Региональный медиабосс

Эдуард Прутник

– Как вам спустя 2,5 месяца сидится в кресле главы Госкомитета по телевидению и радиовещанию? Все ли оказалось так, как вы себе представляли?
– Не кресло красит человека (Смеется). А выглядит все приблизительно так: медийное пространство, находящееся в ведении государства, в упадке, отношение к государственным телеканалам и по частотному ресурсу, и по передаче сигнала оставляет желать лучшего. Так что мы сейчас расширяем региональную сеть, возвращаем лицензии областным государственным телерадиокомпаниям (ОГТРК).

– А что значит "возвращаете лицензии"? Кто их отбирал?
– Вот, например, в Одессе праймовое время областной телерадиокомпании было отдано другой компании. Мы сейчас это повсеместное явление меняем через суды, через смену руководства областных телекомпаний, через решения Нацсовета по телевидению и радиовещанию.

– Как это увязывается с политикой разгосударствления СМИ?
– Пока речь идет о разгосударствлении печатных средств массовой информации. А в сфере электронных медиа мы заканчиваем работу над программой общественного телевидения, потому что по концепции общественное телевидение – это все-таки НТКУ, а общественное радио – национальное радио. Что касается ОГТРК, то по нашему видению, это потенциально мегарегиональный канал. Сейчас мы разрабатываем единый дизайн всех студий и будем налаживать между регионами обмен программами. К концу следующего года мы на всех ОГТРК заменим технику. Это будет "цифра", и все будет работать в одном техническом стандарте. Это позволит нам использовать качественный продукт повторно, для УТР (украинский спутниковый канал, который вещает более чем в 70 странах мира – Фокус), потому что то, что сейчас показывает этот канал, предлагаю даже не обсуждать.

– Где вы возьмете деньги и специалистов для внедрения цифрового формата во всех областях?
– У нас деньги есть. Это прописано в проекте бюджета на 2007 г. – 43 млн. грн. Переоснащение началось еще до меня, и сейчас мы уже на 12 региональных каналах поменяли технику. А работать с техникой научит производитель. С этим проблем не будет, люди в регионах умеют работать.

– Вы хотите сказать, что региональные каналы в итоге составят конкуренцию коммерческим?
– Сейчас они разрозненно работают, поэтому говорить о глобальной конкуренции невозможно. Но через полгода, когда заработает система, я уже смогу сказать, насколько будет реальная конкуренция. В среднем каждая ОГТРК собирает по 1,5-2 млн. грн. с рекламы, то есть вместе от рекламного бюджета страны они "откусывают" порядка 40 млн. грн., поэтому я считаю, что потенциал есть.

– Как вы относитесь к инициативе ограничить полномочия Нацсовета в части выдачи лицензии частным компаниям?
– В лицензировании аналоговых частот уже менять что-то нет смысла, так как с 1 января 2007 г. они выдаваться не будут. У нас ориентир на "цифру". А вот по методике выдачи цифровых частот у нас еще идет диалог. Нет критериев оценки компаний, которым они должны выдаваться, технических условий, сроков запуска. Не понятно, кому выдавать: тем теле- и радиокомпаниям, которые уже существуют на рынке, или новым? Недавно Кабинетом министров была утверждена концепция государственной программы внедрения цифрового телерадиовещания. Так что работа только начинается. Надеюсь, под принятые программные шаги будет найдено соответствующее финансирование.

– Означает ли это, что Нацсовет в итоге не будет принимать в этом участие?
– Думаю, нет. Это не может быть решением одного органа. Будут совместные группы.

– В одном из интервью накануне назначения вы сказали, что ваша задача на этой должности – объединение интересов государства, общества и бизнеса в информационной сфере. Получается?
– Пока да. Это диалог с большими и маленькими компаниями, а у них интересы разнятся. Большие хотят быть больше, а маленькие хотят подрастать, но объем-то один, поэтому нужно увеличивать объем, а не делить остаток. Это же бизнес, это рынок.

– На государственной должности вы продолжаете мыслить и действовать по законам бизнеса…
– Место сидения определяет точку зрения... Для меня — что бюджетные, что заемные, — это все равно деньги. Но бюджетные деньги — это большая ответственность. И их нужно использовать рационально и с максимальной эффективностью.

– Вы ведь могли попасть и в Нацсовет, вас называли одним из претендентов?
– Я от вас первый раз слышу. Да и это место было сюрпризом. Учитывая мои взгляды на отрасль, поступило предложение попытаться навести в ней порядок. Ведь у государства есть свои задачи помимо информирования, например, вопросы национальной безопасности. В Австрии есть система, сориентированная на полицию. Когда необходимо, что бы ни шло по радио, трансляция прерывается, и на всех существующих каналах сообщается о чрезвычайном происшествии. А у нас, если станет вопрос, не дай бог, о какой-то кризисной ситуации, единовременного массового оповещения населения в стране не существует. А это вопрос номер один, и поэтому мы и ведем диалог с Кабмином и Минтранссвязи о передаче концерна РРТ (концерн радиовещания, радиосвязи и ТВ – Фокус) в ведение комитета, как это было до 2001 г.

– Есть другая версия: вы знали о своем назначении задолго и даже заручились поддержкой Соцпартии, выкупив по номинальной стоимости последний пакет фабрики "Калиниская", где у вас уже было более 50% акций. Таким образом вы помогли Валентине Семенюк хоть какие-то деньги от приватизации заработать к концу года. – Ерунда. Не я покупал пакет, потому что перед тем, как стать депутатом, я продал все свои акции в фабрике. Это отражено в декларации.

– А кому вы продали бизнес?– Разным людям, разным компаниям. Я вышел в чистые деньги и заплатил приличные налоги.

– Вы хотите сказать, что у Эдурада Прутника сейчас вообще не осталось никакого бизнеса?
– Фамилия Прутник не записана ни в каком бизнесе. Мы же живем по закону, а по закону бизнес имеет отношение к человеку, который им занимаемся. А я им не занимаюсь. Я за него уже получил деньги.

– Но вы могли продать близким к себе структурам, как это часто делается. Фамилия не фигурирует, а вы продолжаете контролировать предприятия...
– Неправда. У меня нет родственников, я без родителей. У меня только жена. На нее я не оформил ничего. Дети еще маленькие.

– Тогда, как бывший собственник и человек, создавший канал НТН, скажите, что по вашему мнению, стало причиной конфликта между журналистами и новыми собственниками? Смена формата?
– Думаю, банальная смена менеджмента. Формат канала определяется лицензией, а отклонение от нее – нарушение, за которое лицензии могут лишить. Поэтому, кто бы там ни был собственником, он будет действовать в рамках выданной лицензии.

– Что еще из опыта бизнесмена вы привнесли в комитет?
– В октябре нам передано предприятие ГАК "Укриздатполиграфия". И сейчас мы работаем над идеей создания национального издательского дома и строительства медиа-сити. Национальный издательский дом – это будет специализированное помещение, думаю, красивое здание, технологически способное вместить издателей и не только государственных, но и частных. Что касается медиа-сити, речь идет о создании в одном месте съемочных площадей, продакш, постпродакшн, офисов для крупных и маленьких телекомпаний, единой системы техоснащения.

– И какова стоимость проекта?
– Думаю, где-то за сто миллионов долларов. Но мы справимся, надо суметь продать идею. Если будет классная идея, а она классная, мы ее продадим.

– Что будет с концерном "Укриздатполиграфия"?
– Мы сейчас серьезно занялись проверкой уставов, приведением их в соответствие с законом, принятием от них бизнес-планов, потому что каждый жил своей жизнью. Не знаю, почему до этого никому не приходило в голову, что полиграфия – это такая же отрасль, как и любая другая, и достаточно серьезная. К примеру, в России этот бизнес занимает 5 место по доходности. Это огромный пласт экономики. Оценка украинского рынка на сегодняшний день $ 750-800 млн. Это белая часть, спрогнозированная за 2006 г. А с теневой составляющей я оцениваю рынок в $1,2 млрд. Под такой рынок найти инвестиции – не проблема. Даже при 100% госсобственности. А у ГАК сейчас оборот 200 млн. грн., грубо говоря, мелочь. Но я думаю, что на следующий год мы займем достойную позицию на этом рынке.

– Предприятия ГАКа будут продаваться?
– Нормальный хозяин продает свои акции, когда они на пике: надо поднять, раскрутить, потом можно рассматривать вопрос продажи.

– Но три или четыре предприятия были запланированы к продаже в 2007 г.
– Двадцать два. Это в первом чтении, потому что мы уже везде написали письма и получили подтверждение, что ко второму чтению их там не будет (пока верстался номер, депутаты утвердили список объектов приватизации, в котором действительно нет предприятий "Укриздатполиграфии" - Фокус).

– Зачем вы все себе забираете — ГАК, РРТ?
– Я отвечаю за эту отрасль. А вы считаете это нормальным, когда мы производим продукт, отвечаем за его выдачу, а та часть, которая обеспечивает транспортировку канала – не у нас. Как я могу отвечать за качество приема?

– РРТ явно не желает возвращаться к Госкомтелерадио и жалуется, что в 1994-2001 гг. недополучил финансирования от комитета?
– А какой отрасли до 2001 г. было хорошо? И какая отрасль не имела проблем с финансированием? Самое важное, что зона покрытия УТ-1 была 95% территории страны, а сегодня – 70%, РРТ не работает, там они не меняют передатчики, там их отключают. При этом тарифы за трансляцию выросли более чем в два раза.

– У вас трое детей, время на них остается?
– Воскресенье... (После паузы) Вторая половина дня. А если остается окно среди недели, я в спортклуб еду вечером и минимум 40 минут на беговых дорожках провожу. Это отвлекает очень сильно. А еще отвлекает гольф, хотя я и не профессионал. Но когда ты хочешь забить шар и думаешь не о шаре, ты его не забьешь. А так – 10 минут в гольф, и уже можно заниматься делом. .