Острая государственная недостаточность. Почему пора называть войну — войной, а Россию — оккупантом

Известная дилемма о том, что же лучше — ужасный конец или ужас без конца, не имеет приемлемого ответа. Нескончаемые похороны, колоссальная усталость людей от войны, отсутствие уверенности в будущем — не это ли ужас без конца? Позиционная война с периодическими ожесточенными обострениями, блокада транспортного сообщения, "национализация" украинских активов оккупационными властями отдельных районов Донецкой и Луганской областей — не это ли ужасный конец?

Все эти явления стали следствием острой государственной недостаточности. За время войны государство не предложило обществу стратегию деоккупации оккупированных территорий и их последующей реинтеграции. Государства было слишком много в вопросах тарифов, но слишком мало для того, чтобы за 3 года отказаться от поставок сырья из оккупированных территорий и обеспечить энергетическую независимость страны.

Государства слишком много в попытке спустя 3 года восстановить теле- и радиовещание на оккупированных территориях, но очень мало в вопросе противодействия российской пропаганде внутри страны и на международной арене.

Государства слишком много в вопросе верификации вынужденных переселенцев, но слишком мало для ликвидации самого понятия "переселенец" и превращения этой группы людей в своих сторонников.

Впрочем, острая недостаточность наблюдается не только со стороны государства. Политический класс и экспертная среда также оказались не в состоянии предложить обществу приемлемую и объединяющую картину послевоенного будущего.

При этом дефицита всевозможных "мирных планов" не наблюдается. У этих документов есть даже несколько общих черт. Первая — это их элитарный характер. Все "мирные планы" являлись "индивидуальным творчеством" элит и не получили широкой общественной поддержки. Скорее наоборот. Второй момент — тактическая слабина. Декларируя восстановление контроля Украины над ее международно признанными границами на 1991 год, ни один из планов не содержит в себе практической части достижения этой цели.

Таким образом, каждый из предлагаемых планов воспроизводит матрицу минских соглашений — это когда у сторон нет согласия в последовательности выполнения взятых не себя обязательств, а за невыполнение этих обязательств не следует никаких санкций. Минск так и не сдвинулся с мертвой точки, поскольку не был реализован "нулевой пункт" этого договора — безусловное долгосрочное прекращение огня.

Но главное, что Минск лишил всех участников переговоров доверия друг к другу, и это сегодня главная преграда для прекращения насилия. Тем более после недавней "национализации" украинских активов и признания Россией документов, выданных террористическими организациями "ДНР" и "ЛНР".

Однако это не означает, что переговоры нужно прекратить. Скорее их нужно переформатировать. И Украине важно занять в этом процессе лидирующую и недвусмысленную позицию.

Пора называть вещи своими именами: войну — войной, Россию — агрессором и оккупантом. Необходимо уравнять Крым и "отдельные районы Донецкой и Луганской областей" в статусе оккупированных территорий. Это не только наиболее правдивое отражение сложившейся ситуации, но и мера, которая позволит раз и навсегда перенести на Кремль всю полноту ответственности за гуманитарную, социальную и экономическую ситуацию в Донбассе и Крыму.

Следующим шагом является привлечение международных посредников к вопросам обмена товарами жизненной необходимости с оккупированными территориями. Ситуация, при которой частные компании под "крышей" спецслужб осуществляют бесконтрольный транзит грузов и товаров через линию фронта, является неприемлемой.

Дальше необходимо снова нарабатывать доверие. И единственным проектом, максимально близким к практической реализации, является обмен военнопленными. Этот процесс должен быть деполитизирован и лишен давления со стороны индивидуальных посредников. Договариваться должны официальные представители России и Украины при максимальном международном посредничестве. До решения проблемы военнопленных говорить о дальнейших шагах в части примирения, деоккупации и реинтеграции, как показал опыт Минска, преждевременно.

При всем этом Украине жизненно важно продолжать поддерживать своих граждан, оказавшихся в заложниках у оккупантов. Для этого необходимо использовать широкий арсенал мер — от предоставления услуг в части медицины и образования до создания временных рабочих мест для наших граждан в оккупации. И делать все это необходимо на подконтрольных приграничных территориях.

Таким образом, тактика "малых дел" может оказаться эффективнее "больших проектов". Главное, что нужно помнить: мы играем вдолгую. А значит, нам нужно быть более сильными, последовательными и изобретательными, чем наши противники.