В скором будущем Украина столкнется если не с экономическим кризисом, то как минимум со спадом производства, снижением прибыли компаний и ростом безработицы
За шумихой вокруг войны на Кавказе и Олимпиады в Китае почти незамеченной прошла десятая годовщина самого тяжелого экономического кризиса в истории постсоветских стран. Объявленный правительством России в августе 1998 года дефолт (отказ обслуживать долговые обязательства) втрое обвалил курс рубля к доллару, привел к банкротству тысячи малых предприятий, десятки банков и резко снизил уровень жизни россиян. Кризис затронул и украинскую экономику: под влиянием российских событий курс гривны упал почти в два раза.
10 лет спустя
И вот спустя десятилетие после катастрофы 1998 года в воздухе снова витает призрак экономических потрясений. Хотя еще полгода назад украинские бизнесмены и экономисты излучали оптимизм – они были уверены, что мировой кризис Украину не затронет. Но с тех пор настроения резко изменились: стало очевидным, что экономика страны не может стоять в стороне от мировых процессов. О существовании угрозы развития событий по кризисному сценарию говорят и международные эксперты, и местные чиновники. Один из них – глава совета Нацбанка Петр Порошенко. По его словам, для Украины наихудшим может быть 2009 год, когда поднимутся не только мировые цены на нефть, но и стоимость российского газа.
Еще одна фундаментальная проблема – рекордная инфляция в стране. "С тем уровнем инфляции, который сейчас наблюдается в Украине, можно прожить лишь короткий период. Если Киев будет медлить с борьбой с инфляцией, это приведет к длительным и негативным последствиям", – предупреждает исполнительный директор Международного валютного фонда (МВФ) Доминик Стросс-Кан. А по мнению директора Центра "Брюгель" Жана Писани-Ферри, одной из основных особенностей украинской финансовой системы, которая делает ее уязвимой, является привязанность к доллару. "Украина – единственная страна в регионе, привязанная к доллару", – отмечает эксперт.
Заставляет задуматься и тот факт, что представители сразу двух ведущих отраслей экономики – строительной и металлургической – обратились к правительству с просьбами о помощи. Металлурги говорят о падении спроса на свою продукцию и требуют вмешательства государства в политику транспортных и энергетических монополий. Почетный президент комбината им. Ильича Владимир Бойко даже заявил, что его предприятие может вообще остановиться. "Проблема не в ценах, а в том, что у нас практически нет заказов", – объяснил он. По его словам, такая же ситуация сложилась с Днепровским комбинатом им. Дзержинского, Алчевским меткомбинатом и "Запорожсталью". Правда, Юлия Тимошенко уже пообещала металлургам господдержку. Металлурги также надеются на снижение курса гривны.
Строительная пауза
Тушить пожар правительству приходится и в другой отрасли – в строительстве. Юлия Тимошенко уже заявила об отмене ряда налогов и сборов, что почти наполовину снизит себестоимость строительства жилья. Но застройщики утверждают, что это не спасет отрасль, в которой, по их словам, сложилась угрожающая ситуация. "Рынок недвижимости падает ускоренными темпами, уменьшается количество соглашений на приобретение недвижимости, в некоторых регионах – в несколько раз", – говорится в открытом письме, с которым члены Строительной палаты Украины обратились к руководству страны.
"Если еще два года назад уровень рентабельности строительного бизнеса на уровне 300% был реальностью, то сейчас рентабельность упала до 80–90%", – заявила генеральный директор Бюро строительных технологий Наталья Дзюба. По ее прогнозу, через полгода количество строительных компаний существенно сократится, некоторые будут вынуждены продать свой бизнес либо отдельные объекты.
Первые жертвы уже есть: производящая стройматериалы группа Knauf заявила о сворачивании инвестиционной деятельности в Украине как минимум на два-три года. По словам владельца компании Николауса Кнауфа, никто не мог предусмотреть, что результатом инфляции и спекуляций на рынке недвижимости станет стагнация строительной отрасли и резкое падение продаж стройматериалов. Компания признала, что допустила ошибку, вложив большие деньги в модернизацию производства, так как продажи остаются на уровне прошлого года.
В правительстве считают, что отчасти в кризисе виноваты сами строители. По мнению первого вице-премьера Александра Турчинова, он стал следствием "вакханалии ценовой политики, которая существовала на рынке до этого". Сами же застройщики видят причину бед в подорожании кредитов и ужесточении условий их выдачи.
Деньги в дефиците
Денежный голод в стране вызывает опасения не только у строителей. Как неоднократно писал Фокус, получить кредит стало значительно сложнее, чем прежде. "Резко подскочили процентные ставки, сократились возможности граждан и бизнеса получить кредиты", – сетует Василий Кравченко из Строительной палаты. Наличие кредитного голода признает заместитель главного финансового директора компании "XXI Век" Максим Гончарук. "Безусловно, кредитный голод есть, особенно в части потребительского кредитования. Однако, учитывая общую ситуацию на мировом кредитном рынке, можно ожидать схожих тенденций в кредитовании корпоративных клиентов", – говорит он.
Проблема не только в росте кредитных ставок – ужесточились и требования к заемщикам. Взять кредит крайне сложно. Такое ощущение, что страна вернулась в те годы, когда для получения кредита нужно было дать откат", – делится впечатлениями сотрудник крупной энергетической компании. Кредитный голод вызван двумя фундаментальными причинами: мировым финансовым кризисом, послужившим причиной резкого подорожания кредитных средств на международных рынках, и антиинфляционными мерами украинского правительства и Нацбанка, обеспокоенных беспрецедентным ростом цен.
Хуже всего приходится компаниям, которые раньше всех разместили свои акции на международных биржах. Из-за падения рынков недвижимости в США и во всей Европе акции девелоперской компании Льва Парцхаладзе "XXI Век" с апреля по сентябрь подешевели вдвое. В августе компания заявила о том, что может отказаться от $150 млн., полученных весной в результате выпуска еврооблигаций. Теперь ей придется либо искать альтернативные источники финансирования, либо заморозить свои наименее перспективные инвестиционные проекты. В похожей ситуации оказались и другие отечественные компании, что сказывается на стоимости их ценных бумаг. Украинский фондовый рынок уже полгода не выходит из затяжного пике: индекс ПФТС – главный фондовый индикатор страны – с начала года упал на 50%.
На голодном пайке
В ближайшее время ситуация вряд ли улучшится, скорее наоборот. На днях Международное рейтинговое агентство Fitch опубликовало отчет, в котором ухудшило экономические прогнозы для развивающихся рынков Европы, к числу которых относится и Украина. Глава аналитической группы Fitch Эдвард Паркер отметил, что ухудшение прогноза связано с неблагоприятным сочетанием таких факторов, как спад в еврозоне, завершение бума на внутренних рынках и резкие изменения мировых цен на сырье. "Это предвестники ухудшения показателей экономического роста и инфляции в регионе. Все это наблюдается на фоне неустойчивой ситуации на глобальном финансовом рынке", – отметил Эдвард Паркер.
Делая прогнозы, аналитики предпочитают не произносить слово "кризис". Действительно, нынешние проблемы в экономике мало похожи на ситуацию десятилетней давности. "По нашим прогнозам, в 2009 году страну ожидает замедление экономического развития. Оно не будет иметь формы кризиса, хотя и будет сопровождаться относительно высокой инфляцией", – считает аналитик Эрсте Банка Марьян Заблодский. Но ростом цен проблемы не ограничатся. "Высокий уровень инфляции и процентных ставок приведут к снижению темпов прироста почти всех секторов экономики", – считает эксперт. Кроме того, по его словам, уже к концу 2008 года курс гривны упадет под влиянием негативного сальдо платежного баланса (превышения оттока валюты из страны над ее поступлениями).
"Подобный кризис может очень серьезно ударить по украинским предприятиям, чей бизнес привязан к гривне", – отмечает главный бухгалтер компании "Киевстар" Леся Самойлович. А самыми уязвимыми в ситуации снижения темпов экономического роста являются отрасли, развитие которых базировалось на спросе, созданном потребительским кредитованием. Речь прежде всего идет об уже переживающем спад рынке строительства и недвижимости, о бизнесе автодилеров и торговцах бытовой техникой и электроникой.
Причем спад в строительстве может привести к возникновению множества ситуаций, схожих со случаем "Элита-Центра", считают участники рынка. "Но если вкладчики "Элита-Центра" стали жертвой мошенников, то сейчас люди могут остаться без вложенных денег и жилья из-за экономических проблем, поскольку у застройщика нет денег для продолжения строительства, а у банка нет возможности финансировать это строительство", – объясняет Василий Кравченко из Строительной палаты. По его мнению, сложнее всего придется мелким строительным компаниям, которые могут не выжить в таких условиях.
А аналитики Эрсте Банка предрекают сложности предприятиям, деятельность которых зависит от цены на газ. "Особенно это касается химической промышленности, для которой газ является не просто энергоресурсом, а сырьем", – подчеркивают аналитики Эрсте Банка. Теряя прибыли, компании будут отказываться от ряда сопутствующих расходов. Это уже ощутил на себе рекламный бизнес: по словам участников рынка, рекламные бюджеты на осень оказались ощутимо ниже ожидаемых. Еще одно направление возможной экономии средств – расходы на персонал. И хотя ни в одной из опрошенных компаний Фокусу не сказали о планах сокращения штатов, эксперты не исключают, что уже будущей весной армия безработных в Украине может существенно пополниться.
| Александр Давтян, президент инвестиционной компании DAD Кризис 1998-го я встретил в Каннах, на пляже. Это была очень интересная история. В те времена все наши за границей корчили из себя иностранцев: то по-французски, то по-английски говорили. И вот лежат все на пляже, и тут разносится «благая весть». Начинается паника, люди вскакивают, куда-то звонят. И вдруг оказывается, что процентов 60 всех пляжников – наши. Все начинают о чём-то спорить. А я лежу и в полном спокойствии читаю книжечку. Подбегает ко мне мой партнёр, известный в Харькове банкир, в панике. А мы с ним постоянно спорили о том, в какой валюте надо хранить деньги. Я человек осторожный и всегда считал, что гривна – очень неустойчивая валюта. А он доказывал мне противоположное и переводил все долларовые депозиты в национальную валюту. Он мечется в ужасе и говорит мне: «Ты чего, все с ума посходили, а ты книгу читаешь!» Я ему тогда ответил: «Яша, у меня дома лежит одна, может две тысячи гривен «на покушать». А всё остальное – это квадратные метры, кирпичи, металл». Ну и что я мог сделать? Ничего. Советская действительность научила нас очень стойко принимать любые удары. А в молодости я к тому же в картишки любил играть – и научился проигрывать. Поэтому морально был готов, а материально, собственно, потерял не так и много. Я в то время занимался недвижимостью, ресторанами, магазинами, гостиницами. Начались, конечно, проблемы с клиентами, но такого, что был миллиардером, а стал нищим, не было. Хотя по бизнесу ударило больно, заработки сократились до минимума, социальные программы тоже. Но если на то пошло, то от предвыборной кампании 1999-го я пострадал намного больше. Мы, конечно, пытались поначалу поднимать арендные ставки на недвижимость. Но ведь те люди, которые у нас снимали помещения, тоже пострадали. Поэтому особо ничего нельзя было сделать. У меня, например, было 100 тыс. кв. м помещений, я мог выгнать арендаторов, но где бы на их место я взял других? Тогда кризис начался в России, а мы просто за ним потянулись. Сейчас у нас может произойти что-то подобное, хотя и не в таких масштабах. |
| Эрик Найман, начальник отдела выпуска финансовых инструментов Укрсоцбанка (в 1998 г. – управляющий портфельными инвестициями компании «Полар-Инвест») Кризиса в 1998-м я ожидал, но осенью, а не так рано. Так что для меня стало сюрпризом, что всё произошло именно в августе. Это сезон отпусков, спокойное время, но, видимо, кто-то решил перенести дату. Предпосылкой для кризиса стало, например, резкое сокращение валютных резервов. Было понятно, что произойдёт девальвация. Просто никто не мог предположить, что она достигнет таких размеров и курс улетит с 1,8 грн. за доллар до 4. То есть масштабы кризиса были очень существенные. Известно, что на этом нагрели руки определённые приближённые к Кремлю финансовые организации. А все, кто не обладал информацией о дате кризиса и о его масштабах, проиграли. Я в то время был в Киеве, и первой реакцией на события стало включение режима экономии. На заработной плате, на аренде – всюду, где можно было не потратить деньги, там они не тратились. Приоритетом оставалась выплата людям зарплат. Пришлось даже на всякий случай сменить офис. К счастью, на тот момент у нас в компании были «короткие» продажи и мы на этом кризисе даже неплохо заработали. Так что в краткосрочном периоде в чём-то даже выиграли. Но надо понимать, что долгосрочный эффект был весьма негативным, ведь кризис длился три года. Главный рецепт в таком случае – иметь сбалансированный личный портфель. Деньги должны быть в разных позициях: и на депозитах, и в недвижимости, и в ценных бумагах. Мне, например, удалось в 2001 году купить квартиру «на дне» – как раз было понимание, что дешевле не будет. В ближайшие годы подобный кризис не повторится. Сейчас реального бюджетного дефицита нет – только на бумаге. Валютные резервы огромные, их предостаточно. Хотя есть проблемы в других сегментах – прежде всего в корпоративном и в личных финансах. Многие в ожидании продолжения экономического бума нахватались кредитов. И в случае безобидного замедления роста экономики такие предприятия и люди рискуют прогореть. 100-процентным иммунитетом никто всё равно не обладает. |
| Богдан Кульчицкий, генеральный директор «Виннер Импортс Украина» Не помню, как именно встретил в 1998-м новость о кризисе. Но в этот период наш бизнес просто остановился. До этого удавалось продавать примерно 50 машин в месяц, а во время кризиса – ни одной. Для нас это было как гром среди ясного неба! Я точно не помню, сколько времени длился кризис, но он очень больно ударил по кадрам. С 1992-го по 1998 годы мы только набирали людей, пытались сформировать корпоративный дух. А тогда впервые столкнулись с сокращениями, пришлось увольнять сотрудников. Вообще, большая часть автобизнеса – оборотные средства и кредиты. Это крупный бизнес, но в те времена он был очень мал. Например, в год мы продавали всего тысячу автомобилей, а сейчас 2 тысячи в месяц. Поэтому тогда огромное значение имели финансовые поступления, кредиты. Кроме того, мы заказывали машины на четыре месяца вперед. Автомобили к нам везут, и мы должны их как-то реализовывать. А когда бизнес остановился, мы не могли ни продавать, ни оплачивать долги. Очень сложное время было. Мы тратили огромные усилия на улаживание отношений с банками, которые нас поддерживали, и на объяснения с производителем.Что касается банков, то тут всё решали личные встречи. Обслуживающий нас банк находится в Лондоне. Поэтому приходилось летать туда и рассказывать о кризисе, всё объяснять. А договариваться было очень тяжело, ведь Украина – рисковая страна. И если становилось хоть немного неспокойно, банки сразу требовали, чтобы мы вернули средства. А с производителями договаривались о том, что они будут продавать наш товар на других рынках. Нормально работать рынок начал только в 2002 году. Как ситуация будет развиваться дальше, покажет время. Ничего ведь не идёт всё время в рост, значит, когда-то станет хуже. Вопрос в том, когда? Если бы я мог это прогнозировать, то давно бы отдыхал где-то на Карибах, попивая шампанское. |
| Аскольд Шестунов, генеральный директор группы BigBoard В 1998-м я уже занимался наружной рекламой, установкой билбордов. Мы, конечно, переволновались, но уже через день знали, как поступить. Поскольку у нас основная затратная часть – это плата за аренду площади для билбордов администрациям городов, мы сразу всем разослали письма: мол, в связи с сокращением количества клиентов арендную плату мы тоже будем платить меньше. Объяснили администрациям, что мы с ними по одну сторону баррикад, что получаем деньги от клиентов и делимся с ними. А если клиенты станут платить меньше, то и мы уже платить столько же не сможем. Некоторые города пошли навстречу. А там, где отказались, мы просто сняли щиты. При этом в тот год в течение короткого времени мы потеряли 30–40% щитов, а ведь для того чтобы поставить только один такой щит, нужно проработать от трёх до шести месяцев. У некоторых сотрудников буквально слёзы на глаза наворачивались, ведь это их работа. Но только за счёт этого мы смогли выжить. И из людей не потеряли никого, даже после того, как пришлось сократить зарплаты. Все надеялись на лучшее, и никто никуда не ушёл. Решения принимались мгновенно, практически на интуиции. Тогда я всё воспринимал очень серьёзно, но сейчас трагедии не вижу. Хотя многие компании после 1998 года просто исчезли. Сегодня в мире уже очень мощный кризис. Наш партнёр, крупная компания JC Deco, говорит о том, что количество денег, которые клиенты тратят на рекламу, сокращается во всём мире. И даже те компании, которые десятилетиями давали огромные бюджеты, стали сворачиваться: люди меньше покупают их продукцию, в принципе тратят меньше. Поэтому мы не исключаем повторения кризиса. Но даже если что-то произойдёт, мы будем к этому готовы: мы вынесли уроки из предыдущего кризиса. Нужно, например, принимать решения очень быстро, и если ты в чём-то действительно уверен и у тебя для этого есть экономическое обоснование, то нужно действовать. |
| Игорь Белецкий, соучредитель и финансовый директор компании «Техэкс» Это было очень весело. Просто потому, что всё происходило 10 лет назад, все только начинали бизнес, и на тот момент мы даже не удивились – казалось, что это нормальная ситуация. Известие о кризисе я получил, когда отдыхал на море. Чувствовал я себя очень хорошо и, когда позвонил мой компаньон и сказал, что валится доллар, я не сильно отдавал себе отчёт, что нужно бежать спасать имущество и деньги. Была уверенность, что сейчас качнётся туда-назад и устаканится. Самым печальным и страшным для «Техэкса» было то, что сразу после этого кризиса произошла стагнация нашего сектора экономики. Мы занимаемся строительством, если конкретнее – инженерными сетями, всем, что подводится к домам, отводится от них, всей внутренней инженерной системой. Тогда отрасль не то что упала, она замерла на нулевой точке. Всё, что строилось до этого, продавалось в итоге по мизерным ценам. Стоимость квартиры в новом доме составляла $140–180 за кв. м, и продать эти квартиры было проблемой. В общей массе мы потеряли где-то три четверти того бизнеса, который у нас был в 98-м. Мы несколько лет занимались тем, что пытались выйти на показатели, которые были до кризиса. Старались удержать людей, заниматься с минимальной рентабельностью существующим бизнесом, увеличили долю импортного товара. За это время нам удалось подковаться технически: обучить людей, привлечь новые инженерные технологии. Они в итоге понадобились для ликвидации последствий аварии на очистительных сооружениях в Харькове – мы получили ряд госзаказов. Но, даже учитывая всё это, на восстановление нам понадобилось около пяти лет – впервые нормально заработать удалось в 2002–2003 годах. Сейчас мы пытаемся держать ухо востро, следить за тем, что происходит на финансовых рынках. Очень неблаготворно на них повлияло искусственное падение курса доллара. Если бы это произошло медленно, то этого бы никто не заметил. Зато наш бизнес уже диверсифицирован: у нас есть энергетическая составляющая, коммунальные службы, госбюджетные деньги, частные инвестиции. А ещё, отдыхая, я теперь всегда начеку! |