Баланда по-киевски. Почему затягивается освобождение заложников донбасских сепаратистов

15 декабря на майдане Незалежности в Киеве пройдет акция в поддержку военнопленных и заложников пророссийских сил на Донбассе "Билет на свободу. Его должны получить все пленные". В ней примут участие украинцы, которые были освобождены в результате "большого обмена", состоявшегося 27 декабря 2017 года, родственники тех, кто сейчас находится в подвалах ОРДЛО, правозащитники и журналисты.

В заложниках сепаратистов на Донбассе находятся 113 человек. Таковы последние официальные цифры украинской стороны. Кто эти люди, часто не известно даже правозащитникам. Журналисты "Медийной инициативы за права человека" решили составить свой список военнопленных и заложников, чтобы обратить внимание общественности на тех, за освобождение кого Украине надо бороться.

"Мы не работаем системно с темой заложников и де-факто военнопленных на Донбассе. Но в определенный момент стали понимать, что о них в информационном пространстве и на международном уровне мало вспоминают. О чем можно говорить, если в распоряжении гражданского общества, похоже, нет даже более-менее достоверного списка незаконно удерживаемых лиц? Сейчас, судя по тем фамилиям, которые нам удалось установить и получить из разных источников, речь идет о 102 заложниках. О ком-то мы знаем больше, о других — лишь фамилию и примерное время задержания", – говорит правозащитница Мария Томак. – Нам кажется, важно понимать, кто эти люди, в каком состоянии, где содержатся, потому что процесс освобождения из ОРДЛО – тема закрытая. И далеко не всегда эта закрытость мотивирована".

27 декабря прошлого года состоялся один из самых больших за последнее время обменов: Служба безопасности Украины передала на неподконтрольную территорию 233 человека, а забрала — 73. Среди освобожденных – доброволец Алексей Кириченко, боец батальона "Кривбасс" Николай Герасименко, снайпер Александр Олейник, религиовед Игорь Козловский, футбольные болельщики Владислав Овчаренко и Артем Ахмеров.

Сами освобожденные в тот же день заявили, что в список не попали фамилии десятков людей – военных и гражданских. Поэтому президент Петр Порошенко 30 декабря пообещал: "Работаем, чтобы на волне первого освобождения мы не замедлили со второй. Для нас дело чести их вытащить". Но с тех пор переговорщикам удалось вытащить лишь одного военного с тяжелыми заболеваниями — Романа Савкова, о котором до освобождения было известно мало.

На днях представители ОРДЛО сказали: обмен сегодня возможен, но только по формуле "всех на всех". Естественно, кто эти "все", боевики не уточняют – в списках могут оказаться как люди, участвующие в событиях на Донбассе с весны 2014 года, так и представители "Беркута", подозреваемые в расстрелах на Майдане, а также просто криминальные авторитеты. Украинская сторона предложила свой вариант: осуществить освобождение в формате 66 на 19 уже 27 декабря. Об этом говорит представительница в гуманитарной подгруппе на переговорах в Минске Ирина Геращенко.

Без статуса "военнопленный"

Богдан Пантюшенко – командир танка 1-й танковой бригады с позывным Броня. В плену почти 4 года – с 18 января 2015-го. Его жена Виктория рассказывает, как в тот день позвонил муж: "Мы обычно созванивались утром и вечером хоть на пару слов. В то утро звонок был ранним, я еще спала. Мне показалось, что он куда-то спешит. "Викуся, все живы-здоровы", – сказал он. Как после оказалось, танк Пантюшенко вместе с другими вышел к Путиловскому мосту, чтобы закрепиться там и обеспечить проход саперов. Те планировали взорвать мост, по которому боевики выдвигались из Донецка атаковать наши позиции в новом терминале аэропорта.

"Уже вечером мне позвонили с незнакомого номера. Голос сказал: "Здравствуйте. Это казак войска донского. Ваш муж Богдан у нас в плену. Ваш казачок допрыгался". У меня началась паника. Богдану передали трубку. Муж сказал, что все правда и надо передать родителям", – рассказывает жена. После связь прервалась на три месяца.

В феврале на одном из сайтов террористов появилась статья — Богдан в плену у некого казака Сафоненко. В марте в интернете Виктория Пантюшенко нашла видео — сюжет белорусского канала, где Богдан в каком-то подвале. Виктория нашла журналистку, чтобы спросить, в каком состоянии ее муж. Та предложила: "Сафоненко такой сговорчивый, давайте попробуем организовать поездку к нему. Мне кажется, он сможет вам его отдать". В Донецк Виктория не поехала – ее отговорили от этого шага представители СБУ, сказали, что это небезопасно.

"У казаков было физически трудно. Выводили к реке, говорили рубить для себя прорубь, сажали в вольер для собак, постоянно избивали, бывало, с помощью электрошокера", – рассказывал побратим Пантюшенко Иван Ляса, освобожденный 27 декабря 2017 года. От него Виктория узнала, как ребят содержали в подвале здания СБУ в Донецке, а после перевели в колонию в Макеевке. Уже почти год Пантюшенко содержится в СИЗО Донецка. Ему невозможно написать письмо или позвонить — боевики блокируют любую связь с родными.

Уже почти год Пантюшенко содержится в СИЗО Донецка. Ему невозможно написать письмо или позвонить — боевики блокируют любую связь с родными

В Луганске в одиночной камере также без возможности общаться с внешним миром уже почти два года содержится майор Сергей Иванчук – начальник инженерной службы 8-го полка спецназначения из Хмельницкого. Обстоятельства попадания в плен 5 февраля 2017 года Иванчука мало кому известны. В зоне АТО он служил с апреля 2014 года, работал в том числе и на неподконтрольных Украине территориях.

"Пока продолжается "суд", ему запрещены все контакты с родными, – рассказывает жена Сергея Виктория. – В Луганске у мужа есть "назначенный адвокат", который с лета 2018-го изредка сообщает новости. Мы знаем, что Сережу и его побратима Ивана Деева обвиняют в уничтожении "начальника управления народной милиции" "ЛНР" Олега Анащенко". Об этом на одном из видео в Сети говорит и сам Иванчук. На экране он весь в синяках, не шевелил одной рукой и читал заранее подготовленный текст. Сейчас Иванчук содержится в СИЗО Луганска.

Всего, по подсчетам "Медийной инициативы за права человека", в плену на неподконтрольных Украине территориях находятся как минимум тринадцать военных.

Заложники ситуации

Гражданских – более 80 человек. О каждом из них информации мало. И все потому, что большинство их родственников живут на неподконтрольных Украине территориях, опасаются рассказывать о задержании в целях безопасности. Чуть больше можно узнать о тех, чьи родственники или друзья находятся за пределами ОРДЛО.

Например, мама и бабушка украинского журналиста и блогера Станислава Асеева живут в Макеевке. Они не общаются с журналистами, потому что боятся навредить Стасу. В начале июня 2017 года нашего коллегу, который под псевдонимами Станислав Васин и Джерри Томс работал в Донецке и сотрудничал с газетой "Зеркало недели" и "Радио Свобода", похитили представители незаконных вооруженных формирований. Первый месяц родные и друзья ничего не знали о его судьбе. После экс-нардеп и бывший одноклассник пленника Егор Фирсов написал в соцсетях: "В МГБ ("ДНР") официально подтвердили, что он задержан. Обвиняют в шпионаже, как и всех задержанных ранее журналистов". В декабре 2017 года, после великого освобождения, от "соседей" по камере удалось узнать, что журналиста пытали электрическим током. На экранах телевизоров Асеев появился в августе 2018 года. На телеканале "Россия 24" вышел сюжет под названием "Украинский журналист-шпион", в котором Асеев якобы признает свое сотрудничество с украинской разведкой. Как выяснилось после, оговорил себя под давлением – его шантажировали и угрожали задержать мать, если он откажется это говорить на камеру. С момента похищения о судьбе Станислава Асеева пишут Human Rights Watch и Amnesty International, освободить журналиста требуют правительства разных стран и коллеги.

С момента похищения о судьбе Станислава Асеева пишут Human Rights Watch и Amnesty International

Очень аккуратны в высказываниях и дети Марины Чуйковой из Горловки. Их маму задержали при пересечении линии разграничения 19 марта 2018 года, обвинили в шпионаже в интересах Украины. Накануне женщина была в гостях у сыновей Саввы и Артура в Харькове, а после вернулась в Горловку к заболевшей бабушке.

"О задержании мамы мы узнали от знакомых и свидетелей. Когда она не выходила на связь, стали всем звонить, – рассказывает Савва Чуйков. – Люди говорили, что в тот день на заправке было много задержанных. Всех обыскивали – досматривали телефоны, блокноты, сумки – целенаправленно что-то искали. Часть людей вскоре отпустили, а маму и водителя буса, на котором они передвигались, задержали. На одной машине поехали с обыском к водителю, на другой – к маме домой. Забрали компьютер, планшет и несколько мобильных телефонов. После вывезли в неизвестном направлении".

Сыновья отыскали информацию о месте содержания матери. Ныне у нее есть "адвокат", которого предоставили боевики. Но от него мало что можно узнать. Чуйковы ждут новой волны обмена и надеются, что фамилия их мамы попадет в окончательные списки.

За место в списке для Романа Сагайдака с Луганщины борется его одноклассница и правозащитница Янина Смелянская из Харькова. Роман, в прошлом спасатель, вытаскивал людей из-под завалов больницы №7 в Луганске, разрушившейся зимой 2010 года. Девушка одной из первых узнала о задержании парня. "Вышел из офиса, направился к своему авто, надели мешок на голову и вывезли в неизвестном направлении", – вспоминает она. Рассказывает, что Роман недооценил риски. "Во время событий 2013-2014 годов он жил в Литве. После вернулся и занялся бизнесом. У него то и дело пытались его забрать. И "арест" стал финалом таких попыток", – говорит Смелянская.

В октябре 2018 года в Луганске похитили и отца Романа Александра Сагайдака. Как и сына, вывезли в неизвестном направлении с мешком на голове. Но через месяц отпустили "под домашний арест". Случилось это после того, как сыну огласили "приговор" – 13 лет с конфискацией имущества. "Забирать уже практически нечего. Поскольку за полтора года, пока Ромку мучают в подвале, "отжали" все. Родители отдали минимум 20 тысяч долларов", – говорит Янина Смелянская. Отца же использовали как метод давления на сына – они хотели, чтобы Роман признал свою вину.

Уже завтра в центре Киева на майдане Независимости бывшие военнопленные будут готовить баланду – жидкий суп, который им приходилось есть каждый день три года подряд. Ее хотят раздавать прохожим в мирном и спокойном Киеве, чтобы люди могли хотя бы отдаленно представить себе, как это – за сотни километров от дома ждать освобождения из неволи, не зная, наступит ли оно когда-нибудь вообще.