Черная звезда Припяти. Жизнь и атмосфера Чернобыля в фотографиях

О поездках в Зону

В первый раз я поехал в Чернобыль в 2007 году, когда делал репортаж об открытии мемориальной таблички одним из депутатов Верховной Рады к очередной годовщине трагедии на ЧАЭС. Событие было скучное, поэтому я быстро отснял открытие, и у меня осталось свободное время, чтобы погулять одному. Именно во время этой прогулки я проникся Зоной.

На следующий год я точно знал, что хочу туда вернуться. Так я начал ездить в Зону отчуждения все чаще и чаще.

Мне очень нравилась природа, а также люди, которые там живут. Был поражен, насколько природа способна перерождаться после катастрофически пагубной деятельности человека. Я четко осознал, что Зона — это вовсе не мертвое и безжизненное место, огражденное колючей проволокой. Она намного живее, чем думает большинство людей.

Почему люди едут в Чернобыль и остаются там жить? Для меня ответ на этот вопрос довольно очевиден: это их родная земля! Они не могут по-другому. Молодым людям запрещено жить в Зоне, поэтому все, кто там живут как самоселы, пожилые. Вся их жизнь прошла здесь. И после того как на этой земле произошла трагедия, они не стали любить ее меньше. Эта земля их тянет к себе. К тому же многие из тех, кто вернулся сюда, не смогли выжить в больших городах.

Большинство людей, живущих там, в принципе не понимают, что такое радиация и чем она опасна. После Чернобыльской трагедии в Советском Союзе очень долго просто скрывали информацию от людей, о радиации тогда никто не говорил.

О налаженном быте

Люди в Зоне живут в тех же домах, в которых жили до трагедии. Они очень открыты и доброжелательны. В одну из моих поездок я забыл взять с собой палатку, и мне просто дали ключи от соседского дома и сказали: "Живи сколько нужно, соседи все равно уехали на "большую землю" (так они называют территорию вне Зоны).

В домах есть электричество, а воду они берут из более или менее чистых колодцев. Те же колодцы, которые были сильно загрязнены радиацией, забили досками или засыпали. Самоселы живут, как и большинство людей в обычных деревнях, за счет земли и всего того, что на ней выращивают. Также в хозяйстве есть куры, гуси, свиньи и кони, а вот коров держать запрещено.

На протяжении всего времени пребывания в Зоне я ел то же, что и люди, живущие здесь. Раз в неделю в села приезжает автолавка, где самоселы могут купить необходимые продукты.

О дяде Саше

Самый запоминающийся человек, которого я встретил там, — это Александр из села Страхолесье. Оно находится практически возле границы с Чернобыльской зоной, на берегу реки Припять. Мы встретились с ним на местной свадьбе, и после этого он много раз приглашал меня к себе. Александр, или дядя Саша, как мы его звали, работал водителем во время ликвидации последствий Чернобыльской аварии. Он много рассказывал о том времени и очень хорошо знал Зону.

Дядя Саша, как и остальные сельчане, живущие рядом с колючей проволокой, часто ходил в Зону собирать грибы и ягоды, хотя это запрещено законом. Но для многих людей это единственный способ выжить. В 2013 году он умер.

Об уважении

До поездок в Зону у меня не было каких-то сложившихся стереотипов о Чернобыле, да и сама эта тема тоже никогда меня особо не интересовала. Когда случилась авария, мне было всего три года, поэтому моих личных четких воспоминаний о том времени нет. Однако я был действительно впечатлен атмосферой Зоны, когда туда попал. Сложно объяснить, но это точно больше, чем экзотика заброшенного места, в котором долгое время никто не живет.

Чернобыльскую зону я фотографировал на протяжении восьми лет. Для меня эти места — тайна, мистика. Так что моей целью было показать и передать всю "мистику" Зоны отчуждения — земли, пропитанной человеческими страданиями и болью.

Очень важно говорить на тему Чернобыльской катастрофы и ее последствий, особенно в Украине. Это наше тяжелое наследие, которое нужно переосмысливать, делать выводы. Поэтому я думаю, что образовательные поездки в Зону нужны. Но, к сожалению, сегодня туристические экскурсии туда стали огромной коммерческой индустрией, не преследующей ничего, кроме получения денег. Например, в прошлом году меня пригласила одна из таких организаций поехать в туристический тур на празднование Нового года в Чернобыле. На мой взгляд, это абсурд.

Мой проект "Тени звезды Полынь" и одноименная книга, которую я издал, сделаны в память о земле и людях, пострадавших от Чернобыльской катастрофы. Этот проект — напоминание для всех о том, как легко потерять баланс и гармонию между природой и человеком.

Николай Якушин, настоятель единственной действующей церкви в Чернобыльской зоне, как-то сказал: "Если у тебя в душе нет уважения к этой территории, Зона точно убьет тебя. Но если твое сердце полно сочувствия и сострадания к этой земле и людям, положившим свои жизни здесь, то Зона тебя не тронет".

Город-призрак Припять. Пустые многоэтажные дома возвышаются над почти поглотившими город деревьями

Лодка, застывшая на берегу возле некогда одного из крупнейших речных портов в Чернобыльской зоне

Александр стоит возле границы Зоны отчуждения, которая представляет собой забор из колючей проволоки. Мужчина долгое время работал в Чернобыльской зоне ликвидатором. Он вывозил на МАЗе, обшитом свинцом, радиоактивные отходы. Умер в 2013 году

Люди, которым официально разрешили жить в Зоне, питаются всем, что выращивают собственными руками на этой земле. Также у них есть домашнее хозяйство

Обитатели Зоны очень мало знают о радиации, а на вопросы они часто отвечают, что уже привыкли и не боятся

Подготовка к похоронам. Ульяна Прокоповна была самой старой жительницей села Страхолесье (5 км от Зоны). Ей было 96 лет. Большинство людей, живущих в селах вокруг Зоны, — пожилые, поэтому смертность здесь значительно заметнее, чем где-либо

Жители села Медвин у самой границы Чернобыльской зоны

Рыбалка в Зоне строго запрещена. Но у людей просто не остается выбора. Чтобы прокормить семьи, им приходится ловить рыбу, охотиться, собирать грибы и ягоды, несмотря на запреты и штрафы

Пасха в Ильинской церкви — единственной действующей в Чернобыльской зоне

Работники Чернобыльской атомной электростанции выезжают на автобусе из Зоны отчуждения