Чернобыльские пони. Как в Украине возрождают породу полесских лошадей

Хутор "Щербаті Цуглі" в селе Приборск Иванковского района, расположенном у самой границы с Зоной отчуждения, встречает посетителей старым конским черепом, прибитым к стене покосившейся от времени мазанки. При взгляде на этот череп у меня в голове всплывает фраза "Примешь ты смерть от коня своего" из пушкинской "Песни о вещем Олеге", а в конских глазницах начинают шевелиться воображаемые гадюки. Как по мне, не лучшая вывеска для объекта этнотуризма с конюшней, как свое детище позиционирует 36-летний Юрко Ягусевич, основатель хутора. Впрочем, ему самому подобные ассоциации в голову не приходят. Юрко увлеченно рассказывает, что в древности обветренные черепа вешали на заборах в качестве оберегов. Позже им на замену пришли битые кувшины, а название "черепки" сохранилось.

Юрист и музыкант

Юрко Ягусевич — типичный представитель украинских пассионариев, прослойки людей, для которых вечно что-то не так в жизни. Юрист по образованию, он быстро разочаровался в профессии и занялся графическим дизайном. Но и в нем скоро разочаровался. "Меня не устраивало каждый день просыпаться с мыслью о том, что я привязан к монитору!" — восклицает Юрко. Жизнь представителя креативного класса он сменил на фермерство — поселился в Приборске и стал выращивать тыкву и кукурузу. Но и с пасторальной идиллией тоже не срослось — изначально наш герой планировал своей активностью изменить жизнь села, но оказалось, что все время и силы уходят на хозяйство. Да и денег оно приносит совсем немного — для социальных инициатив явно недостаточно.

Получая второе высшее образование — фольклориста, — Юрко принял участие в ряде этнографических экспедиций и, кажется, благодаря этому таки нашел смысл жизни — приобрел столетнюю разваливающуюся мазанку, превратив ее в хутор "Щербаті Цуглі". За небольшие деньги или просто так стал собирать у жителей близлежащих сел старинные предметы обихода. Так на хуторе появились аутентичная народная бандура, прялка и ткацкий станок, а в придачу к ним — ядро "хуторян", увлекающихся украинской архаикой и историей киевлян, которые регулярно приезжают в "Щербаті Цуглі", вдыхая в хутор жизнь.

Впрочем, сердце "Щербатих Цуглів" находится не в мазанке. Оно расположено в 50 м от нее, в двух небольших загонах, в которых пасутся восемь неказистого вида низкорослых лошадок.

Чернобыльские пони

Конные памятники обычно изображают запорожских казаков на огромных мускулистых скакунах с гордо поднятой головой. Это красиво, но не соответствует историческим реалиям. Дело в том, что большая часть выведенных людьми пород лошадей не способна самостоятельно зимой находить корм и вообще плохо переносит длительные путешествия. Ведущим полукочевой образ жизни казакам такие скакуны категорически не подходили. В отличие от регулярных армий, у них не было интендантских служб. Как людям, так и лошадям во время походов приходилось довольствоваться тем, что можно было найти под ногами.

Зато для таких целей идеально подходили ближайшие потомки диких лесных лошадей — тарпанов, несколько столетий назад в изобилии водившихся в европейских лесах. Это были низкорослые, покрытые длинной шерстью лошадки. Они не могли соперничать с породистыми собратьями в скорости бега, зато давали им фору по выносливости: могли ночевать под снегом, добывать пищу из-под корки льда, питаться жесткой болотистой травой. Именно потомки тарпанов стали родоначальниками аутентичной украинской породы лошадей — полесской: низкой, до 140 см в холке, с характерной для диких скакунов полосой темной шерсти на спине и крепкими копытами, не требующими подков. По европейской классификации этих лошадей вообще относят к пони.

В 1952 году Главное управление коневодства и коннозаводства СССР издало массивный фолиант с незамысловатым названием "Книга о лошади" под научным руководством маршала Красной армии Буденного. По сути, это была энциклопедия существовавших на территории СССР пород лошадей с описанием их достоинств и недостатков и советами сельским зоотехникам по улучшению породы. Есть в этом фолианте и глава, посвященная полесской лошади. Если кратко, в ней говорится о том, что порода выдалась упрямой — ее пробовали усовершенствовать и арабскими жеребцами, и советскими тяжеловозами, но результаты оказались так себе. Поэтому авторы рекомендуют в дальнейшем заниматься улучшением полесской лошади в самой себе, помня о неприхотливости этих животных, которым трудно найти альтернативу в условиях болот.

Важно

Место печали и смерти. Что ищут иностранные туристы в Чернобыле

Труд маршала Буденного вышел на закате "лошадиной эры", поэтому к его совету в те времена никто не прислушался. Полесскую лошадь скрещивали с кем попало, пока практически не забыли о ее существовании.

Перемен требуют наши сердца. Юрко Ягусевич перепробовал себя в разных профессиях, пока не создал "Щербаті Цуглі" — главное детище своей жизни

Реконструировать официально признанную вымершей породу взялся Юрко. Для начала он перезнакомился со скупщиками скота из окрестных сел, описал им характеристики полесских коней и предложил подпадающих под описанные им критерии животных привозить ему, а не на скотобойню, накидывая сверху пару тысяч гривен от цены приема на мясо.

Именно так у Юрка появились семь полесских коней — за каждого он заплатил от 20 тыс. грн до €2 тыс. Еще одну лошадь ему подарили лесники, прикрывшие точку незаконной рубки леса, — там кобыла перетаскивала срубленные стволы. "Когда она попала к нам, ребра просвечивали, а сейчас лоснится", — с гордостью рассказывает Юрко.

Едят как лошади

Лошадиное хозяйство Юрку обходится дорого. Несмотря на то что полесские лошади способны сами добывать еду даже зимой, для этого в реалиях украинского села нужно огородить и охранять значительную территорию, иначе, уверен наш герой, местные браконьеры пустят лошадей на тушенку.

Потому на восемь ртов хозяйства приходится закупать сено и овес — на 2 тыс. грн ежедневно. Впрочем, это только начало затрат. Поскольку Юрко Ягусевич планирует заниматься реконструкцией породы, число лошадей и их потомства будет расти — только путем нескольких последовательных скрещиваний можно получить представителей изначальной породы, максимально соответствующих описаниям в исторических летописях.

Восстановить чистопородную полесскую лошадь пробуют и на другой стороне Полесья, белорусской. Но там работу по селекции финансирует государство, понимая, что аутентичная порода лошадей — такой же элемент культурного наследия, как и полотна известных художников. Украинские ученые идеей Юрка тоже заинтересовались, но об их участии в финансировании проекта речь пока не идет.

Важно

Черная звезда Припяти. Жизнь и атмосфера Чернобыля в фотографиях

Часть расходов покрывают конные турпоходы и соревнования, которые Юрко проводит в теплое время года. Помогают деньгами и несколько меценатов хутора. К примеру, средства на содержание одной из лошадей выделяет невестка актера Богдана Бенюка. Кобыле даже дали соответствующую кличку — Бенючка. Но значительную часть затрат хозяин хутора покрывает сам — с денег, заработанных от изготовления музыкальных инструментов (еще одна профессия Юрка). Впрочем, главное для него — это идея, которая придает смысл жизни. Ради нее он готов на многое.