Нужен ли Украине опыт Кипра? Еще одна история, когда бывшая империя взялась "защищать своих"
Скоро исполнится 50 лет со времени раздела острова Кипр на турецкую и греческую части. Ситуация на этом острове в Средиземном море известна меньше, чем другие замороженные конфликты, однако в ней есть своя уникальность, отличающая ее от типичных конфликтов Холодной войны. Фокус разбирался с причинами и результатами разделения Кипра и с тем, может ли быть для Украины полезным такой опыт.
Неотъемлемым элементом Холодной войны являлись гражданские войны в разных государствах, спровоцированные могущественными мировыми гегемонами. Всем известно о разделе Кореи, Вьетнама и Германии. Менее известным широким массам были разделение Йемена, борьба в Колумбии и многочисленные менее масштабные конфликты. С падением коммунистического лагеря восстановили свое территориальное единство Германия и Йемен, а Северная Корея осталась известнейшим рудиментом Холодной войны. Именно о корейском варианте упоминают в контексте "мирных инициатив" пророссийских спикеров.
Однако недалеко от наших границ в Средиземном море тоже имеется замороженный конфликт, которому уже почти полвека. И он существенно отличается от всех вышеперечисленных, хотя бы потому, что его действующие лица – члены ЕС и НАТО.
Один остров – два народа и "полтора государства"
Международное сообщество в лице ООН и почти всех государств мира (кроме Турции – страны-члена НАТО) признает на острове Кипр единое государство со столицей в Никосии. Республика Кипр входит в Европейский Союз и населена в основном киприотами, относящими себя к этническим грекам. Треть острова фактически находится под контролем Турецкой Республики Северного Кипра (ТРПК) – страны, образованной на турецких штыках в 1974 году, которую полноправным государством признает только Турция и, что интересно, Нахичевань (эксклав Азербайджана, несмотря на то, что официальный Баку не признает ТРПК). Отдельные жесты признания ТРПК сделали Пакистан, Катар и Гамбия, также республика является членом-наблюдателем Организации Исламская Конференция.
ТРПК населяют турки, проживающие на острове с XVI в. (греки проживают на нем тысячи лет), и когда в 1959 году Кипр был провозглашен отдельным независимым государством, они фактически в разных формах сохраняли самоуправление в государстве, большинство граждан которого тогда составляли киприоты, которые ведут свой этногенез от греческого народа (около 80% населения).
Когда же в 1974 году власть на острове попытались захватить ультранационалистические силы с намерением присоединить Кипр к Греции (в Афинах тогда правила военная хунта "черных полковников"), Турция осуществила интервенцию под предлогом "защиты этнических турок". Установив контроль над третью острова, где среди населения преобладало турецкое этническое меньшинство (они в основном проживали в организованных анклавах, чтобы защищаться от погромов, которые организовывали радикально настроенные греки-киприоты с 1963 года), официальная Анкара начала формировать власть, параллельно проводя переговоры с прогреческими властями острова. После девяти лет безуспешных попыток объединить остров, в 1983 году была провозглашена Турецкая Республика Северного Кипра, существование которой неоднократно осуждалось резолюциями Совета безопасности ООН.
В 2004 году, перед принятием Республики Кипр в ЕС, был проведен референдум, на котором турки высказались за объединение (что предвещало возможность стать гражданами ЕС), но греки-киприоты отказались создавать "федерацию на двоих". Таким образом, членом Европейского Союза стало государство, которое фактически не контролирует около трети своей международно признанной территории. Результаты этого референдума являются важным прецедентом в международных отношениях и историческим фактом — замороженные конфликты со временем сгладить становится труднее. Возможно, этот опыт учел Кремль в своей политике относительно созданных им конфликтов на постсоветском пространстве, и точно уже по этому пути РФ пыталась продвигаться в ситуации с аннексией Крыма и оккупацией части Донбасса — до того, как было принято решение о полномасштабном вторжении.
В своих документах Евросоюз признает суверенитет Республики Кипр над всем островом, государству даже предоставили квоту в Европарламенте (6 депутатских мест), отражающую общую численность населения острова, то есть, вместе с турками-киприотами. Турецким войскам (которые в разное время насчитывали разное количество – десятки тысяч военнослужащих) ЕС не предоставил четкого статуса, избегая слова "оккупационные". Эта маленькая островная территория стала настоящим камнем преткновения в переговорах Анкары по вступлению в ЕС и для Никосии – по вступлению в НАТО.
"Великолепный век" Реджепа Эрдогана. Реванш османов начнется с Кипра?
После двух десятилетий существования в замороженном состоянии ситуация стала развиваться значительно динамичнее в последние двадцать лет. Реджеп Тайип Эрдоган в рамках идей неоосманизма и "тюркского мира", конечно, не мог обойти вниманием эту "заморскую" территорию своего государства. Остров был частью Османской империи почти триста лет, пока не был фактически отторгнут от этого государства Великобританией в 1878 году. Идеальная площадка для реванша.
После неудачной попытки военного переворота в 2016 году внешняя политика Турции стала более агрессивной по отношению к своим западным союзникам по Североатлантическому альянсу. Это не могло не отразиться на ТРПК. В 2017 году произошел очередной провал мирных переговоров, увенчавших крушение сорокалетней идеи федерации на двоих. То есть, образования полноценного суверенного государства на территории всего острова, которое состояло бы из двух автономных субъектов – греческого и турецкого соответственно.
Поскольку концепция совместного управления унитарным государством потерпела крах в 1974 году, остается лишь один вариант разрешения кризиса – признание международным сообществом фактически существующей ТРПК. Именно на этой идее сконцентрировала свои усилия Турция после 2017 года.
Это было бы идеальной площадкой для реванша и просто венцом празднования столетия Турецкой республики. Через сто лет после ликвидации империи одна из ее частей снова становится турецкой! Осталось лишь убедить в целесообразности признания ТРПК еще 192 члена ООН…
Кроме идей реваншизма, признание ТРПК имеет еще и мощную экономическую основу. Вокруг острова Кипр существует богатый нефтью и газом морской шельф. Однако его полноценная разработка невозможна в рамках замороженного конфликта. Понятно, что сильные международные технологические компании не могут разрабатывать ресурсы на территории непризнанного государства. В то же время киприоты-турки блокируют разработку шельфа на подконтрольной Никосии части шельфа, аргументируя в международных судах это тем, что согласно договорам 50-60-х годов XX ст. (когда остров был единым под общим управлением обеих общин), киприоты-греки не имеют права самостоятельно распоряжаться природными ресурсами. Однако при определенных условиях Турция может начать самостоятельно разрабатывать фактически подконтрольный шельф острова. Блокада же разработки чревата утратой этих ресурсов на фоне перехода мира на более экологичные источники энергии.
В январе 2023 года об идее признания ТРПК именно на фоне разблокировки разработки шельфа высказался президент турецкой части острова Эрсин Тартар. Очевидно, что доступ к ресурсам турецкие власти рассматривают как реальный предмет торга и объект интереса западных партнеров.
Мог Реджеп Эрдоган реально верить, что признание Северного Кипра станет для него дополнительным преимуществом на выборах 2023 года? Очевидно, он слишком опытный политик, чтобы надеяться на такое чудо. Признание ТРПК – это дело долгое, и оно может стать историческим достижением правления Эрдогана, но отнюдь не элементом предвыборной кампании. Однако сам факт, что Турция всерьез выбрала линию независимости турецкой части Кипра, не может способствовать стабильности в Восточном Средиземноморье, особенно ввиду того, что именно Турция является самой мощной силой в этой местности.
Оффшоры, пляжи, казино. Такой разный остров Кипр
Греческая часть острова – это открытая демократия, член ЕС. Темным пятном для этого государства является статус оффшорной территории. Именно здесь держат свои капиталы многие нечистые на руку предприниматели как из Западной, так и из Восточной Европы. В частности, Кипр с его законодательством стал настоящей находкой для украинских и российских олигархов, которые с 90-х годов использовали эту офшорную территорию для размещения своего состояния, происхождение которого было проблематично объяснить. Однако если украинцы и европейцы сосредоточили свои капиталы в легальной части острова, то Россия откровенно заигрывает и с непризнанной ТРПК. И власть Севера отвечает ей взаимностью.
В государстве, где у власти исламские консерваторы, открыто выступающие за ограничение гражданских и личных прав женщин, функционируют казино, ночные клубы и пляжи для российских гостей. Турки-киприоты с радостью принимают российские деньги и, очевидно, надеялись на российскую политическую поддержку до 2022 года. Но нужна ли им сейчас благосклонность государства, проигрывающего большую войну в Европе в XXI веке?
В сухом остатке историческим фактом является существование в "цивилизованной части мира" непризнанной изолированной республики, серой зоны, где за почти пятьдесят лет существования страны в подвешенном юридическом статусе целое поколение людей родилось, повзрослело, завело собственные семьи и имеет все шансы дожить преклонных лет в никем не признанном государстве. Также существенным фактом является то, что такое квазисуществование не помешало вступить всеми признанной Республике Кипр в Европейский Союз в международно признанных границах.
Сравнение ситуации на Кипре и в Украине
Факт принятия Кипра в ЕС, несмотря на его территориальную разделенность, может использоваться в качестве аргумента сторонниками идей мира за счет украинских территорий. Однако есть ряд важных нюансов, не позволяющих провести полную аналогию с украинскими реалиями:
- До раздела острова на нем имел место вполне реальный конфликт между греко- и туркоговорящими жителями. Турки-киприоты в течение 11 лет жили отдельными анклавами, не без основания опасаясь за свою безопасность, однако все равно ни о каком вторжении речь не шла, пока…
- Пока в Никосии не произошел силовой переворот с целью присоединения острова к Греции. То есть, речь шла о ликвидации государственности Кипра, а не о присоединении его к враждебному туркам альянсу. Подобные нарративы российская пропаганда использовала в Приднестровье в 1992 году.
- Также речь шла о присоединении к стране, где у власти находилась военная хунта, что несло реальную угрозу киприотам турецкого происхождения.
- Вторжение совершила страна НАТО, которая была более демократична, чем тогдашние правительства Греции и Кипра (где накануне произошли военные перевороты). Здесь даже можно провести аналогию к событиям в Косово в 1999 году. Будет удивительно, если Эрдоган не вспомнит об этом прецеденте именно в связи с операцией НАТО в дальнейших действиях по признанию ТРПК.
Но самым важным является тот факт, о котором упоминалось выше. Конфликт на Кипре был нетипичен для Холодной войны. В этом его уникальность. Враждующие стороны не входили во враждебные альянсы и он действительно имео локальный характер. В конце концов, Греция вступила в НАТО, а Турция вместе с республикой Кипр долгое время были кандидатами на вступление в ЕС.
То есть, вторжение турок в 1974 году не имело целью помешать интеграции греческой части острова. Возможно, кроме защиты соплеменников, в головах турецкой верхушки теплились мысли об имперском величии, однако они 50 лет назад тщательно скрывались "за семью замками". Поэтому следующие 30 лет все реально шло к объединению, пока общество греческой части острова не сделало свой геополитический пируэт, провалив референдум об объединении.
Станет ли этот остров на востоке Средиземного моря настоящим ящиком Пандоры, который собирается открыть для Европы хитрый турецкий джин, мы можем узнать уже в среднесрочной перспективе, ведь признание ТРПК, вероятно, станет идеей фикс третьего президентского срока Реджепа Эрдогана, для которого это станет символическим началом возрождения великой империи. Опыт 2004 года также интересен с точки зрения социологии. Речь о том, как на бытовом уровне происходит отторжение людей, проживающих по ту сторону границы. Похожие вещи сейчас наблюдаются в Южной Корее и через эти же проблемы прошла Германия после объединения, а вот Йемен не прошел — и сейчас после длительной гражданской войны снова на грани распада.
Также 2004 гол продемонстрировал опасность расхождений "миров" большой политик и бытовых отношений. Ведь политические элиты в Брюсселе и Никосии не были готовы к такому повороту и решили все оставить как есть, хотя разумным шагом в случае такого отторжения было бы признать ТРПК. Продлилось состояние неопределенности, обрекая целое поколение турок-киприотов на проживание в непризнанном государстве. В условиях 2004 года, когда Анкара была дисциплинированным членом НАТО, послушно ожидавшим в приемной ЕС свободу мощного западного альянса, ничто не предвещало беды. Однако последние 20 лет существенно изменили ситуацию. Теперь за легкомыслие простого народа и нерешительность элит киприоты могут заплатить кровью — в случае, если еще один престарелый лидер решит, что хочет увидеть еще при своей жизни восстановление империи и решит для этого поджечь ситуацию.
Украине же следует помнить, что ситуация с Кипром не завершена. Любой отложенный по времени кризис всегда может вспыхнуть с новой силой – и произойдет это обязательно в самый неудобный момент.