Перемирие — на каких условиях? Какой формат переговоров с РФ может быть и кто станет посредником

На днях издание The Philadelphia Inquirer обнародовало интервью с Владимиром Зеленским. В нем президент сказал: "Такая модель была применена впервые на примере зернового коридора, когда Украина договаривалась не с Россией, а с ООН и Турцией". Они, в свою очередь, взяли на себя ответственность договариваться с Москвой, после чего было подписано соответствующее соглашение с РФ. То есть в конце концов для урегулирования вопроса появилось два зеркальных соглашения.

По мнению Зеленского, подобную схему можно было бы использовать при переговорах по вопросам территориальной целостности, энергетики и свободы судоходства. И посредниками могли бы выступить разные страны с разных континентов.

"Это наши партнеры, не только Европа и США, но также из многих континентов, включая Азию, тихоокеанское направление, а также африканцы, Латинская Америка. Есть представители, которые готовят решение того или иного кризиса, а потом этот документ, если он удовлетворяет Украину, должен разбираться с представителями Российской Федерации. Пока мы имеем только такую модель", — отметил украинский президент.

Видение Украины: есть с кем поговорить

Ранее Владимир Зеленский неоднократно говорил о невозможности подобных переговоров во времена президентства Путина. И даже этот момент был закреплен законодательно.

Но иногда Зеленский все-таки вспоминает о возможных переговорах. Как вот в недавнем интервью или же ранее на совместной пресс-конференции с президентом Словении Наташей Пирц Мусар в Киеве. Тогда заявил, что Украина будет решать, когда начнутся переговоры со страной-агрессором.

Политолог Петр Олещук считает, что подобные слова президента Зеленского следует толковать в контексте избирательных процессов во многих странах ЕС и США, а также Европарламента. Определенные политические силы или борются за власть, или только что пришли и пытаются играть на теме войны России против Украины — мол, вы требуете поддерживать Украину, а она взамен хочет вечной войны, отказывается от переговоров и тому подобное.

"Думаю, что заявления президента Украины призваны объяснить позицию Украины именно с точки зрения подобных спекуляций и манипуляций, сказать западным партнерам, в частности американским, о настроениях Украины, — говорит Олещук Фокусу, — При этом есть очень простой момент — любые переговоры могут быть лишь результатом какой-то двусторонней согласованности позиций. А мы знаем, что недавно Путин выдвинул свой ультиматум, где озвучил условия для начала переговоров. И эти условия — абсолютно неприемлемы".

Напомним, 14 июня Владимир Путин назвал условия для мирных переговоров, среди которых "полный вывод" украинских войск из Херсонской, Запорожской, Донецкой и Луганской областей Украины и "нейтральный, внеблоковый и безъядерный статус для Украины, ее демилитаризация и денацификация".

Поэтому президент Украины демонстрирует, нельзя относиться к ситуации просто: РФ заявляет о возможности переговоров, а Украина — отвергает эту идею."То есть мир может осуждать Украину за упрямство, а неприемлемые предложения РФ — не обсуждать. Все должны понимать, что с такими ультимативными требованиями переговоры не начнутся", — добавляет эксперт.

Другими словами, цель Украины продемонстрировать: Украина готова к различным вариантам, но Россия и лично Путин на самом деле не хотят никаких переговоров, а стремятся лишь к капитуляции Украины.

Желание партнеров: война — не выгодна

В то же время, очевидно, международные партнеры давят и на Украину, ведь им война в Украине не выгодна. Некоторые из них говорят о Ялте-3, финляндизации или корейском сценарии. С одной стороны, многие страны имеют собственные интересы — кому-то не нужна война в Европе, потому что она требует больших средств, кому-то крайне необходимо получить от нее политические дивиденды, которые помогут влиять на внутренних потребителей. Конечно, многим понравилось бы, если бы завтра Украина задекларировала, что война завершилась. И подобные настроения разделяют многие западные и прозападные политики: все хотят сказать, что война завершилась, мол, "мы молодцы" и "избиратели — голосуйте за нас".

К миру стремятся и страны Глобального Юга. Точнее — не столько к миру, сколько к стабилизации ситуации и прекращению огня. Большинство ее лидеров заявляют, что они против войны, но отказались осудить вторжение и присоединиться к западным санкциям против Москвы . "Нейтралитет" экономически выгоден таким странам, потому что они продолжают торговлю с РФ нефтью, продуктами питания. У Китая же свои амбиции — он борется за глобальное первенство в мире.

В то же время в Европе другой подход. Там хоть и говорят о мире, но понимают риски. По словам президента Эстонии Алара Кариса, тему перемирия в войне России против Украины поднимают на Западе, чтобы узнать на строения. "Не во время официальных, а на неформальных встречах в кулуарах поднимают тему перемирия, чтобы узнать настроения. Но наш ответ такой же, который дал президент Зеленский: мир будет тогда, когда Украина победит в войне", — объяснял он.

"Политики в США и ЕС на самом деле прекрасно понимают, что амбиции Владимира Путина выходят далеко за пределы Украины. Если просто задекларировать завершение войны, то она может остановиться ненадолго, но в конце концов приведет к более разрушительным последствиям для них самих", — говорит Олещук.

Очередь на посредничество

Но вернемся к словам Владимира Зеленского. Он говорит, что не исключает, что к переговорному процессу могут быть привлечены посредники.

"И когда говорят о них, странах, которые готовы или способны говорить с РФ, то речь идет о тяжеловесах — прежде всего США и Китай. Они едва ли не единственные могли бы взять на себя ответственность соответствующего уровня. Но объективно — пока присоединиться к процессу они вряд ли смогут, — говорит политолог Олещук, — Поэтому надо разграничивать активных и потенциальных посредников и гарантов. Гаранты должны каким-то образом в эту историю вкладываться и поддерживать. Посредниками могут быть разные государства и найти их не так сложно".

Другой вопрос — насколько посредники могут быть эффективными.

В такой роли себя увидел премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, который 2 июля 2024 года впервые со времен полномасштабного вторжения приехал в Украину. Накануне своего визита в Киев он пообещал сделать "первые шаги" для содействия миру в Украине.

"Мир — это важный вопрос. Война, в которой вы сейчас живете, очень интенсивно влияет и на безопасность Европы. Мы высоко ценим все инициативы господина Зеленского для достижения мира. Я рассказал Зеленскому, что эти инициативы требуют много времени. И именно из-за правил международной дипломатии они очень усложнены. Я попросил Зеленского подумать, нельзя ли сделать иначе: сначала прекратить огонь, а потом вести переговоры о мире", — заявил Орбан после переговоров с Зеленским в Киеве.

Петр Олещук сомневается, что Орбана можно серьезно рассматривать, как посредника.

"Это не настолько самостоятельная фигура. Все, что он может решать — это внутренние дела. Орбан прежде всего говорил о правах венгров в Украине. Потому что это часть его политики. Неофициально договаривался о продолжении транспортировки российского газа, ведь это, пожалуй, наиболее мощный инструмент в руках Украины", — добавляет он.

Если говорить об Орбане, то заявления об Украине — его внутренний интерес. Рейтинги управляемой им "Фидес" постепенно снижаются — это доказали результаты выборов в Европарламент, в спину ей дышит правоцентристская "Партия уважения и свободы" бывшего политического союзника Петера Мадьяра. Поэтому Орбан ищет возможности влиять на внутренних потребителей, в том числе и через внешнюю политику и свои связи с Владимиром Путиным. Виктор Орбан — единственный европейский лидер, который после начала полномасштабного российского вторжения жал руку российскому диктатору. К тому же его близкий соратник — министр иностранных дел Петер Сийярто — за этот период минимум пять раз был в России. Поэтому кроме внутренней политики, Орбан хотел бы влиять на внешнюю, например, выступать посланником Путина и транслировать его мысли. Но это нельзя назвать посредничеством. Разговор о прекращении огня — это имитация посредничества.

Вопрос престижа: переговорщики в отдельных вопросах

Эксперты уверены: посредниками в отдельных вопросах могут выступать, например, страны Ближнего Востока. У них есть круг определенных собственных интересов.

"Для отдельных стран — это вопрос престижа, — объясняет Фокусу эксперт по международной политике аналитического центра "Украинский институт будущего" Илия Куса, — Таким образом они показывают, что они, как посредники, решают какую-то важную для мира проблему. Сейчас это проблема продовольственной безопасности. Турция, когда в свое время выступила посредником заключения соглашения о черноморском морском коридоре, очень активно продавала свою эту роль странам Африки, рассказывая, что благодаря Турции украинское зерно может продолжать безопасно попадать на рынки. Хотя Африка не была одним из главных направлений нашего экспорта, но, тем не менее, для Турции это вопрос престижа, в который они активно конвертировали свою роль".

Куса предполагает: другие страны, как Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, тоже могут присоединиться к этой инициативе — если захотят и будут приглашены.

Но вряд ли эти страны могут быть посредниками в вопросе прекращения войны.

"А сейчас именно об этом идет речь, — продолжает Куса, — То есть о перемирии по той линии фронта, которая будет на тот момент. Но вряд ли это возможно. Скорее, сейчас задача создать, как в Швейцарии, картинку, что у нас есть какой-то план, который мы хотим навязать РФ, какие-то условия без ее участия. По крайней мере по трем пунктам. Но, насколько я понимаю из заявлений президента Украины и других представителей его команды, они в ближайшее время хотят говорить более предметно именно о перемирии, и поэтому возможны варианты".

Тем временем президент Зеленский ответил на предложение Орбана — "просто прекратить стрелять". Мол, есть план, который выстраивается в рамках Саммита мира, его и надо выполнять. Глобально это мирная инициатива Украины, которая позже должна быть предложена РФ. "Венгрия — не первая страна, которая говорит о таком возможном варианте развития событий (прекращение огня и переговоры, — ред.). Но дело не только в российском нарративе. Действительно, россияне об этом постоянно говорят. Дело в том, что такие процессы не могут восприниматься оторвано", — сказал заместитель руководителя Офиса президента Игорь Жовква.