храбро сражался, но сам ни за что не сдержал бы французов. Кутузову пришлось поспешить на выручку генералу Дохтурову. Произошло кровопролитное сражение, во время которого чаша весов склонялась то на сторону русских, то на сторону французов. Русские имели все шансы не дать Наполеону уйти из Малоярославца. Но неожиданно для всех Кутузов опять приказал отступать.

Разрыв между армиями был огромный, но только после получения достоверных сведений о том, что Наполеон уходит из России, Кутузов принялся его преследовать. Для движения армии он избрал параллельные большой смоленской (по которой отступали французы) проселочные дороги. Многие русские офицеры описывали в своих мемуарах эти дороги, проложенные по топям и заболоченным лесам. По таким путинам могло проехать пять-шесть телег, затем же они превращались в непролазную грязь, по которой тащилась пехота, кавалерия и орудия.

Споры между Кутузовым и Беннигсеном происходили чуть ли не каждый день. Горячий начальник штаба требовал, чтобы Кутузов действовал более решительно и атаковал Наполеона. Главнокомандующий же умышленно избегал каких бы то ни было столкновений с врагом. Более того, Кутузов вскоре совершенно умыл руки, приказав армии адмирала Чичагова, шедшей ускоренными маршами с Волыни, преградить Наполеону путь на речке Березине.

Адмирал Чичагов не смог выполнить приказ Кутузова. Ведь, во-первых, у него было всего 25 тысяч человек против 90 тысяч французов, а во-вторых, Кутузов находился слишком далеко и не смог бы поддержать Чичагова в нужную минуту. После Березины русские практически не преследовали остатки Великой армии Наполеона. Из России они убрались без лишних для себя потерь.

Что же касается русской армии, то, выступив из Тарутина в составе почти 100 тысяч человек с 622 орудиями, она дошла до Вильне, имея всего 27 тысяч солдат и 200 орудий. Остальные растаяли по дороге.

Беннигсен считал, что Кутузов совершенно неоправданно угробил русскую армию. Причем боевые потери были понесены русскими лишь под Малоярославцем – остальные погибли на той самой проселочной дороге, по которой приказал идти Кутузов. Может быть, он и был прав, избрав этот путь для преследования Наполеона, но стоило ли тащить такое гигантское количество артиллерии, мучить выбившихся из сил пехотинцев и кавалеристов? Но самое главное, в чем Беннигсен обвинял Кутузова, это то, что, имея как минимум пять шансов не выпустить Наполеона из России, главнокомандующий не воспользовался ни одним из них.

После Кутузова
По окончании войны 1812 года в армии ждали серьезного выяснения отношений. Но его не последовало. После изгнания Наполеона генерал Беннигсен был выслан во Владимир, Кутузов же оставался при армии. Больше они так никогда и не встретились. Весной 1813 года Кутузов скончался.

Александр I все же воздал должное генералу от кавалерии Беннигсену: во время похода в Европу в 1813 году он был назначен командующим одной из трех союзных армий. В Битве народов под Лейпцигом, состоявшейся в октябре 1813 года, Беннигсен сыграл ключевую роль в победе над Наполеном. Спустя несколько месяцев, в марте 1814 года, тот вынужден был подписать капитуляцию.

Леонтий Беннигсен оставался в русской армии вплоть до 1818 года и лишь в 73-летнем возрасте ушел в отставку. Последние 8 лет жизни он провел в Ганновере, где написал подробнейшие воспоминания о своем участии в наполеоновских войнах. Написаны они не по-немецки, а по-французски, благодаря чему приобрели широкую известность в Европе. В середине XIX века воспоминания, записки, письма, документы и прочие материалы из архива Беннигсена вышли в Париже роскошным четырехтомным изданием. В научных кругах Европы этот четырехтомник до сих пор считается одним из главных источников по изучению наполеоновских войн. Зато в современной России об этом капитальном труде до сих пор никто не вспоминает.